Легенда о богатстве Медниковой переходила из поколения в поколение. В вещах этого горе-кладоискателя я нашел тот самый план дома, который Глафира Сергеевна оставила сыну Федору, а также потрепанное письмо Степана, в котором он рассказывал брату о пропаже кольца с крупным темно-синим камнем. Медникова носила его всю жизнь, не снимая, в память о муже.
Казаков посмотрел на меня и, подмигнув еще раз, добавил:
– Все стало ясно, оставалось только выманить лису из норы. Узнав, что вы, Илья Андреевич, вместе с женой решили отдохнуть за городом, я начал действовать, а именно разместил в комнате у Кати подслушивающее устройство – «жучок».
– Что?! – возмутилась я. – А вы не забыли спросить у меня разрешения?
– Забыл, Катенька, замотался и забыл.
Я улыбнулась, зачем ругаться с таким чудаком, все равно же сердиться на него долго невозможно.
– Между прочим, Петр Яковлевич спас тебя от смерти, – влезла Марина, вот ведь заступница.
– Да, было такое, но только сначала он использовал меня как приманку.
– А я не понимаю, откуда взялась уверенность, что Рома пойдет к Кате, – спросила Лиза – И вообще, чего он от нее хотел?
– Рома не сомневался, что эта замечательная девушка знает, где лежит клад, – улыбнулся Казаков.
– Но с чего, с чего он так решил? – нахмурился Илья.
– Кольцо, – ответил Казаков. – Кольцо с крупным синим камнем, когда-то принадлежавшее Глафире Сергеевне, однажды совершенно неожиданно появилось на Катином пальце…
– Но это подарок Димы на помолвку, – сказала Лиза, – теперь я совсем запуталась.
Эх, пришло время признаваться в своем вранье.
– Каюсь, я немножко обманула вас. Дима кольцо мне не дарил, мы нашли его в тайнике на кухне Лужиных.
Воцарилась тишина, которую нарушил хохот Ильи:
– Так это вы, разломав стену, довели Глеба до нервного срыва?
– Ну да.
– Легенды, кольца, клады! – воскликнула Лиза. – С ума можно сойти! Так существуют сокровища Медниковой или нет?
Немного смутившись, я покосилась на Казакова – выкладывать подробности мне совсем не хотелось, надеюсь, никто этого не потребует. Петр Яковлевич неторопливо расстегнул жилет и задумчиво посмотрел в сторону окна. Похоже, он просто сделал вид, что не слышал последнего вопроса… Решив не расплескивать знания, я сменила тему:
– Петр Яковлевич, расскажите, как вы меня спасали, очень интересно послушать.
Казаков улыбнулся, пригладил усики и, откусив шоколадную конфету, произнес:
– Представляю, какие чувства испытал Роман, увидев на Катиной руке кольцо. Если раньше он искал наугад, двигаясь вслепую по старому плану, то теперь все могло измениться – раз она нашла кольцо, значит, что-то знает. Как только стемнело, я осторожно пробрался в дом через вход Лужиных и, спрятавшись в комнате Ильи Андреевича, замер в ожидании.
– Вы подслушивали мой разговор с Димой? – смутившись, спросила я.
– Сделал это с большим удовольствием, – хохотнул Казаков. – Потом все пошло как по маслу, Роман пришел в Катину комнату. Благодаря подслушивающему устройству я имел представление о происходящем, ситуация полностью была под контролем. Твоей жизни, Катя, ничто не угрожало.
В который раз я посмотрела на синяки на запястьях и подумала, что безопасность – понятие весьма растяжимое.
– Следователь, занимающийся убийством Светланы Аркадьевны, мой хороший приятель. Когда картина стала ясна, а Рома наговорил достаточно компрометирующих его деталей, я набрал нужный номер, группа захвата прибыла точно по расписанию. Преступник попал в капкан.
– Браво! – захлопала в ладоши Марина. – Вы самый лучший детектив на свете.
Вот чувствую – они поженятся.
За столом начался невообразимый шум, благодарные слушатели расхваливали на все лады лучшего сыщика на земле Петра Яковлевича Казакова. Я сидела тихонечко и радовалась – в случившейся суматохе никто не вспомнил про наше с Димой отношение к кладу, хотелось бы эту тему замять.
Сославшись на усталость и поблагодарив Казакова за столь замечательное участие в моей судьбе, я отправилась на второй этаж. Пожалуй, надо последовать примеру Ильи и Лизы: в следующие выходные обязательно съезжу в какой-нибудь дом отдыха, поплаваю в бассейне, схожу в тренажерный зал, да и просто поваляюсь в тишине, хотя лучше бы поехать туда с Димой.
Удобно устроившись на диване около лестницы, я стала обдумывать свое дальнейшее поведение и как избежать нежелательных на данный момент вопросов… В кармане задрожал телефон.
– Привет, солнышко, – услышала я Димин голос. – Как ты?
– Хорошо, только соскучилась.
– Приглашаю тебя в ресторан со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Дима помолчал, потом, сменив игривый тон на серьезный, добавил:
– Просто ненавижу себя… Почему я не был рядом с тобой этой ночью.
Счастье, точно мягкое, пушистое облако, подхватило разомлевшую душу и подкинуло высоко, высоко… На лестнице послышались шаги, я быстренько попрощалась с Димой и убрала телефон.
– Ты уж прости меня, дурака, – сказал Петр Яковлевич, садясь рядом, – знаю, что переборщил, знаю, что виноват.
– Да ладно, чего уж там, – улыбнулась я, глядя на смущенного частного детектива, – жизнь удивительна и прекрасна.
Казаков кивнул, помолчал немного и протянул руку – на ладони лежал небольшой белый комочек.
– Это тебе.
Заинтригованная, я торопливо развернула шуршащую бумагу… Кольцо Глафиры Сергеевны Медниковой, сверкнув, упало мне на колени. Память тут же вынесла на поверхность картинку – Рома, зло улыбаясь, прячет его в карман брюк…
– Но как? – прошептала я.
– Ловкость рук, – усмехнулся Петр Яковлевич.
Глава 25
– Ты хоть понимаешь, как я тебя люблю? – спросил Дима, стаскивая с меня одеяло.
Нет, я этого не понимала, более того – даже не догадывалась, то есть я надеялась, но… Неужели он это произнес? Вцепившись в одеяло покрепче, я внимательно посмотрела на Диму.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что испытываешь нечто большее, чем обычную симпатию? Что твое сердце замирает при виде меня, а душа кружится в вихре вальса.
– Именно так, особенно с вальсом согласен, – засмеялся Дима. – Ты выйдешь за меня замуж?
Где-то я уже слышала нечто подобное… Что-то последнее время мне часто делали предложения руки и сердца, и самое интересное – они исходили от одного и того же человека. Эти слова, конечно же, радовали. Точно капельки росы на тонких зеленых стебельках, они дрожали и переливались в моей душе, но что отвечать и как себя вести, я совершенно не представляла. Хотелось сказать «да», вернее – крикнуть «да! да! да!», но стоит ли торопиться с ответом? Разве не должен Дима чуть-чуть помучиться, поволноваться, а то сейчас поймет, как сильно я его люблю, и возгордится. Ну и что, пусть поймет, но, с другой стороны, ожидание так волнительно… Как же поступить: согласиться сразу или через пять минут?..
– Давай еще подумаем о том, как бы нам побыстрее разбогатеть, – произнесла я, вытаскивая из-
