В Хьюстоне проходила одна из самых крупных национальных выставок лошадей. Посланца, приехавшего сюда, поразило, что тут было много арабских скакунов, и он прошептал молитву, умоляя Аллаха, чтобы болезнь не затронула этих благородных животных, почитаемых им самим.
В Финиксе демонстрировалось снаряжение для игры в гольф. Направленный сюда посланец понятия не имел об этой игре, хотя набрал с килограмм брошюр, которые будет читать на борту авиалайнера по пути в восточное полушарие. На одном из стендов он нашёл пустую сумку для гольфа с жёстким внутренним каркасом из пластика и, установив таймер, бросил баллончик туда.
В Сан-Франциско шла выставка компьютеров, и зал был полон — в Москоун- сентер собралось больше двадцати тысяч посетителей. Их было так много, что посланец испугался, что не успеет покинуть помещение и выйти в сад прежде, чем баллончик выбросит своё смертоносное содержимое. Тем не менее он выполнил поставленную задачу и направился в отель, находившийся в четырех кварталах от выставки, идя по наветренной стороне.
Лавка торговца коврами как раз закрывалась, когда в неё вошёл Ареф Раман. Увидев его, мистер Алахад запер входную дверь и выключил свет.
— Какие новости?
— Ничего не предпринимать без дальнейших указаний, но важно знать, способны ли вы выполнить задание.
— Неужели непонятно? — раздражённо спросил Раман. — Почему, по вашему мнению…
— Я получил такие инструкции, — мягко заметил Алахад.
— В состоянии. Я готов, — заверил Раман своего связника. Решение было принято несколько лет назад, но ему было приятно сказать об этом вслух, разговаривая с другим человеком.
— Вас предупредят о времени операции. Это произойдёт скоро.
— Политическая ситуация…
— Мы знаем об этом и уверены в вашей преданности. Мир да снизойдёт на твою душу, Ареф. Наступает пора великих свершений. Я не знаю, в чём их суть, мне всего лишь известно, что скоро они наступят, и когда понадобится, твои действия лягут в основу святого джихада. Махмуд Хаджи шлёт своё благословение и молится за тебя.
— Спасибо. — Раман склонил голову, услышав о столь отдалённом, но от этого не менее могущественном благословении. Прошло столько времени, как он слышал голос святого аятоллы… не считая, конечно, телевидения, когда ему приходится отворачиваться от экрана, чтобы никто не заметил выражения его лица.
— Тебе пришлось много перенести, — заметил Алахад.
— Да, — кивнул Раман.
— Скоро все кончится, мой друг. Давай пройдём в складское помещение. У тебя есть время?
— Есть.
— Наступил час молитвы. Помолимся вместе.
Глава 38
Период отсрочки
— Я не специалист по этому региону, — заметил Кларк, не желая вспоминать о том времени, которое он провёл в Иране.
— Ты бывал там, — настаивал Эд Фоули, — и, насколько припоминаю, именно ты постоянно утверждаешь, что ничто не может заменить человека с острым нюхом, который не боится испачкать руки.
— Сегодня вечером Джон толковал своим парням на Ферме именно об этом, — с лукавой улыбкой сообщил Динг. — Вся лекция сводилась к тому, что нужно читать чувства людей, глядя им в глаза, но это в общем-то одно и то же. Смотреть в глаза людей, обладать острым нюхом к происходящему вокруг и уметь ощущать обстановку, верно? — Динг не бывал в Иране, но ведь руководство ЦРУ не пошлёт туда одного Кларка, не так ли?
— Короче говоря, Джон, в этом состоит твоё задание, — заключила Мэри-Пэт Фоули, а поскольку она занимала должность заместителя директора ЦРУ по оперативной деятельности, её решение являлось окончательным. — Государственный секретарь Адлер скоро вылетает туда. Я хочу, чтобы ты и Динг отправились вместе с ним в качестве офицеров безопасности. Проследите, чтобы с государственным секретарём ничего не случилось и попутно оцените обстановку. На этот раз никаких тайных операций. Вам даётся задание почувствовать, что происходит на улицах, каково настроение людей и тому подобное. Проведите рекогносцировку и возвращайтесь. — Обычно это осуществлялось корреспондентами Си-эн-эн и такую информацию можно было получить, глядя на экран телевизора, но Мэри-Пэт хотелось, чтобы опытный оперативник оценил ситуацию на месте, вот и все.
Проклятье хорошего оперативника, способного передавать свои знания другим, заключается в том, что люди, которые учатся у него, нередко продвигаются по службе и при этом помнят преподанные им уроки — но, что ещё хуже, помнят и тех, кто учил их. Кларк тоже не мог забыть обоих Фоули, которые обучались на Ферме в его классе. С самого начала он обратил внимание на то, что Мэри-Пэт намного превосходила своего мужа блестящей интуицией, отличным знанием русского языка, способностью мгновенно оценивать обстановку в стране и талантом читать мысли людей, что обычно является достоянием профессора психиатрии… но в то же время ей иногда не хватало осторожности, она слишком полагалась на своё очарование внешне глупенькой блондинки и наивный взгляд синих детских глаз, считая, что этого достаточно, чтобы выпутаться из любой даже самой опасной ситуации. У Эда не было столь блестящей интуиции, зато он обладал редкостной способностью видеть общую обстановку, заглядывать далеко в будущее, причём его предсказания почти всегда сбывались. Ни один в этой семейной паре не был идеален сам по себе, зато вместе они настолько дополняли друг друга, что Джон гордился своими талантливыми учениками. Почти всегда.
— О'кей. У нас есть какие-нибудь местные источники информации?
— Они вряд ли принесут вам пользу, так что следует исходить из того, что их нет. Адлер хочет лично встретиться с Дарейи и объяснить ему правила игры. Вас разместят во французском посольстве. Сама командировка является секретной. Отправляетесь на VC-20 в Париж и далее летите французским самолётом. Никакой задержки, туда — и тут же обратно, — заметила Мэри-Пэт. — Но мне нужно, чтобы вы провели час-другой на улицах Тегерана, почувствовали, как бьётся пульс страны, узнали цены на хлеб, посмотрели, как одеты люди, — ты знаешь, что я имею в виду.
— Кроме того, у нас будут дипломатические паспорта, так что нам гарантирована полная неприкосновенность, — сухо пробормотал Джон. — Все это уже слышали раньше. И не только мы, но и американские дипломаты ещё в 1979 году, помнишь?
— Но Адлер — государственный секретарь, — напомнил ему Эд.
— Думаю, что им это известно, — заметил Кларк. И уж наверняка они знают, что он еврей, подумал он.
Учения всегда начинались с перелёта в Барстоу, штат Калифорния. Автобусы и грузовики подъезжали к самолётам, а личный состав сходил по трапам, готовясь к непродолжительному переезду по единственному шоссе, ведущему в Национальный центр боевой подготовки. Генерал Диггз и полковник Хэмм наблюдали из стоящего неподалёку вертолёта, как строятся солдаты. Эта часть представляла собой усиленную бригаду Национальной гвардии Северной Каролины. Части национальной гвардии прибывали для переподготовки в Форт-Ирвин не так уж часто, но эта считалась какой-то особенной. Поскольку по воле судьбы сенаторы и конгрессмены штата занимали самые высокие должности в законодательном собрании страны — по крайней мере до недавнего времени — на протяжении ряда лет, Национальная гвардия Северной Каролины была оснащена самым современным вооружением и считалась боевой бригадой одной из бронетанковых дивизий регулярной армии Соединённых Штатов. И действительно, национальные гвардейцы расхаживали, как настоящие солдаты, а офицеры бригады целый год предвкушали, с каким блеском они продемонстрируют свою подготовку на предстоящих учениях. Им даже удалось заполучить лишнее горючее, что позволило бригаде потратить несколько недель на дополнительную подготовку перед выездом на учения. Сейчас офицеры выстраивали своих солдат перед погрузкой. С расстояния в четверть мили Диггз и Хэмм наблюдали, как офицеры отдают команды, стараясь
