и Швейцарию саму у швейцарца,
или вот у бессердечной красотки
можно выкупить и самое сердце…
Завяжи всё это дело шпагатом,
возведи вокруг чугунные решётки,
как приедешь ты обратно – богатым,
в экипаже без колёс и без лошадки!
Лавка колониальных товаров
Херр Иенсен имеет большие весы,
напоминающие двух лебедей,
херр Иенсен имеет большие усы
с тех времён, когда был молодой, -
и в нём всё изменилось, кроме усов,
его усов и его старой судьбы:
и в его лавке – запахи туземных лесов
и ничего не слыхать от пальбы.
Херр Иенсен пошёл на обед, покурил
и вернулся к лебединым весам -
и в пути пару-тройку земель покорил
причём, что удивительно, сам!
Было трудно, но он верил, что победит
и добудет редких приправ, -
и все будут считать, что херр Иенсен бандит,
но он опять будет счастлив и прав!
А под вечер он причешет метёлки усов,
и поправит чашки весов,
и запрёт все запахи туземных лесов
на тяжёлый заржавевший засов,
и, двенадцать эре на ладони сочтя,
скажет: «В общем-то день удался!» -
и – мятежное сердце, захватчик, дитя -
улетит в свои небеса.
Морощенщик
День скатился с небосклона,
и под вечер по предместьям
разноцветного фургона
раздаётся колокольчик.
И сейчас же все стаканы
на столе запотевают,
и сейчас же все законы
отменяются на свете.
И пронзают мир – поврозно,
но в одну секунду оба -
золотой сквозняк соблазна
и серебряный – озноба.
Их счастливый поединок
кончится холодным пиром
и трезвоном лёгких льдинок
на обратной на дороге…
А мороженщик помашет
нам прозрачною ладонью
и в невидимый кармашек
снова осторожно спрячет
ко-ло-коль-чик ле-дя-ной.
Весна в Вальбю
Там голуби над низкой башней -
словно разъявшийся Всевышний,
всем раздаривший дух святой:
тебе частичку, мне частичку -
возьми себе любую птичку,
пострел… не убегай, постой!
Потом очнёшься где не вспомнишь,
и в страхе призовёшь на помощь
засаленный дагерротип,
и станешь кликать день вчерашний
и голубей над низкой башней,
да ни один не прилетит.
Истедгаде
Шлюшка-улица Христа ради
разрыдалась при всём народе
в некрасивом своём наряде.
Ты чего… ты давай-ка это…
нам оплатят с тобой билеты
в направленьи ближайшей Леты.
У тебя есть улыбка Моны,
её знают все наркоманы -
посидим подождём измены.
Вот закончат за нами слежку
и начнут звонить в неотложку
или сразу уж в каталажку.
И заплаканные блудницы
будут горбиться и молиться
и проводят нас до границы -
да пойдут по своим борделям:
там и место всем иммортелям,
каприфолям и асфоделям.
И бродяги первого сорта
процитируют строчку Сартра,
и она прозвучит как сутра.
А ближайший фонарик красный,
твой весёлый и нежный крёстный
посулит нам покой воскресный.
У меня тут в кармане крона -
так… на случай услуг Харона,
