центре которой высился постамент. На него поднялась Нефера. В полумраке над ними колыхались символы Предшественников, призрачные птицы срывались ввысь с преломлённой секиры, олицетворяя вечный дух минотавров, обретающий после смерти новое прибежище. Слабый свет факелов со стен освещал верховную жрицу, собирающуюся начать ритуал, истинного смысла которого не понимал ни один из присутствующих.
Две жрицы в белых мантиях проскользнули к повелительнице и помогли ей снять роскошный чёрно- серебристый плащ. Его глубокий капюшон полностью скрывал лицо Неферы, и во время церемонии её могли легко спутать с призраком, а жрица совсем не хотела испугать верных последователей собственным видом.
Леди Нефера кивнула прислужникам в знак того, что время пришло. Они немедленно приблизились и, склонившись, протянули ей символы веры. Как только они вышли за пределы начерченной фигуры, пришло время призвать духов, в которых Нефера нуждалась для осуществления сегодняшнего плана.
Из теней проявился призрак моряка, закутанного с головой в гниющий плащ, в прорехах которого мелькали разложившаяся плоть и обрывки килта. Его видела только Нефера, каждый раз поражаясь, насколько жестокой была смерть Такира в тёмной глубине веков. Пахнуло морской гнилью, остатки сожжённого мяса и кожи на лице мертвеца кривились в усмешке, кости пальцев были перекручены в один огромный коготь. Такир подплыл к жрице и замер, ожидая приказаний.
— Симбара! Буранаш Симбара! — закричала Нефера, уставив пристальный взгляд на потолок. — Хаджа! Симбара! Хажа Буранаш Одека!
До нынешнего мгновения жрица даже не знала этих слов, они приходили сами собой, обретая силу и смысл. Нефера раздувалась от гордости — ведь именно через неё предки говорят со всеми.
В наглухо закрытой палате возникли сильные порывы ветра, несколько участников церемонии нервно сглотнули и заоглядывались. Но, видя, что верховная жрица спокойна, хоть и мрачна, все успокоились — ведь их заранее предупредили, что сегодня они станут свидетелями необычайных чудес и знамений.
— Симбри! Симбри! Симбара! Хессе гиммара Хаджа!
Едва завершив произносить неведомые слова, Нефера указала на ближайшего к ней верующего. К всеобщему удивлению, пожилая торговка начала неожиданно произносить слова заклинания, продолжая сказанное верховной жрицей. Нефера указала на следующего, затем на другого и далее по кругу. Скоро все двадцать пять минотавров скандировали загадочные изречения.
Слабые разряды молний заполнили помещение, гривы Неферы и верующих задёргались, казалось, каждый волос начал жить собственной жизнью. Но никто из собравшихся не чувствовал беспокойства, ведь они были избранными, которым оказали великую честь. Горящие глаза с фанатизмом смотрели на верховную жрицу, а около минотавров начали появляться призраки. Вокруг каждой коленопреклонённой фигуры уже столпилось не меньше пяти духов, многие из них в прошлом были связаны с ними узами крови или брака. Нефера чувствовала, что клановые и семейные связи усилят магию и приведут к большему успеху.
Буря за стенами усилила свой натиск, грохот шторма начал пульсировать в такт скандированию. Призраки родных задрожали, некоторые отступили к тем тысячам теней, что виднелись у тёмных стен. Одним грозным взглядом, брошенным из глубин своего морского плаща, Такир удержал их, вернув обратно.
— Верум! Симбали Верум эс Катал! — кричала Нефера, окутанная теперь серебристой аурой.
Одновременно за ней повторившие слова верующие увидели, что вокруг них тоже взметнулась аура… только тёмно-красная. Снаружи ветвистые молнии начали бить в верхушку шпиля Храма, бессильно растекаясь по мокрым камням.
Комнату медитаций заполнил ослепительный цвет. Вскинув символ сломанной секиры, Нефера воскликнула:
— Хорок! Сигга Хорок!
Из двадцати пяти глоток вырвался удивлённый возглас, на руках минотавров начали проступать пятна крови, именно там, где шли вены.
Через минуту кровь полилась сильнее.
Такир кивнул. Стена призраков со всех сторон придвинулась ближе, склоняясь к кровоточащим ранам. Какая-то тень начала проявляться среди верующих, с каждой секундой становясь больше и раздуваясь. Призраки касались её, черпая оттуда часть пульсирующей силы. Каждый раз, когда происходило такое, один из живых минотавров вздрагивал и начинал задыхаться, словно слабея от ран. Те, кто попытался перевязать раны или отнять руки, обнаружили, что пальцы больше не слушаются их, да и все тело словно парализовано.
Теперь призраки жадно кормились, отхватывая куски теней живых и запихивая их в свои полупрозрачные тела, где те бесследно растворялись. Чем больше они насыщались, тем сильней становились, наливались формой и цветом. Выражение голода в мёртвых глазах исчезло — они хотели все больше и больше, мёртвые мальчишки со следами чумы на лицах пожирали не меньше наполовину выпотрошенных воинов. Призракам были безразличны страдания живых родственников; матери питались силой сыновей, дети — родителей, братья — сестёр. Для них не существовало ничего, кроме дикого сосущего голода…
Леди Нефера с гордостью следила с постамента за пиром мертвецов — её выбор оказался правильным. Ведь все ныне присутствующие обладали только одной общей чертой — они несли в своей крови позорный дар, сами ничего о нём не зная и даже не догадываясь о его существовании, — дар магии.
Минотавры с детства старались обходиться без магии и сторонились её. В старые годы среди них встречались довольно сильные маги, но они были очень редки. Никто из верующих специально не обучался, и это сильно облегчило задачу Нефере, хотя среди нынешних двадцати пяти избранных были двое-трое очень и очень талантливых. Жрица была уверена, что её цель оправдывает любые средства, а начавший изливаться в неё водопад энергии просто превосходил все границы воображаемого.
Чистый канал… освобождённая кровь…
— Больше… больше! — шептала Нефера, ещё более ненасытная, чем призраки вокруг. Её серебристая аура раскрылась как цветок, охватывая стоящих минотавров. — Мне надо ещё больше!
Минотавр с тёмным мехом внезапно дёрнулся и медленно рухнул лицом вниз, рядом молодая женщина неудержимо раскачивалась взад-вперёд, тела остальных дрожали и корчились.
Голос ворвался в мозг Неферы: «Повелительница, необходимо убить их всех…»
Она плохо соображала, содрогаясь от прилива энергии, но понимала, что предложение Такира навредит ей. Если двадцать пять верных прихожан погибнут во время секретного ритуала… Они, конечно, будут оплаканы и похоронены, как подобает, но…
Осмотрев орду призраков, Нефера увидела, что они вытянули много крови и наелись как никогда. Пора было завершать церемонию.
— Хиэара симбалиа моритиз! — воскликнула верховная жрица, на сей раз поднимая птичий символ. — Хизара симбалу моритиза!
Грохот шторма за стенами начал немедленно стихать, а яркое свечение аур участников — гаснуть. Духи, повинуясь тихой команде Такира, начали растворяться в воздухе. Нефера молча ждала, когда подбежавшие жрицы почтительно вынут из её пальцев и унесут символы веры, её грива успокоилась и спокойно рассыпалась по плечам, но одновременно с этим навалилась дикая усталость.
По рядам верующих начали прокатываться робкие вздохи и шёпот, как только их разум вышел из-под контроля. Потрясённые, всем происшедшим, они не сводили с верховной жрицы глаз.
— Сегодня вы получили большую привилегию, — звучно произнесла Нефера. — Вы посетили мир Предшественников и дали им часть своей силы, при этом увеличили собственные и очистились от всех грехов. Теперь вы на ступень выше простого смертного и присоединитесь ко мне в миссии высокого служения и связи двух миров. — Верховная жрица высоко подняла чистое левое запястье, — А теперь узрите истинные знаки!
Все посмотрели на свои руки, с которых ещё минуту назад обильно текла кровь, и вздрогнули — там зияли огромные сухие раны. И в тот же миг плоть ожила и, зашевелившись, принялась сращиваться и заживляться. Через мгновение на коже не было никаких следов — только из глубины тела проступал яркий
