— Мне нужен срочный анализ вот этого. Немедленно.
— Что тут такое? — Жанет редко говорили, чтобы она бросила все, чем занимается, особенно в начале рабочего дня.
— Похоже на геморрагическую лихорадку. Будь максимально осторожна с образцами… Считай, что опасность заражения четвёртой степени.
Её глаза удивлённо расширились.
— Здесь, в Вашингтоне? — Такой вопрос, не зная того, задавали по всей Америке.
— Сейчас сюда доставят пациента. Мне нужно поговорить с его женой.
Жанет взяла красный контейнер и осторожно поставила его на лабораторный стол.
— Обычный анализ на антитела?
— Да, только будь предельно осторожна, — повторил Александер.
— Непременно, — заверила она профессора. Жанет приходилось принимать участие во множестве экспериментов, связанных со СПИДом.
Затем профессор отправился в кабинет Дейва Джеймса.
— Ты действительно уверен в этом? — спросил его спустя две минуты декан.
— Дейв, это пока только подозрение, но ведь мне доводилось видеть подобные симптомы и раньше. Лицо этого больного сейчас очень напоминает лицо Джорджа Вестфаля в конечной стадии лихорадки Эбола. Я поручил Жанет Клеменгер провести анализ взятой у пациента крови. А пока нам следует относиться к случившемуся с максимальной серьёзностью. Если лабораторные анализы подтвердят мои подозрения, следует немедленно звонить Гасу и поднимать тревогу.
— Ну что ж, послезавтра из Лондона возвращается Ральф. А пока ты руководишь отделением, Алекс. Держи меня в курсе дел.
— Хорошо, — согласился бывший полковник. Теперь ему предстояло поговорить с женой пациента.
В приёмной палате санитары проводили дезинфекцию пола, где только что стояла кровать, на которой лежал больной. За ними наблюдала старшая медсестра отделения экстренной помощи. Над головами послышался характерный рёв вертолёта «Сикорский» — на работу прилетела первая леди.
Курьер вошёл в Центр инфекционных болезней, держа в руке «шляпную коробку», которую тут же передал одному из лаборантов Лоренца. С этого момента работа проводилась предельно быстро. На одном из лабораторных столов всё уже было приготовлено для тестов на антитела. Соблюдая все меры предосторожности, в маленькую пробирку поместили каплю крови. Цвет жидкости в пробирке почти сразу изменился.
— Это Эбола, доктор, — сообщил лаборант.
В соседнем помещении готовили образец для сканирующего электронного микроскопа. Лоренц вошёл туда. Несмотря на раннее утро, он испытывал усталость. Прибор был уже включён. После необходимой фокусировки на дисплее появилось изображение.
— Выбирай, Гас, что тебе больше по вкусу. — На этот раз эксперимент проводил не лаборант, а опытный врач. Как только отрегулировали увеличение, изображение мгновенно стало чётким. В образце крови виднелось множество крошечных нитеобразных существ. Скоро там не останется ничего, кроме них. — Откуда прибыл этот образец?
— Из Чикаго, — ответил Лоренц.
— Добро пожаловать в Новый свет, — пробормотал он, с особой осторожностью регулируя верньеры тонкой настройки, чтобы выделить вирус для максимального увеличения. — Вот ты где, крошечный ублюдок.
Затем приступили к тщательному изучения вируса, стараясь определить подтип штамма. На это потребуется время.
— Значит, он не выезжал за пределы страны? — спросил Александер. Один стандартный вопрос следовал за другим.
— Нет, не выезжал, — заверила его женщина. — Только побывал на выставке. Он ездит туда ежегодно.
— Мэм, мне придётся задать вам несколько вопросов, и некоторые из них могут показаться вам оскорбительными. Прошу принять во внимание, что я делаю это для того, чтобы помочь вашему мужу. — Она кивнула. Александер умел быть обходительным с людьми. — Нет ли у вас оснований подозревать, что у него могла быть интимная связь с другой женщиной?
— Нет.
— Извините, но я был обязан задать этот вопрос. В вашем доме есть экзотические домашние животные?
— Только два спаниеля, — ответила удивлённая женщина.
— Может быть, обезьяны? Или какие-нибудь животные из других стран?
— Нет, никого.
Пока безрезультатно. В голову не приходило больше никаких вопросов, способных пролить свет на причину заболевания. Врач надеялся, что женщина даст утвердительный ответ, когда он спросит, не выезжал ли муж за рубеж.
— У вас нет кого-нибудь — родственников, знакомых, кого угодно, — кто много путешествует?
— Нет. Мне можно повидать мужа?
— Да, конечно. Только прежде нам нужно разместить его в палате и приступить к лечению.
— Вы знаете, доктор, он никогда не болел. Каждое утро совершает пробежки, не курит, редко выпивает, и мы всегда проявляем осторожность… — На лице её появилось выражение отчаяния.
— Я не собираюсь обманывать вас, мэм. Ваш муж очень серьёзно болен, но семейный врач послал его в лучшую больницу в мире. Я только что приступил к работе в ней. До этого провёл больше двадцати лет в армии и все двадцать лет занимался инфекционными болезнями. Так что вы прибыли, куда надо, и ваш муж находится в надёжных руках. — Александер был обязан произнести эти слова, какими бы пустыми они ни были. Главное — ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не отнимать у людей надежды. Зазвонил телефон.
— Доктор Александер слушает.
— Алекс, это Жанет. Тест на антитела оказался положительным. Я повторила его дважды. Это Эбола. Я упаковала запасные пробирки для отправки в Атланту. Через пятнадцать минут можно приступить к электронной микроскопии.
— Понял. Я приду к этому времени. — Профессор положил трубку. — Позвольте мне проводить вас в комнату ожидания и познакомить с медсёстрами. В моём отделении замечательные медицинские сестры.
Пожалуй, Александер проявил чрезмерный оптимизм в разговоре с женой человека, больного лихорадкой Эбола, что, впрочем, легко объяснимо: заразные заболевания не вызывают ни у кого особого восторга и он, пытаясь приободрить её, вселить надежду, несколько перестарался. Теперь она будет прислушиваться к каждому его слову, словно это глас Божий. Однако сейчас этот «бог» не знал, что предпринять дальше, разве что предупредить женщину, что сестры возьмут и у неё пробу крови для исследования.
— Что там у тебя, Скотт? — спросил Райан у своего госсекретаря через тринадцать часовых поясов.
— Они сделали все, чтобы затруднить переговоры, Джек.
— Но ты хотел сказать что-то ещё?
— Помнишь, мы говорили о тамошнем парне по имени Чанг? Так вот, я встречался с ним дважды. Он редко вступает в разговор, но явно занимает более высокое положение, чем мы предполагали. Думаю, он следит за поведением министра иностранных дел. Это явно птица высокого полёта, и он что-то задумал, господин президент. Пусть оба Фоули заведут на него досье и пометят как особо важное.
— Как ты считаешь, Тайбэй согласится на выплату компенсации? — спросил президент.
— А как поступил бы на их месте ты сам?
— По логике вещей их следует послать подальше, но ведь я не должен терять хладнокровия, верно?
— Они выслушают требование правительства КНР, а затем спросят меня, какова позиция Соединённых
