чувства, переживание самих себя, потребности и цели, их вызывавшие. Болезненные конвульсии, оставшиеся по миновании болезни. Необходимость знать их происхождение и, следовательно], отношение к ним. Понедельник– тяжелый день. Праздничные визиты. Рукопожатие. Поклон при встрече.
Насущное, не пережитое содержание настоящего, нашей текущей жизни: удобства, опыты, знания, понятия, даже болезни и пр. Способ их наследственной передачи, как язык родной.
Доживание. Прошедшее не проходит.
История – воздух. Прошедшее, как тень над нами.
Вывод: Итак, прошедшее бесследно не проходит; ушли только люди, его делавшие, но оно все жизненно само же перешло в нас, как наследственное имущество, и проводит нас в могилу, оставаясь воспитателем наших преемников.
Мы в большей части своего содержания и существа – его дело и только в малой доле – свое собственное дело. Следовательно, история отечества – наша биография.
Ответ на вопрос об изучении прошедшего: что осталось в настоящем, какого качества остаток.
Предмет истории – исторический процесс (определение).
Что отлагается в этом процессе: общая картина успехов человеческого общежития.
Училище. 3-й час. 29 сентября 1900 г.
У художника не особое понимание историческое, а только особенное внимание к некоторым явлениям жизни.
Мышление образами или звуками. Психологическая характеристика Грозного и картина В[аснецо]ва.
Формы художественного выражения создает сама жизнь: жесты, позы, костюмы, поговорки. Художник только наблюдает и подслушивает, потом комбинирует согласно со своей идеей, трактуя известный сюжет. Китайские картины.
Мы окружены памятниками или проявлениями искусства, художественными веяниями; их дает и жизнь и природа: кислород и свет в воздухе. Их нравственное, культурное значение – возбуждать, поддерживать на должном уровне дух и деятельность.
Но для этого н[адо] понимать житейские мотивы, коими внушены эти художественные формы, [они] выражены в памятнике, выражаются в художественном жесте или позе, влагаются людьми в явления природы. Памятник Пушкину.
Граница между историей искусства и общим историческим изучением. История форм и приемов художественного творчества по его памятникам – и история идей, чувств и стремлений, нашедших художественное выражение в этих формах и приемах. Магомет II перед св. Софией.
Двойная специальная задача исторического изучения для художника: 1) понимать связь художественной формы с житейским содержанием, в ней выражающимся; 2) чтобы выдержать эту связь в художественном исполнении, надо наблюдать художественные формы, образы, очертания или созвучия, в каких сама жизнь выражает свое духовное содержание. Жизнь – художница.
Результат, достигаемый разрешением обеих задач: сила, т. е. выразительность художественного изображения в значительной мере улавливается житейским, т. е. историческим, пониманием изображаемого. <…>
Русская Церковь для образованного общества – одна из сект русского старообрядства.
Русские врут, но не лгут».
Впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 292–295. См. также в кн.: Ключевский В. О. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 273–278.
Впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 296–298. См. также в кн.: Ключевский В. О. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 279–282.
В 1893/94 и 1894/95 гг. В. О. Ключевский читал курс лекций «Новейшая история Западной Европы в связи с историей России» великому князю Георгию Александровичу, который по состоянию здоровья жил в Абастумане. Четыре раза в неделю там устраивались «вечера», на которых Ключевский читал свою статью «Грусть», афоризмы «под видом неизданного сочинения Гамлета Щигровского уезда» и другие специально написанные для этих вечеров развлекательные тексты.
Робок, а порой у самого Далай-Ламы табачку попросит понюхать– имеется в виду следующее место из «Гамлета Щигровского уезда» И. С. Тургенева: «Я, видите ли, робок, и робок не в ту силу, что я провинциал, нечиновный бедняк, а в ту силу, что я страшно самолюбивый человек. Но иногда, живя под влиянием благодательных обстоятельств, случайностей, которых, впрочем, ни определить, ни предвидеть не в состоянии, робость моя исчезает совершенно, как вот теперь, например, теперь поставьте меня лицом к лицу хоть с самим Далай-Ламой, – я и у него табачку попрошу понюхать».
Заголовки статей в квадратных скобках даны составителем.
Текст речи, с которой В. О. Ключевский предполагал выступить на 3-м Археологическом съезде в Киеве в 1874 г. Впервые опубликован Р. А. Киреевой; см.: В. О. Ключевский. Исторические миниатюры // Неделя. 1963. № 24. С. 11. См. также в кн.: Ключевский В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968. С. 463–464; Он же. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 283–285.
Впервые опубликовано Р. А. Киреевой; см.: В. О. Ключевский. Исторические миниатюры // Неделя. 1963. № 24. С. 11. См. также в кн.: Ключевский В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968. С. 259–260; Он же. Сочинения: В 9 т. М., 1990. Т. 9. С. 300; Он же. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 285–286.
Впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968. С. 374–375; См. также в кн.: Ключевский В. О. Сочинения: в 9 т. М., 1990. Т. 9. С. 419–420; Он же. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 287–288.
пусть будут бдительны консулы (лат.)
Впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 298–299. См. также в кн.: Ключевский В. О. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 288–289.
Впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 299–308. См. также в кн.: Ключевский В. О. О нравственности и русской культуре / Сост. Р. А. Киреева. М., 1998. С. 289–301.
В черновых материалах В. О. Ключевского к курсу «Западное влияние в России после Петра» есть следующий фрагмент (впервые опубликовано в кн.: Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 349–350): «Интеллигенция вообще. Лишние люди Тургенева: их горе – горе от ума, несчастие – в их неприспособленности к действительности, а в этой неприспособленности способнейших людей наших – осуждение не им, а жизни и ее условиям. <…> «Гамлет Щигр[овского] у[езда]» заставляет горько задуматься над странной судьбой нашей образованности, которая отрывала людей от действительности и делала их какими-то мучениками образования. В основу образования д[олжны] быть положены свои культурные начала, и тогда только эта образованность не будет экзотическою и тепличною,
