ранее похищен у пограничного патруля.
— Куда они направляются? — спросил Худ.
— Никто не знает, — ответил Херберт. — Вертолет ищут два «F-4».
— Ищут? — переспросил Худ. — Я думал, мы следим за ним со спутника.
— Так было до последнего момента. Потом вертолет исчез с экрана.
— Сбит?
— Думаю, нет, — произнес Херберт. — Турки бы нам сказали.
— Может быть...
— В любом случае мы не нашли обломков. Их нет в радиусе пятидесяти миль от того места, где в последний раз видели террористов.
— Ну и что вы думаете? — спросил Худ.
— Честно говоря, не знаю, — сказал Херберт. — Там нет ни одной пещеры, куда бы они смогли загнать вертолет. Как бы то ни было, поиск продолжается, Худ разозлился. В отличие от Майка Роджерса, который обожал делать сопоставления и разгадывать тайны, бывший финансист любил порядок и ясность.
— Вертолет мы найдем, — добавил Херберт. — Сейчас проводят анализ последних фотоснимков со спутника. По ним мы определим его скорость и направление. Кроме того, ведется сбор полной географической информации о данном районе.
— Ладно, — вздохнул Худ. — Что будем делать с Региональным Оп-центром?
Оставим их в покое?
— Почему бы и нет? — сказал Херберт. — РОЦ был задуман как локальный наблюдательный пункт. Большего от него все равно не добиться, — Я не о том, — проворчал Худ. — Сейчас меня больше волнует их безопасность. Если эта атака является началом крупного наступления террористов, то РОЦ под угрозой. У них всего два десантника.
— С ними офицер турецкой службы безопасности, — заметил Маккаски.
— Да, он производит хорошее впечатление, — кивнул Херберт. — Я его проверил. Уверен, так же поступил и Майк.
— Значит, у них три человека. Всего три.
— Плюс генерал Роджерс, — уважительно сказал Херберт, — который один стоит целого взвода. Не думаю, чтобы Майк согласился на эвакуацию.
Худ опустился в кресло. Роджерс дважды побывал во Вьетнаме, командовал механизированной бригадой в Персидском заливе и руководил тайными операциями в Северной Корее. Генерал не относился к числу людей, которые способны испугаться террористов с плотины, — В этом вы совершенно правы, — кивнул Худ. — Майк захочет остаться. Но решения принимает не он. Там же находятся Мэри Роуз, Фил и Лоуэлл — гражданские лица. Я хочу определенно выяснить, является ли атака на дамбу единичным терактом или это прелюдия к серьезным событиям.
— Вначале надо выяснить, кто организатор, — сказал Маккаски.
— Кстати, кто, по-вашему, в состоянии такое сделать? — спросил Худ.
— Я обсуждал этот вопрос с ЦРУ, турецкой разведкой, а также парнями из израильской разведки, — сказал Маккаски, — Они считают, что это либо сирийцы, либо религиозные фанатики из Турции. Есть достаточно оснований подозревать и тех, и других. Мусульманские фундаменталисты из кожи вон лезут, лишь бы ослабить связи Турции с Израилем и Западом. Разрушая государственные сооружения, они вызывают у населения антиправительственные настроения.
— В таком случае, — сказал Худ, — следует ожидать дальнейших провокаций.
— Верно, — кивнул Маккаски.
— Не думаю, — возразил Херберт. — Фундаменталисты чертовски популярны и без этих штучек. Зачем им такие жертвы, когда они легко могут победить на следующих выборах?
— Они слишком нетерпеливы, — заметил Маккаски. — Их счета оплачивает Иран, и в Тегеране хотят посмотреть на результаты работы.
— А сирийцы? — перебил Худ.
— Если это сирийцы, — сказал Маккаски, — то у нас есть два варианта.
Террористы могут оказаться сирийскими экстремистами, стремящимися превратить весь Ближний Восток в единое и великое сирийское государство.
Худ непроизвольно взглянул на Херберта. Разведчик потерял ноги в результате террористического акта против американского посольства в Бейруте в 1983 году.
— Еще более вероятно, что дамбу взорвали сирийские курды.
— Конечно, курды, — уверенно кивнул Херберт. — Сирийские экстремисты не предпринимают никаких действий без ведома военных властей, а те привыкли во всем слушаться президента. Если бы сирийскому правительству понадобилось обострить отношения с Турцией, они не стали бы прибегать к подобным мерам.
— А что бы они сделали? — спросил Худ.
— То, что обычно делает нация-агрессор, — пожал плечами Херберт. — Затеяли бы учения у самых границ Турции, потом спровоцировали бы какой-нибудь инцидент. В данном случае задачей сирийцев было бы выманить турок на свою территорию. Когда стреляют в Сирии, все сирийцы чувствуют себя патриотами и борцами за независимость. Это лучше, чем выглядеть захватчиком. Я уже не говорю о позиции прочих арабских народов, — К слову сказать, — добавил Маккаски, — за исключением 1967 года сирийцы всегда воевали чужой кровью. В 1982-м они снабжали оружием Иран, чтобы тот воевал с Ираком, затем в течение пятнадцати лет стравливали друг с другом ливанцев, после чего установили в стране марионеточный режим.
Херберт вопросительно посмотрел на Маккаски.
— Значит, вы со мной согласны?
— Нет, — улыбнулся Маккаски. — Это вы согласны со мной.
— Хорошо, предположим, все действительно так, — произнес Худ. — Зачем сирийским курдам нападать на Турцию? И откуда мы знаем, что они не агенты Дамаска?
— Сирийские курды скорее нападут на Дамаск, чем на Турцию. Они ненавидят существующий режим, — сказал Херберт.
— На курдов сильно повлиял пример палестинцев, — добавил Маккаски. — Они хотят иметь собственное государство.
— Из этой затеи, разумеется, ничего не выйдет, — заметил Херберт. — Мусульмане-сунниты никогда не объединятся с шиитами. В Турции, Ираке и Сирии давно идет настоящая война за образование независимого курдского государства.
Но как только оно появится, четыре ветви суннитов, а именно ханафиты, малакиты, шафиты и ханбалиты, тут же начнут грызться между собой.
— Может быть, и нет, — покачал головой Маккаски — У евреев тоже разные взгляды на государство Израиль, но оно существует.
— У них политические разногласия, — сказал Херберт. — Между тем сунниты расходятся по принципиальным религиозным позициям, Худ наклонился вперед.
— Будут ли сирийские курды действовать в одиночку или в союзе с другими курдскими националистами?
— Хороший вопрос, — тут же откликнулся Маккаски. — Если взрыв плотины — дело рук курдов, то это самое значительное их достижение за последние годы.
Обычно они ограничиваются нападениями на полицейские участки и захватом оружия.
Без помощи со стороны турецких курдов им не обойтись.
— Предположим, они договорились, — сказал Худ. — Каковы цели сирийских курдов?
— Дестабилизировать обстановку, — ответил Херберт. — В случае войны между Турцией и Сирией они могут стать самой значительной силой в регионе.
— Они поднимут целые районы, начнут захватывать деревни и города, устанавливать в пустыне мобильные лагеря и развяжут партизанскую войну наподобие той, которая вот уже много лет идет на территории Афганистана.
Как только положение одной из воюющих стран станет действительно невыносимым, курды переберутся
