– Президент лично ответит на звонок? – удивился Роджерс.
– Формально нет, – ответила Тоби. – Но он будет присутствовать при разговоре. Мы надеемся, это удовлетворит... так, поспешим! – воскликнула она, взглянув на экран пискнувшего пейджера. – Нас срочно требуют в Овальный кабинет.
Они побежали по коридору. Встретивший их в приемной помощник махнул рукой, приглашая идти дальше, и распахнул перед ними внутреннюю дверь.
Президент Соединенных Штатов Майкл Лоуренс стоял за своим письменным столом. Он стоял, выпрямившись во все свои шесть футов четыре дюйма, подбоченившись, в одной рубашке с аккуратно закатанными рукавами. Напротив него стоял государственный секретарь Эйв Линкольн. У Линкольна, бывшего подающего профессиональной бейсбольной лиги, было круглое лицо с редеющими волосами, острым клином спускающимися на лоб.
Кроме них, в кабинете присутствовали еще четыре высокопоставленных государственных чиновника: директор ФБР Гриффен Идженс, директор ЦРУ Ларри Рахлин, председатель объединенного комитета начальников штабов Мелвин Паркер и помощник по вопросам национальной безопасности Стив Беркоу.
Все с мрачным видом слушали голос, доносящийся из громкоговорящего устройства, подключенного к телефону на столе президента.
– ...избавлю вас от хлопот по прослеживанию этого звонка, – говорил голос с едва уловимым славянским акцентом. – Меня зовут Эйваль Экдол. В настоящий момент я нахожусь в доме номер 1016 по Форест-роуд, это в Велли-Стрим на Лонг-Айленде. Это конспиративный дом ячейки 'Грозная', и вы можете захватить его и забрать меня. Я также дам показания на суде и только похвалю тех, кто меня задержал. Спектакль получится отличный.
'Ячейка 'Грозная', – подумал Роджерс, усаживаясь рядом с щеголеватым молодым помощником по вопросам национальной безопасности. – О, господи!'
Аскетичный директор ФБР Идженс черкнул на листке бумаги: 'Разрешите мне направить туда людей и потяните еще немного разговор'.
Прочитав записку, президент кивнул, и Идженс тотчас же покинул кабинет.
– После того, как вы меня получите, – закончил Экдол, – новых террористических актов не будет.
– Зачем взрывать тоннель, а потом сдаваться властям? – спросил Беркоу. – Что вы хотите взамен?
– Ничего. То есть мы хотим, чтобы Соединенные Штаты ничего не предпринимали.
– Где, когда и почему? – спросил Беркоу.
– В Восточной Европе, – ответил Экдол. – В самое ближайшее время там возникнет кризисная ситуация, и мы хотим, чтобы ни Соединенные Штаты, ни их союзники ни во что не вмешивались.
Председатель объединенного комитета начальников штабов Паркер снял трубку со стоящего рядом аппарата и, отвернувшись, заговорил вполголоса, так, чтобы его не было слышно.
Беркоу сказал:
– Этого мы обещать не можем. У Соединенных Штатов есть свои интересы в Польше, Венгрии...
– Мистер Беркоу, в первую очередь у вас интересы в самих Соединенных Штатах.
Похоже, Беркоу был застигнут врасплох. Роджерс сидел неподвижно, жадно ловя каждое слово.
– Правильно ли я понял, что вы угрожаете нанести удар по другим объектам на американской земле? – спросил Беркоу.
– Да, правильно, – подтвердил Экдол. – Если быть точным, в четверть одиннадцатого в другом крупном американском городе будет взорван стратегический подвесной мост. Если, конечно, мы к этому времени не придем к соглашению.
Все присутствующие посмотрели на часы.
– Не сомневаюсь, вы понимаете, – продолжал Экдол, – что у вас остается чуть меньше четырех минут.
Заговорил президент:
– Мистер Экдол, говорит президент Лоуренс. Нам нужно время.
– У вас будет столько времени, господин президент, сколько вы захотите, – усмехнулся Экдол. – Но только вам придется заплатить за него жизнями американских граждан. Вы не успеете добраться до меня, даже если уже отправили своих людей по указанному мной адресу. И даже если вы возьмете меня, ячейка 'Грозная' все равно останется.
Президент рубанул рукой, и Беркоу отключил громкоговорящую связь.
– Ущипните меня, – воскликнул Лоуренс. – И быстрее.
– Мы не ведем с террористами никаких переговоров, – решительно заявил Беркоу. – Точка.
– Да нет же, естественно, ведем, – возразил Линкольн. – Только втайне от широкой общественности. У нас нет выхода, кроме как заключить сделку с этим человеком.
– А что если это будет новый Тодзио[11] с атомной бомбой? – спросил Беркоу. – А что, если следующим нам выдвинет ультиматум Саддам Хусейн? Или какой-нибудь доморощенный неонацист?
– Больше мы не допустим ничего подобного, – сказал директор ЦРУ Рахлин. – Это послужит нам хорошим уроком. А пока что нам не нужно повторение Нью-Йорка. Первым делом надо разминировать бомбу, а с ублюдками можно будет разобраться и потом.
– Но, может быть, этот Экдол просто блефует, – упрямо стоял на своем Беркоу. – Может быть, это какой-нибудь придурок, который просадил под Ист-Ривер кучу денег...
