вернется в Москву во вторник, а не в среду. Приятная неожиданность, которая оказалась очень кстати. Мамуля заберет ее, и никто не будет приставать с вопросами, не потащится следом. Конец истории!
Не боясь профилактической взбучки, Алиса кратенько рассказала о встрече с Северовым и о житье- бытье в его доме. Умолчала она только об ДНК-анализе – язык как-то не повернулся сообщить о столь «незначительном» событии, и без того в ухо летело: «Ты что... с ума сошла?!.. я приезжаю, а тебя нет... ты шутишь?.. о-о-о... этого не может быть... больше никаких фотоаппаратов!... немедленно домой! подобное мне и в голову не могло прийти...»
Ну, так получилось... чего уж теперь...
Где-то в глубине души еще ерзало странное желание увидеть встречу мамули и Северова, и очень жаль, что свидетелем этой сцены она не стала.
Алиса взяла свою тарелку, молча встала из-за стола и направилась в кухню. Сидеть и ждать – невозможно, хотя, если бы мама появилась в столовой, было бы забавно.
– Ты куда?
– Хочу увидеть дочь.
– Она завтракает.
– Ну и что?
– Подожди!
Дана остановилась и резко развернулась, Максим Юрьевич, не ожидая такого маневра, налетел на нее и припечатал спиной к стене. На миг в узком коридоре воцарилась тишина.
– Извини. – Он отшатнулся и нелепо взмахнул руками. – Извини...
– Ничего страшного, это даже было приятно. – Сдерживать злое кокетство Дана не стала.
– Давай вернемся в кабинет. Я приведу Алису и...
– Я сегодня еще ничего не ела, неужели ты откажешь мне в стакане воды и куске хлеба?
«Она издевается! Издевается!» – Максим Юрьевич сжал зубы и схватил Дану за локоть.
– Я прошу тебя, подожди Алису в кабинете. И не устраивай в моем доме сцен, – отчеканил он холодно. – Здесь мама и... и женщина, на которой я собираюсь жениться. Твое появление в столовой неуместно.
– А мне кажется, Маргарита Александровна будет рада меня видеть. – Дана улыбнулась и с вызовом вздернула подбородок. – И почему бы мне не познакомиться с женщиной, на которой ты собираешься жениться? Ты столько лет искал подходящую кандидатуру, – она выделила последние слова, – что я просто умру от любопытства, если не взгляну на нее хотя бы одним глазком.
– Ты... – Морщины на лбу Северова собрались гармошкой. – Ты какой была, такой и осталась.
– Отпусти мою руку, – процедила в ответ Дана, – а то еще понравится держаться...
Максим Юрьевич тут же отпустил руку, будто услышанные слова могли обрести реальную силу, и сделал шаг назад.
– Пройди, пожалуйста, в кабинет.
Дана скривила губы, тряхнула копной рыжих волос и... вновь зашагала по коридору в сторону гостиной. Максим Юрьевич ошарашенно смотрел на удаляющуюся ровную спину и вдыхал сладкий цветочный аромат духов. Ка-ко-го черта!
Дана понятия не имела, где в этом доме столовая, а метаться по комнатам желания не было, к тому же спектакль надоел и просто захотелось увидеть дочь. Она села на один из диванов, положила сумочку на бархатную подушку и устало, с раздражением сказала:
– Хорошо, я подожду Алису здесь, в гостиной, позови ее.
– Скажи правду, она моя дочь? – Максим Юрьевич замер около кадки со щупленьким диковинным растением. – Моя?
– Привет, – раздался бодрый голос Алисы.
Дана повернула голову в сторону лестницы и подскочила. Нет, ее девочка, которую мучили варено- пареной морковью, не исхудала до прозрачного состояния и, кажется, вполне довольна жизнью. Ах, как же она соскучилась!
Северов тоже смотрел на Алису и на Костю, стоявшего у нее за спиной. Сейчас она уедет, и безумие наконец-то закончится. Да, он не хотел ее отпускать до получения результатов анализа, боясь журналистов, но ситуация сложилась таким образом, что удерживать Алису он больше не может (да и не хочет!). Хватит, хватит, пусть убираются обе! Обе! Попросить Дану не распространяться по поводу недоказанного отцовства? Нет, нельзя... она обязательно поступит наоборот – назло! Все. Сил больше нет.
– Я привезла тебе подарки, они дома, – соврала Дана, неотрывно глядя на дочь. – Собирайся и поехали, мне кажется, ты здесь загостилась. – Она многозначительно приподняла тонкие брови. – Если бы не проблемы с моим мобильником... Хорошо, что удалось дозвониться до тебя утром.
– Я сейчас, – кивнула Алиса и метнулась по лестнице вверх. Костя остался стоять на месте.
Максим Юрьевич покосился на дверь, ведущую в столовую, и прислушался, но поймать какие-либо звуки ему не удалось. «Только бы Тома не появилась...», – промелькнуло в голове.
Алиса вернулась довольно быстро – в руке пакет, на шее фотоаппарат. «Вот и все, вот и все», – еле сдерживая улыбку, думала она, спускаясь вниз.
– Большое спасибо за гостеприимство, – бросила она на ходу, минуя Костю. – Уверена, мы еще увидимся...
«...папочка», – закончила она про себя.
«Ну уж нет», – подумал Северов.
– Ты ничего не забыла? – спросила Дана таким тоном, будто речь могла идти о бриллиантовом колье или рубиновой диадеме.
– Не-а, – мотнула головой Алиса. – Максим Юрьевич, пожалуйста, попрощайтесь от меня с Маргаритой Александровной и вашей невестой Тамарой Филипповной. Я не буду мешать им завтракать...
«Да уж, не надо», – заскрипел зубами Северов.
– ...у вас очень мило, но мне пора домой. Э-э... приятно было познакомиться.
Алиса сунула левую руку в карман и, нарочно игнорируя Костю, зашагала к выходу. Ноги пружинили, желание обернуться настойчиво хлопало по плечу, но она шла и смотрела только вперед.
– Прощайте, – подхватив сумочку, сказала Дана и последовала за дочерью.
– Прощайте, – согласился Максим Юрьевич.
– До свидания, – тихо произнес Костя.
Первые километры красный «Ford Focus» несся с бешеной скоростью, потом Дана взяла себя в руки и поехала значительно тише. И почему на душе неспокойно, и откуда взялась дрожь во всем теле? Ну не видела она его миллион лет, ну встретились, ну и что?! Его физиономией увешано полгорода, ходила же мимо и практически не обращала внимания на огромные плакаты, расписанные грамотными призывами. А тут – оказалась рядом и... и вспомнила хорошо забытое прошлое. Нет, чувств не осталось, какие еще чувства, просто нелегко встречаться с «бывшими» – это каждый знает.
– Перестань курить, – сердито сказала Дана, больше открывая окно.
– Было круто, – выдохнула Алиса, отправляя сигарету в пепельницу.
– Я вообще не могу понять, как тебе пришло в голову объявить себя дочерью Северова? О чем ты только думала?
– Я же объясняла, так получилось...
– Когда это закончится? Я не желаю, чтобы моя дочь носилась по Москве, фотографируя всяких... неважно, – Дана метнула на Алису короткий строгий взгляд. – Когда это закончится, я спрашиваю?
Пятнадцать минут она добросовестно и искренне отчитывала Алису. А та в основном молчала, смотрела на проносящиеся мимо машины и удивлялась новым интонациям, появившимся в голосе матери. Почему-то не хотелось спорить.
– А что ты сказала Северову? – наконец перебила Алиса речь, пропитанную нравоучениями.
– Что ты его дочь, – честно ответила Дана.
Секунду они смотрели друг на друга, затем переключили внимание на дорогу, еще немного помолчали и... дружно засмеялись.
