немъ разнузданное чувство, еще не остыла взбудораженная кровь, онъ ужь писалъ Инн? письмо, прис?въ у открытаго окна. Н?сколько строкъ, почти сами собою, выросли подъ перомъ; потомъ онъ сталъ перемарывать, сглаживать шероховатости…. бумага покрывалась золотистымъ налетомъ заходившаго солнца, мало-по-малу его см?нилъ розовый отсв?тъ, голубоватая т?нь сумерекъ, все темн?й становилось въ комнат?, буквы почти слились, когда онъ кончилъ письмо…. Письмо начиналось такъ:
'Съ т?хъ поръ какъ мы случайно встр?тились на подмосткахъ, мы не переставали предсказывать другъ другу роль; взаимно электризуясь репликами, мы до такой степени слились въ игр?, что мн? трудно представить разлуку между нами до конца спектакля. Неужели вы сомн?ваетесь въ моемъ чувств?….'
На этой строчк? остановился Русановъ, перечитывая письмо. Онъ поколебался, поколебался, и медленно разорвалъ письмо пополамь…. еще и еще…. Мелкіе клочья полет?ли въ окно, и трепетными извивами разс?ялись по мостовой…. Онъ взялъ шляпу и пошелъ по улицамъ разгонять тяжелыя думы; бродя безъ ц?ли, онъ незам?тно очутился у гавани; дневная возня стихла; сумракъ охватилъ даль; съ моря дулъ в?терокъ, хлестко нагоняя водвы на
'Посл?днее средство!' проще и лучше, додумался Русановъ, идя назадъ.
На другой день, убирая комнату, Инна, вся вспыхнувъ, отскочила отъ окна и торопливо шепнувъ Леону:- Идетъ!… Займи его на минутку, — скользнула въ спальню.
Леонъ пожалъ руку немного удивленному Русанову, и пригласилъ его с?сть.
— Она сейчасъ выйдетъ, предупредилъ онъ вопросительный взглядъ гостя;- будьте осторожн?й, она нездорова; ей всякое волненіе вредно…. Вчера ей было очень плохо….
— Я пришелъ проститься, отв?тилъ Русановъ.
Леонъ хот?лъ еще что-то сказать, но тутъ вошла Инна, и подавъ Русанову руку съ безпечною улыбкой, подс?ла къ нимъ.
— Онъ собирается, несм?ло сообщилъ ей Леонъ;- онъ у?зжаетъ, прибавилъ онъ посл? небольшой паузы.
— Такъ скоро? сказала Инна тономъ офиціяльнаго сожал?нія:- я думаю, вы ничего не усп?ли посмотр?ть въ Англіи?
— Не удалось, отв?тилъ Русановъ, закусивъ губу;- я думалъ остаться надолго, но что д?лать….
— Ну, добрый путь; вернетесь домой, поклонитесь нашимъ…. Аня пишетъ, что онъ будетъ каждый годъ высылать мн? такую же сумму; передайте ему, что это лишнее…. Если нужно будетъ, я напишу….
Каждое слово, какъ ударъ молотка, отдавалось Русанову; забывъ всякое приличіе, онъ пристально гляд?лъ ей въ лицо, стараясь уловить хоть мал?йшее изм?неніе. Она выдержала взглядъ, потомъ плавно перевела глаза на часы, оправила вязаную салфетку на стол?, и зат?мъ ужь только мелькомъ взглядывала на Русанова.
— Больше ничего не им?ете сказать мн?? сухо спросилъ онъ.
— Кажется н?тъ…. Да, если вздумаете писать, не забудьте Аниной теплички; мн? очень интересно знать, что у него тамъ посажено, хорошо ли принимается….
— И только? произнесъ онъ съ удареніемъ.
— Да что жь вы на merci напрашиваетесь? улыбнулась она черезъ силу:- ну merci, что не забыли, что такъ любезно взяли на себя братнино порученіе….
Русановъ придрался къ разговору о Малороссіи, и над?ясь выиграть время, а вм?ст? кольнуть и пробудить ее, сталъ разсказывать про Бобырца, какъ онъ просваталъ дочь за очень порядочнаго челов?ка, какъ сос?ди подтрунили надъ странною фамиліей жениха и обиженный отецъ отказалъ ему….
Инна не дослушала, вышла въ спальню, стала передъ зеркаломъ, и начала разчесывать волосы.
Русановъ это все вид?лъ, внутренно посыпая ко вс?мъ чертямъ Леона; онъ все изобр?талъ, какъ бы его спровадить.
— Мы сегодня собираемся на представленіе типовъ. Прі?хала миссъ Терри изъ Лондона… Не хотите ли вы вм?ст?? вышла Инна. — Ахъ, в?дь вамъ укладываться надо! будто спохватилась она.
Смутное чувство подсказывало Русанову, что ждать больше нечего.
— Да, пора, поднялся онъ, отыскивая перчатки:- прощайте, Инна Николаевна, дай Богъ вамъ всего лучшаго…
Она подошла къ нему чуть слышно, положила об? руки въ его, и посмотр?ла на него почти съ материнскою н?жностью.
— Прощайте, сурово перебилъ Леонъ, стиснувъ ему руку:- Не забудьте, что я вамъ говорилъ, обнялъ онъ Русанова.
Тому словно туманъ застлалъ глаза; онъ что-то пробормоталъ о томъ, какъ тяжелы всегда такія минуты.
— Да, да, послышалось ему, но кто говорилъ, онъ ужь не могъ разобрать, и пошелъ. У воротъ онъ обернулся, взглянулъ на окно: никто не показывался….
'Ну, н?тъ — значитъ н?тъ,' проговорилъ онъ въ отчаяніи.
Ему все мерещилось, что она вернетъ его, или сама выб?житъ….
На другой день утромъ паровое судно вышло изъ гавани ***, и какъ обыденное проявленіе приморской жизни, почти ник?мъ не было зам?чено. Въ числ? пассажировъ, обл?пившихъ бортъ, стоялъ Русановъ съ подзорною трубой, направленною на берегъ. Поодаль отъ немногихъ зрителей, бросилась ему въ глаза группа женщины въ с?ренькомъ плать?, опиравшейся на загор?лаго бородача; онъ усп?лъ разгляд?ть вьющіеся по в?тру черные локоны, но пароходъ шелъ такъ шибко, что фигура тотчасъ замутилась въ стекл?; онъ сталъ усиливать увеличеніе, второпяхъ не находя фокуса, наконецъ кое-какъ приноровился: на мгновенье выступило б?дное лицо съ такою бол?зненною улыбкой, съ такимъ страдальческимъ взглядомъ…. Судорожно звякнулъ онъ трубой въ бортъ и разбилъ ее въ дребезги….
XII. Домашній очагъ
Есть что-то поразительно грустное въ просторныхъ, запущенныхъ покояхъ вашихъ старыхъ, барскихъ домовъ. Штучный полъ покоробило; углы и линіи карнизовъ зам?тно повело; старинная мебель неуклюже замерла на обычномъ м?ст?; плотныя бархатныя драпри гостиной едва даютъ св?тъ на вышедшую изъ моды бронзу и фарфоръ; массивныя картины въ широкихъ рамахъ, десятки л?тъ не видавшія губки, пожухли, потемн?ли…. Тишина изр?дка нарушается глухимъ боемъ ст?нныхъ часовъ въ длинномъ футляр? краснаго дерева, а какъ затопятъ печи, да начнется трескотня по угламъ, что-то именно выживаетъ св?жаго челов?ка. Таковъ былъ домъ, оставленный Русановымъ на попеченіе стараго дядьки. Самъ Псоичъ, высокій, худощавый старикъ съ окладистыми с?дыми бакенами, в?чно въ долгополомъ неизносномъ синемъ сюртук? и б?ломъ галстук?, какъ будто служилъ необходимымъ дополненіемъ къ дому.
Личность эта не принимала видимаго участія въ ход? описываемыхъ происшествій; но если Русановъ въ годы первой молодости им?лъ возможность не увязнуть въ тин? жизни, такъ этимъ онъ обязавъ былъ почти исключительно этому старику. Вывезенный д?домъ Русанова для обученія портняжному ремеслу, онъ вм?ст? съ нимъ оставилъ Москву въ 1812 году, вернулся камердинеромъ студента Русанова, былъ отпущенъ имъ на волю по окончаніи курса, сталъ дядькой его сына, въ теченіе своей жизни н?сколько разъ тонулъ, одинъ разъ буквально гор?лъ и какъ-то мимоходомъ усп?лъ жениться и овдов?ть. Ему-то сначала отчасти, а потомъ и вполн? одолжены были Русановы сохраненіемъ громаднаго дома въ то время, какъ им?нія ихъ одно за другимъ продавались съ аукціоннаго торга.
Надъ Москвой кр?пчалъ первый морозъ, солнце искрилось посл?дними блестками въ разрисованныхъ инеемъ стеклахъ; они слегка дрожали отъ вечерняго благов?ста. Псоичъ допивалъ шестую чашку чая, когда у подъ?зда звучно проскрип?ли сани. Старикъ выглянулъ изъ-за самовара, поднялъ руку щиткомъ надъ глазами; вгляд?лся въ спрыгнувшаго съ саней мущину, въ дубленк?, съ дорожнымъ м?шкомъ черезъ плечо, всплеснулъ руками и бросился на крыльцо.
— Батюшка Владиміръ Ивановичъ! лепеталъ онъ, обнимаясь съ прі?зжимъ.
— Здравствуй, старикъ, здравствуй! говорилъ растроганный Русановъ:- ну, веди меня…. пойдемъ, пойдемъ.
