– Почему? – спросил Гудли.
– Если месторождение в России такое богатое, как на это указывают первоначальные данные, русские смогут добывать золото с промышленными затратами, на двадцать пять процентов меньшими, чем у нас, несмотря на климатические условия в Сибири. Сопутствующее снижение мировой цены золота сделает его добычу в Дакоте невыгодной. – Уинстон пожал плечами. – Придётся законсервировать шахту и ждать времени, когда цена на золото поднимется до прежнего уровня. Возможно, после первоначального всплеска добычи наши русские друзья уменьшат производительность, чтобы получать средства от продажи золота более разумным способом. Думаю, что другие производители, главным образом из Южной Африки, встретятся с ними и дадут совет, как эксплуатировать новое месторождение с большей эффективностью. Обычно новички прислушиваются к советам опытных производителей. Например, русские координируют добычу алмазов с компанией «Де Бирс» уже в течение длительного времени, ещё с тех пор, когда Россия называлась Советским Союзом. Бизнес есть бизнес, даже для коммунистов. А вы собираетесь предложить помощь нашим друзьям в Москве? – спросил «Торговец» у «Фехтовальщика».
Райан покачал головой.
– Пока не могу. Тогда мне придётся поставить их в известность о том, что мы все знаем. Сергей Николаевич задумается над тем, каким образом нами получена эта информация, и, возможно, догадается о существовании системы прослушивания эфира, а мы стараемся держать это в тайне. – Райан знал, что это скорее всего напрасная трата времени, но у игры есть правила, и все играют в соответствии с этими правилами. Головко, возможно, догадывается о существовании разведывательной системы сбора сигналов, но не знает об этом наверняка. – По-видимому, мне никогда не удастся вытравить из себя дух разведчика, – признался президент. Охрана секретов была одной из тех вещей, которая с такой лёгкостью пришла к нему – слишком легко, часто предупреждал его Арни ван Дамм. Современное демократическое правительство должно быть более открытым. Райан так и не научился ценить эту идею. Это он решал, что следует знать людям и когда им позволят узнать. Он придерживался такой точки зрения даже тогда, когда знал, что не прав, лишь по той причине, что познакомился с механикой правительственной службы при помощи некоего адмирала по имени Джеймс Грир. Трудно избавиться от старых привычек.
– Я могу связаться с Сэмом Шерманом в «Атлантик Ричфилд», – предложил Уинстон. – Если он расскажет мне о месторождении, тогда это станет открытой информацией или, по крайней мере, достаточно открытой.
– Ему можно доверять?
Уинстон кивнул.
– Сэм играет по правилам. Мы не можем просить его обманывать свой совет директоров, но он знает, как салютовать флагу.
– Хорошо, Джордж, но пусть это будет сдержанный запрос.
– Да, сэр, господин президент, так точно, сэр.
– Черт побери, Джордж!
– Скажи, Джек, когда ты научишься хоть немного отдыхать от своей гребаной работы? – спросил министр финансов у президента Соединённых Штатов.
– В тот день, когда я покину этот проклятый музей и снова стану свободным человеком, – покорно кивнул Райан. Уинстон прав. Он должен научиться сохранять спокойствие даже в президентском кабинете. Нервное состояние не приносило пользы ему, но в особенности ничуть не помогало стране. Это также упрощало задачу людей, подобных министру финансов, крутить ему хвост, а Джордж Уинстон как раз и был человеком, наслаждающимся любой такой возможностью… Может быть, потому, что это, в конце концов, снимало напряжение у Райана. – Джордж, а почему ты думаешь, что мне нужно отдыхать во время этой работы?
– Да потому, Джек, что ты находишься здесь для того, чтобы эффективно действовать, а постоянное нервное напряжение не делает тебя более эффективным. Успокойся, приятель, и может быть, некоторые аспекты работы даже начнут тебе нравиться.
– Какие именно?
– Проклятье, – пробормотал Уинстон, затем пожал плечами и кивнул в сторону комнаты, где сидели секретарши. – Там у тебя много привлекательных молодых практиканток.
– Здесь было уже достаточно адюльтеров, – с раздражением заметил Райан. Затем ему удалось расслабиться и даже улыбнуться. – Кроме того, у меня жена-хирург. Сделай я эту маленькую ошибку – и могу проснуться однажды утром без чего-то важного.
– Действительно, полагаю, что для страны будет плохо, если президенту отрежут член, а? Избиратели, пожалуй, перестанут нас уважать. – Уинстон встал. – Мне нужно вернуться к себе и посмотреть на кое-какие экономические модели.
– Экономика выглядит хорошо? – спросил президент Соединённых Штатов.
– Мы с Марком Гантом не жалуемся. Надеюсь, что председатель Федерального резервного банка не будет менять процентную ставку, но мне кажется, что он не собирается делать этого. Низкая инфляция, и я не заметил давления, направленного на её повышение.
– Бен?
Гудли перелистал свои заметки, словно забыл сказать что-то.
– Ах да. Вы не поверите, но Ватикан назначил папского нунция в КНР.
– Вот как? Что это значит? – спросил Уинстон, остановившись на полпути к двери.
– Нунций – это фактически посол. Часто забывают, что Ватикан представляет собой государство со всеми обычными признаками государственности. Это включает право дипломатического представительства. Нунций и является таким послом, а также разведчиком, – добавил Райан.
– Неужели? – удивился Уинстон.
– Джордж, у Ватикана самая древняя разведывательная служба в мире. Возникла много веков назад. Да, нунций собирает информацию и отправляет её домой, потому что люди говорят с ним – кому раскрыть свою душу, как не священнику? Они настолько успешно собирают информацию, что мы время от времени
