раковин, висящую на белой стене.
— Так у тебя нет… приятеля?
— Мне не нужен мужчина.
Он повернулся к ней, и в глазах засветилась внезапная надежда.
— Не хочешь ли ты сказать, что все годы жила монашкой?
Она посмотрела на него в упор.
— Я ничего не хочу сказать. Как я живу — мое дело и тебя не касается! Что ты так усиленно интересуешься моими делами?
У него по лицу пробежала тень, губы сжались в прямую линию, но он тут же пожал плечами и равнодушно подытожил:
— Справедливо.
В зал вошла другая пара, и Блейз взял Сорель за руку и держал до тех пор, пока те любовались тонкой струйкой водопада среди небольших фигурок и глиняных горшков, в окружении камней.
— Сорель, девочка моя! — вдруг услышала Сорель голос Августы Долимор, высокой женщины с седыми волосами, раскинутыми по плечам, одетой в просторное платье из светло-зеленого шифона. — Когда ты приехала? И Блейз с тобой! Вы снова вместе? Как мило! Я всегда думала, что вы созданы друг для друга. — У нее был голос стареющей, глуховатой актрисы.
— Нет, мы не вместе! — быстро ответила Сорель. — Мы здесь случайно встретились. Я приехала на свадьбу моей кузины Елены.
— Елена… ах да, такая черненькая. Но она совсем еще ребенок!
— Уже нет, — улыбнулась Сорель.
— О, эти крылья времени! — Августа Долимор воздела руки к небу, потом отрывисто произнесла: — Мы с тобой еще увидимся, дорогая, и ты расскажешь мне об Австралии. Не буду прерывать ваш тет-а- тет. — Она похлопала Сорель по плечу, проказливо подмигнула Блейзу и ушла со словами: — На сей раз не дай ей ускользнуть!
Сорель попыталась возразить, но та уже держала за пуговицу кого-то другого.
Сорель сквозь зубы процедила весьма крепкое словцо, а Блейз расплылся в улыбке.
— Ты же знаешь ее: она ничего не слышит и к тому же неизлечимо романтична. Вот почему вся страна усеяна ее бывшими мужьями.
— Не женщина, а наказание, — пробурчала Сорель.
Августа знала всех и каждого и считала своим долгом держать людей в курсе дел друг друга. К тому же она часто ошибалась.
— Теперь пойдет рассказывать, что мы… что мы… — Сорель не знала, как закончить фразу.
Блейз пришел ей на помощь:
— Пара? Пустое. Никто не принимает ее всерьез.
— А тебя не тревожит, что Чери решит, будто наша встреча не случайна? Не думаю, что ей понравится, когда она придет и застанет нас за разговором.
Он свел брови и огляделся.
— В таком публичном месте? Чери не дура.
Из чего следовало, что Сорель — дура, раз предполагает, что Чери расстроится.
— Но ты не женщина, — выпалила Сорель.
Неужели он не заметил безмолвных сигналов, которые подает Чери: Отойдите от моего мужчины!
— Заметила наконец, — вздохнул Блейз.
Она на секунду смутилась.
— А разве ты не замечал?
— Что я мужчина? — Он вскинул брови. — О чем мы говорим, об одном и том же?
— Нет, — торопливо заверила она. — Я думала о Чери.
— Неудачная шутка, — уступил он. — Так что о Чери?
— Она очень красивая. — Если он сам не заметил в ней собственнических наклонностей, Сорель не будет ему указывать. — Вы давно знакомы?
— Полгода. Она делала для нас работу по дизайну, когда мы обновляли офис; отец тебе не говорил? Почему она тебя так интересует?
— Вообще-то не интересует, просто я поддерживаю светскую беседу.
— И тебе, конечно, трудновато? — ласково констатировал он.
— Ты сам делаешь ее затруднительной.
Блейз помолчал.
— Извини, Сорель. Не могу избавиться от мысли, что ты легко отделалась. Тебе не пришлось расхлебывать результат своего эффектного побега. Объектом всеобщего интереса долго оставался я.
Он не мог сбежать, как она. Его удерживали опасная болезнь отца и обязательства по отношению к семейному бизнесу.
— Я уверена, что никто тебя не обвинял, — проговорила Сорель.
— Нет, меня жалели, — ядовито объяснил Блейз, и она поняла, как много ему пришлось выстрадать. — За исключением тех, кто предполагал, что я тебя бил или изменил тебе.
— Нет! — не поверила Сорель.
Он невесело улыбнулся.
— Когда не говорят причину, ее надо выдумать. Я поступил так же. Я долгое время считал, что ты себе кого-то нашла.
— Ничего подобного.
— Тогда какого черта ты сбежала? Ты до сих пор так и не объяснила.
— Я же сказала: я была слишком молода.
— Но ты не говорила ничего при помолвке. Я считал, что ты мечтаешь выйти замуж, надеть кольцо, когда тебе стукнет двадцать лет.
Да, он прав. Всем было известно и все ждали, что Блейз сделает ей предложение, — родители, друзья…
— Я не хотела брака, который заключается таким образом.
Он нахмурился.
— Каким?
Зазвонил мобильный телефон, Блейз ругнулся и вынул его из кармана.
— Да? — рявкнул он. — Чери… — Голос мгновенно изменился.
Сорель воспользовалась случаем, чтобы сбежать: буркнув извинение, она быстро пошла к выходу. Большую часть выставки она уже осмотрела, заранее высказала благодарность владельцу галереи — оставаться не имело смысла.
На улице она полной грудью вдохнула вечерний воздух и огляделась вокруг, чтобы сориентироваться. Стоянка такси располагалась неподалеку, но машин на ней не было. Она подошла и стала ждать, бесцельно глядя на проезжающий транспорт. Подъехала машина, остановилась у края тротуара. Распахнулась пассажирская дверца. Сорель шагнула, но тут заметила, что на крыше нет светящегося сигнала. Пока она колебалась, голос Блейза, сидящего в машине, предложил:
— Садись, я тебя подвезу.
Сорель вздрогнула, но не тронулась с места.
— Спасибо, я подожду такси.
— Вечером в пятницу можно ждать до бесконечности, к тому же здесь небезопасно.
— Твои волнения напрасны.
— Садись! Или я буду здесь стоять, и все такси проедут мимо.
Сорель неохотно подчинилась, забралась в машину и закрыла дверцу.
— Спасибо, но острой необходимости нет, вокруг полно народу.
— Я не могу оставить женщину одну ночью на улице.
— О… Считаешь своим долгом подбирать каждую женщину, стоящую на углу?
Он одарил ее испепеляющим взглядом и не удостоил ответом.
— Полагаю, ты собралась домой?
