теплота человеческого чувства. Но если он увидит в ней легкодоступную цель, как сможет должным образом отреагировать на её эмоции и как сумеет завершить операцию? Он ощущал её боль, её одиночество. Он решил, что будет нежен с нею.
Так и произошло через два дня. Процедура могла показаться комичной, не будь она такой трогательной — Мойра готовилась к встрече подобно юной девушке, идущей на первое свидание; этого она не делала вот уже двадцать лет, и её дети, несомненно, нашли это забавным. Но после смерти их отца прошло немало времени, и они больше не возмущались склонностями матери, наоборот, поддержали её ободряющей улыбкой, когда она направилась к автомобилю. Затем последовал короткий ужин, сопровождаемый нервной тишиной, и недолгая поездка к его отелю.
Ещё немного вина, чтобы преодолеть робость, ощутимую в обоих, хотя у женщины страх был заметнее. Но награда стоила длительного воздержания. Она утратила навыки, зато её реакция оказалась намного искренней, чем у его обычных партнёрш по постели. Кортес в совершенстве владел секретами секса. Он гордился своим талантом и продемонстрировал его во всём блеске: подготовка, длившаяся целый час, медленно вознёсшая её на пик страсти, и затем плавное скольжение вниз.
Теперь они лежали рядом в тишине, она положила голову ему на плечо, слезы струились по её щекам. В самом деле, она оказалась прекрасной женщиной. Хотя её муж умер молодым, он имел все основания считать себя счастливым человеком, его жена понимала, что тишина может быть самой пылкой страстью. Кортес следил за часами на столике в ногах кровати. Прошло десять минут, прежде чем он прервал молчание.
— Спасибо, Мойра... я даже не подозревал... насколько... — Он откашлялся.
— Первый раз за такое долгое время... — По правде говоря, прошла неделя, как в его постели побывала последняя женщина, которой он заплатил тридцать тысяч песо. Такая молодая и искусная. Но...
Его изумила сила женщины. Он едва сумел вздохнуть — настолько крепким было её объятие. Часть того, что являлось его сознанием, настаивала, что ему нужно стыдиться, однако победило чувство уверенности, что он дал ей больше, чем взял.
Такое не сравнить с купленным сексом, такие эмоции нельзя купить. Эта мысль одновременно ободряла и раздражала Кортеса и усиливала чувство стыда. И снова он нашёл оправдание в том, что без её пылкого объятия не возникло бы чувства стыда и что это объятие говорит о доставленном ей огромном наслаждении.
Кортес протянул руку назад, к столику в изголовье, и взял пачку сигарет.
— Тебе не следует курить, — сказала ему Мойра Вулф.
— Да, я знаю, — улыбнулся он. — Хочу бросить. Но после того, что ты со мной сделала, — Кортес озорно блеснул глазами, — мне нужно восстановить силы.
Наступила тишина.
— Madre de Dios! — воскликнул он тихо после минуты молчания.
— Что случилось?
Ещё одна озорная улыбка.
— Вот мы лежим с тобой рядом, а я даже не знаю, кто ты!
— Что тебе хотелось бы узнать?
Короткий смешок. Пожатие плеч.
— Это не так важно — я хочу сказать, что может быть важнее того, что ты уже сделала? — Поцелуй. Ласковое прикосновение руки. Снова тишина. Он погасил сигарету, не докурив её до половины, чтобы показать, как ценит её мнение. — Я не эксперт в подобных делах.
— Вот как? — Наступила её очередь усмехнуться и его — покраснеть.
— Нет, Мойра, это совсем иное. Я — когда был молодым, в то время считалось, что... считалось, что это не имеет значения, но... теперь я умудрён опытом и не могу оставаться... — Смущение. — Если ты не возражаешь, мне хотелось бы побольше узнать о тебе, Мойра. Я часто бываю в Вашингтоне и хочу... я устал от одиночества. Я устал от... мне хочется быть ближе к тебе, — произнёс он наконец голосом, полным убеждения. Затем, запинаясь, с надеждой и одновременно страхом, что будет отвергнут:
— Если ты позволишь...
Она нежно поцеловала его в щеку.
— Позволю.
Вместо того чтобы крепко обнять её, Кортес облегчённо вздохнул и расслабил мышцы, причём это облегчение не было таким уж притворным. И опять тишина, прежде чем он заговорил снова.
— Тебе тоже нужно больше узнать обо мне. Я состоятелен. Мои предприятия выпускают инструменты и запасные детали для автомобилей. Они находятся в Коста-Рике и Венесуэле. Мой бизнес сложен и... нет, не опасен, но... иметь дело с крупными производителями непросто. У меня два брата, оба моложе меня и оба работают вместе со мной. А ты... чем ты занимаешься?
— Я вот уже двадцать лет работаю личным секретарём.
— Вот как? У меня тоже есть секретарша.
— И ты гоняешься за ней по кабинету, пытаясь завалить на...
— По возрасту Консуэла годится мне в матери. Она работала ещё с отцом. У вас в Америке что — боссы гоняются за своими секретаршами? — Намёк на древность.
Ещё одна усмешка.
— Я бы не сказала. Я — личный секретарь Эмиля Джейкобса. Он является директором ФБР.
— Это имя мне незнакомо. — Ложь. — ФБР, я знаю, это ваша федеральная полиция. И ты, значит, там главная секретарша?
— Не совсем так. Моя работа в основном состоит в том, чтобы вести дела мистера Джейкобса. Ты не поверишь, какой у него загруженный рабочий день — одни совещания и встречи, а я должна следить за распорядком. Иногда приходится прямо-таки жонглировать временем.
— Да, Консуэле тоже приходится заниматься этим. Если бы она не помогала мне... — Кортес рассмеялся. — Возникни необходимость выбирать между ней и одним из братьев, я выбрал бы её. В конце концов, нанять управляющего не так и трудно. А что он за человек, этот Джейкобс — так его зовут? Знаешь, в детстве я хотел быть полицейским, носить револьвер и разъезжать на машине. Наверно, это очень интересно, занимать пост самого главного полицейского.
— Его работа заключается большей частью в чтении бумаг. Мне приходится много печатать и подшивать документы. На такой должности, как у него, заниматься приходится главным образом вопросами финансирования, а также присутствовать на совещаниях.
— Но ведь не обходится и без... без интересных вещей? Самое интересное в полицейской работе заключается в том, что ты знаешь вещи, не известные никому больше. Знаешь, кто преступник, и преследуешь его.
— Не только это. ФБР занимается не только полицейскими проблемами. На них возложена задача преследовать шпионов — контрразведка, понимаешь?
— Но ведь шпионами занимается ЦРУ?
— Нет. Конечно, я не могу говорить об этом, однако контрразведка относится к сфере деятельности ФБР. Впрочем, это то же самое — совсем не похоже на телевидение. Почти всегда скучно. Я читаю отчёты всё время.
— Поразительно, — произнёс Кортес удовлетворённо. — Сколько у тебя женских талантов, и ты ещё учишь меня. — Он ободряюще улыбнулся, надеясь, что Мойра будет продолжать. Этот идиот, который навёл его на эту женщину, вспомнил Кортес, посоветовал предложить ей деньги. Бывший полковник подумал, что инструкторы в академии КГБ могут гордиться им и его способностями. КГБ всегда неохотно расставался с деньгами.
— Он заставляет тебя много работать? — спросил Кортес после минутного молчания.
— Иногда приходится задерживаться на работе, но обычно он хорошо относится ко мне.
— Если он заставит тебя работать слишком много, придётся поговорить с этим мистером Джейкобсом... Что, если я приеду в Вашингтон и не смогу встретиться с тобой, потому что ты занята?
— Ты действительно хочешь...
— Мойра. — Тон его изменился. Кортес знал, что для первого раза он расспрашивал её слишком много. Она отвечала слишком охотно, и потому он задал слишком много вопросов. В конце концов, независимо от
