— Насколько помню, такое случалось дважды. В первый раз оказался неисправным топливный насос — «Роллс-Ройс» послал механиков, и они заменили насосы на всех своих двигателях. Второй раз такое случилось в ноябре, несколько лет назад. Тогда один из «гольфстримов» «проглотил» гуся.
— Такое случается, полковник, — подтвердила капитан. — Гусь весит пятнадцать, даже двадцать фунтов. Мы стараемся держаться в стороне от гусиных стай.
— Но ведь на том самолёте вышли из строя оба двигателя?
— Причину так и не сумели установить. Может, было некачественное топливо. Это не исключено, однако двигатели полностью изолированы друг от друга и функционируют независимо, сэр. У каждого все своё — насосы, электроника, всё остальное…
— За исключением топлива, — заметил Джерри. — Оно поступает из одного бензовоза.
— Что происходит, когда отключается двигатель?
— Если не проявить осторожности, существует риск потерять управление самолётом. При полном отключении одного двигателя самолёт забрасывает в его сторону. Мёртвый двигатель меняет характер воздушного потока над плоскостями управления. Из-за этого мы однажды потеряли «лиэр», VC-21. Если такое случается во время манёвра, ситуация усложняется. Однако нас готовят на такой случай, как, конечно, и пилотов на погибшем самолёте, это указано в отчёте. Обоим опыта было не занимать, они регулярно посещали «ящик» — проходили подготовку на тренажёре. Постоянная подготовка на тренажёре необходима, иначе вас лишают страховки. Впрочем, судя по показаниям радара, самолёт не совершал никаких манёвров. Таким образом, этого не должно было произойти. Единственное объяснение — некачественное топливо, но ливийцы утверждают, что с топливом было все в порядке.
— Или пилоты потеряли самообладание, не знали, что делать в критический момент, — добавил Джерри. — Но даже в этом случае такой самолёт угробить не просто. Понимаете, «гольфстримы» сделаны таким образом, что для этого нужно особенно постараться. Я налетал на них две тысячи часов.
— А я — две с половиной, — заметила капитан. — Летать на нём куда безопасней, чем управлять автомобилем в Вашингтоне. Мы любим эти машины.
Кларк кивнул и прошёл в лётную кабину.
— Наслаждаетесь полётом? — бросил через плечо первый пилот. Нельзя сказать, что у него был дружеский голос и он забыл обвинение в неповиновении старшему по званию, да ещё при том, что на груди мнимого полковника были его собственные орденские планки, которые тот временно позаимствовал.
— Я не люблю давить на людей, подполковник, но это крайне важная операция. Пока это все, что я могу сказать.
— Моя жена работает медсестрой в больнице. — Кларк понял, что беспокоит пилота.
— Моя тоже, в Уилльямсбурге. — Пилот повернулся и посмотрел на пассажира.
— Ладно, все в порядке. До Найроби три часа лету.
— Ну и как я теперь вернусь в Вашингтон? — спросил Раман по телефону.
— Пока тебе придётся остаться в Питтсбурге, — сказала ему Андреа. — Может быть, окажешь помощь в расследовании, которое проводит ФБР.
— Ничего не скажешь, великолепно придумано.
— Займись делом, Джеф. У меня нет времени на то, чтобы успокаивать тебя, — недовольно сказала Прайс подчинённому.
— Да, конечно. — Раман бросил трубку.
Странно, подумала Андреа. Джеф всегда был одним из самых хладнокровных и дисциплинированных агентов. Но кто способен сохранять спокойствие в такое время?
Глава 52
Нечто ценное
— Тебе приходилось бывать здесь раньше, Джон? — спросил Чавез, когда самолёт зашёл на посадку и его тень побежала по дорожке.
— Бывал однажды. Впрочем, что увидишь из терминала. — Кларк расстегнул ремни и потянулся. Здесь заходило солнце, а до конца очень длинного для двух офицеров ЦРУ дня было ещё далеко. — Почти все, что я знаю про эту страну, прочитал у парня по имени Рурк[112] — он писал про охоту и тому подобное.
— Но ведь ты не охотишься — по крайней мере не за животными, — добавил Динг.
— Раньше охотился. Все ещё люблю читать про охоту. Приятно охотиться за кем-то, кто не способен отстреливаться. — Джон повернулся, и по его лицу пробежала тень улыбки.
— Зато не так интересно. Хотя, может быть, безопаснее, — согласился Чавез. Неужели так уж безопасно охотиться на льва? — подумал он.
Самолёт пробежал до военного терминала. У Кении были свои ВВС, хотя чем они занимались, для приезжих мнимых офицеров оставалось тайной. Здесь их самолёт встретил сотрудник американского посольства. На этот раз им был военный атташе, чернокожий армейский полковник. Значок боевого пехотинца означал, что он ветеран войны в Персидском заливе.
— Добро пожаловать, полковник Кларк и майор Чавез. — Внезапно его голос изменился:
— Чавез, а мы раньше не встречались?
— Ниндзя! — улыбнулся Динг. — Вы тогда служили в штабе Первой бригады Седьмой дивизии.
— Холодная сталь! — отозвался полковник. — Вы были одним из тех парней, которые исчезли. Выходит, теперь нашлись. Не волнуйтесь, джентльмены, в отличие от наших хозяев я знаю кто вы, — предостерёг офицер.
— Откуда у вас этот значок, полковник? — спросил бывший сержант, когда они шли к стоянке автомобилей.
— Командовал батальоном во время войны с Ираком. Там нам кое в чём повезло, а кое в чём — нет. — Затем тон его голоса изменился. — Как дела дома?
— Пугающе плохо, — ответил Динг.
— Следует иметь в виду, что биологическое оружие имеет своей целью главным образом психологическое воздействие, вроде угрозы применения отравляющих газов против нас в девяносто первом.
— Может быть, — отозвался Кларк. — По крайней мере, на меня это чертовски подействовало, полковник.
— Да и на меня тоже, — признался военный атташе. — У меня семья в Атланте. Си-эн-эн сообщает, что там зарегистрировано несколько случаев заболевания.
— Прочитайте вот это, только побыстрее. — Джон передал ему последние сведения, полученные по факсу из Лэнгли. — Это лучше, чем телевизионная информация. — И тут же подумал, что слово «лучше» вряд ли употребимо в такой ситуации.
Похоже, полковнику по занимаемой должности полагался автомобиль с водителем. Атташе сел на переднее сиденье посольского лимузина и быстро пролистал страницы.
— На этот раз нам не оказывают официального приёма? — поинтересовался Чавез.
— Нет, не в аэропорту. Там, куда мы едем, нас ждёт местный коп. Я попросил своих знакомых в министерстве не привлекать к вашему приезду особого внимания. У меня в Найроби много друзей.
— Хорошая мысль, — одобрительно кивнул Кларк, когда лимузин выехал из аэропорта.
Через десять минут они уже были на месте. Склад торговца животными находился на окраине города, недалеко от аэропорта и главного шоссе, ведущего в буш. Рядом не было никаких жилых домов. Офицеры ЦРУ скоро поняли почему.
— Господи! — пробормотал Чавез, выходя из машины.
— Шумное место, правда? Я уже побывал здесь сегодня. Сейчас он готовит партию африканских зелёных обезьян к отправке в Атланту. — Атташе открыл свой кейс и передал что-то Кларку. — Вот, это вам понадобится.
— Понял. — Джон сунул конверт в папку.
— Привет! — поздоровался с ними торговец, вышедший из своей конторы. Это был крупный мужчина и, судя по выпирающему вперёд брюху, любитель пива. Рядом с ним стоял офицер полиции — нашивки на мундире свидетельствовали о его высоком положении. Атташе подошёл к полицейскому и отвёл его в сторону. Офицер не возражал. Кларк понял, что этот армейский полковник знает местные правила.
