объяснял выдающийся русский мыслитель XX века Иван Ильин.
Итак, — что у нас общего с Богом? — Всё. А какая наша часть связана с той частью Бога, которая называется духовной? — ум, мысли и душа. Кроме ума, мысли и души, главный центр наших переживаний находится в сердце.
«Я пребываю в сердце каждого в форме Параматмы…
Знай же, что то, что пронизывает всё тело, неразрушимо. Никто не может уничтожить бессмертную душу. Душа неразрушима, неизмерима и вечна, лишь тело, в котором она воплощается, подвержено гибели. Поэтому сражайся, о потомок Бхараты.
И тот, кто думает, что живое существо может убить, и тот, кто думает, что оно может быть убито, заблуждаются, так как истинное «я» не может убить или быть убитым…
Всё сотворённое существует вначале в непроявленном состоянии, проявляется в промежуточной стадии и опять уходит в непроявленность после уничтожения Вселенной» — вещает Верховная Божественная личность в древнеиндийском трактате «Бхагават-Гита».
Когда приходят откуда-то прекрасные мысли, то мы говорим, что нас осенило или озарило, говорим о причастности Бога или о загадочной интуиции.
«Интуиция есть одновременно и сила, раскрывающая способность и возможности полагать пределы, и сила всякий предел отрицающая и преодолевающая» — говорил выдающийся русский мыслитель Владимир Шмаков, который посвятил этой теме особое внимание — «…каждый пневматологический тип интуиции подразделяется на две модификации: высшую и низшую. Так возникает система шести видов монадной интуиции: высшая интуиция воли, высшая мистическая интуиция, высшая интуиция разума, низшая интуиция воли, низшая мистическая интуиция и низшая интуиция разума».
О мировых «интеллигенциях», которые упомянул Николай Кузанский, много и загадочно рассуждали мудрые древние греки. Может, это те загадочные откровения святых всех религий, мудрецов всех народов, шаманов? Как выйти на уровень или на связь с этими «интеллигенциями» и «откровениями». И если эта связь существует, то, возможно, она односторонняя и не зависит никак от человека, то есть односторонне исходит к человеку в некоторых случаях от окружающего Мира? Н. Кузанский:
«И Платон и Дионисий запретили обнародовать сокровенные тайны людям, не знающим духовных подъемов, потому что таким людям ничего не кажется смехотворнее высоких предметов. Поэтому, если тебе сначала все покажется пустым бредом, то знай, что причиной твоя слабость и что стоит немного поупорствовать с максимальной жаждой знания и поучиться навыку медитации у кого-нибудь, — и ты начнешь ничего не ценить выше этого озарения и порадуешься найденному духовному сокровищу, причем придешь к этому за очень недолгое время».
Странно слышать от немца слова о выходе в состояние озарения путём медитации, мы привыкли, что этим занимаются китайцы, японцы, буддисты, йоги или какие-то мистики. Но при внимательном рассмотрении вопроса оказывается, что все великие философы, мудрецы и святые были в различной степени мистиками и говорили примерно одно и то же на интересующую нас тему. Дионисий утверждал:
«Итак, Божье мы должны познать не по человеческому обычаю, но целиком и полностью от самих себя отступившись и всецело перейдя в Бога». Православный протоирей Иоанн Меендорф (1929–1992 гг.) утверждал:
«Для монашеского исихазмского движения было очевидным, что Бог достигаем, что Он является предметом Причастия…».
Великий православный человек Григорий Синаит объяснял как медитировать в «Иисусовой молитве»:
«Сидя с утра на седалище в одну четверть, низведи ум в сердце и держи там. Наклонившись с напряжением, испытывая болезненность и в груди и в плечах и в шее, непрестанно взывай умом или душой: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Сдерживай же и дыхание лёгких, чтобы оно не было слишком свободным».
В общественном мнении почему-то укоренилось ошибочное мнение, что медитируют только индийские йоги и буддийские монахи. Вот, например, что говорит об энергии называемой индийскими йогами «Кундалини» во время медитаций православный старец Василий Поляномерульский:
«Теплота иногда поднимается от чресл к сердцу и сама собой естественным образом…Это происходит не от прелести, но от естества. Если же кто-нибудь посчитает эту естественную теплоту за благодатную, то это будет уже несомненно прелесть… Если же тело разогревается, а ум остаётся чистым и бесстрастным, и как бы прикреплённым и погружённым в глубине сердца, начиная и заканчивая молитву в сердце, это есть, несомненно, от благодати, а не от прелести».
В этой теме стоит прислушаться и к великому православному мыслителю Серафиму Саровскому:
«Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божьего. Пост же и бдение (созерцание в «боевом» напряжении), и молитва, и милостыня, и всякое Христа ради делаемое доброе дело — суть средства для стяжания Святого Духа Божьего… Стяжание всё равно, что приобретение; ведь вы разумеете, что значит стяжание денег. Так все равно и стяжание Духа Божия. Стяжание Духа Божия есть тоже капитал, но только благодатный и вечный…
А ведь молитвою мы с Ним Самим, Всеблагим и Животворящим Богом и Спасом нашим беседовать удостаиваемся. Но и тут надобно молиться лишь до тех пор, пока Бог Дух Святой не сойдёт на нас в известных ему мерах небесной своей благодати».
Особенно современным нуворишам следует вдумчиво почитать Серафима Саровского, ибо некоторые из них, имея большие деньги, могут с гордостью заявить, что 3 или 5 раз были в Святых местах, и поэтому чувствуют себя почти святыми…
«Мой мальчик, тот, кто имеет Бога здесь (в сердце), имеет Его и там (в святых местах). А не имеющий Его здесь, не имеет Его и там… Паломничества без любви и преданности Богу не принесут награды. Если в вашем сердце есть Бог, вам нет абсолютной необходимости посещать святые места» — объяснял знаменитый индийский мудрец Рамакришна.
После этой главы читателю будет легче понять слова Иисуса Христа: «И не скажут: «вот, оно здесь», или: «вот, там». Ибо вот, Царствие Божие внутри вас есть» (Н. З. Лук. 17–21).
Буддистские мудрецы и индийские йоги объясняли, что умы простых людей привыкли выходить наружу через ощущение вещей во внешнем мире, а мудрец может переменить эту привычку на обратное направление и взглянуть внутрь себя, своего «я». Эта методика на Востоке называется — «Хуа Тоу». Мудрец в поисковом режиме разворачивает направленность внимания своего ума-мозга внутрь самого себя, на свое детище-мысль и начинает исследовать глубину своего ума.
Это то же самое, как Бог-Вселенная-Природа смотрит глазами человека на Себя, находящегося вокруг человека, а затем на Себя, находящегося внутри человека и за границами человеческого восприятия; и познает и красуется и радуется.
«Наше истинное «я» есть изначальная субстанция Вселенной. Когда мы узнаём себя подлинного, мы… становимся едины с изначальной субстанцией всего Универсума, воссоединяемся в духе с Божественным Разумом» — объяснял известный японский мудрец Нисида Китаро (1870–1945 гг.).
Вот как описывает момент причастия к Богу, к Святому Духу, эффект выхода к Нему, то, что упорно объяснял Серафим Саровский, суфий Инайят Хан:
«Душа всплывает над физическим и ментальными планами без каких-либо специальных усилий со стороны человека, что говорит о её спокойном и умиротворённом состоянии; его взгляд становится мечтательным, а выражение лица — сияющим, он испытывает неземную радость и восторг Ваджада, ли экстаза… Это «небесное вино», о котором пишут все суфийские поэты…
Небесная благодать возникает в сердце суфия, его ум очищен от греха, а тело — от всех нечистот, и для него открывается дорога к Невидимому Миру; он начинает получать вдохновения, озарения интуиции, впечатления и откровения без малейшего усилия с его стороны. Он больше не зависит от книги или учителя, потому что Божественная мудрость Свет его души, Святой Дух, начинает сиять над ним».
«Тайны религии — это не секреты, которые не следует разглашать, не условные пароли заговорщиков; а невыразимые, несказанные, неописуемые переживания… Границы знания и веры сливаются, тают и текут рассудочные перегородки; весь рассудок претворяется в новую сущность» — так красиво поэтически объяснял в XX веке выдающийся русский мыслитель и православный великомученик Павел Александрович Флоренский (1882–1937 гг.).
