- Скардины будут прорывать свой путь сквозь завал… если они, конечно, не знают обходного пути. - он уставился на дренейку. - Я знаю, что заблудился, но что тут делаете тут вы, миледи?
Ириди быстро пересказала ему свою историю, закончив тем, что заклинание Ронина позволило ей избежать гнева Зловестины.
- Итак, волшебник здесь, э? Я бы сказал, что все тип-топ, но то, что ты рассказала, заставляет задуматься, есть ли вообще у кого-нибудь шанс против этой суки и ее треклятых выродков!
- Я верю, что Зераку сможет помочь нам. И что он действительно это сделает.
- Зераку.. это так ты зовешь того, кого они связали? Он уставился на нее, широко открыв глаза. - Ты и правда считаешь, что освободить эту зверюгу будет хорошей идеей?
- Да. Ронин тоже так считает. Поэтому он и хотел, чтобы я смогла бежать… даже без него. Зераку — ключ ко всему.
Дворф-коммандер почесал свой лохматый подбородок. „Вызволить одно чудовище в надежде, что оно остановит другое! Я, должно быть, свихнулся, веря, что ты знаешь, что делаешь!“ Он посмотрел на два туннеля. „Выбирай!“ Насупившись, дренейка замешкалась, затем указала на тот, что был справа от них.
- Последние несколько часов удача мне не сопутствовала, а выбирал я именно левые ответвления туннелей. Думаю, что мы последуем твоему выбору.
- Так просто? Наугад?
Ром фыркнул. „Ты же жрица какого-то там ордена. Готов поспорить, твои учения что-нибудь да говорят про удачу и догадки“. Она кивнула. „Каждый сам творит свою удачу, благо или недуг.. и нет никаких случайностей, только плохая концентрация.
- Э, да, подобное только жрец и мог сказать. - с этими словами, Ром начал двигаться в выбранном направлении. Быстро оглянувшись назад, дренейка последовала за ним.
Его рык снова потряс Грим Батол. Не обращая внимания на присутствие врагов их госпожи, скардины в большом зале рассыпались по близлежащим норам. Драконор и один драконид остались, но даже черные чудища выглядели так, как будто хотели оказаться где-нибудь подальше. Рептилиям, которых его мать называла рапторами, был незнаком страх и, потому, сейчас они испытывали его гораздо сильнее. Даже дворфы, родственники скардинов, жались по стенкам, как бы надеясь не быть увиденными.
Даргонакс рассмеялся. Запугивание других ему понравилось. Но было трое тех, кто не сжался от страха. Даргонакс никогда прежде не видел дракона пустоты, хотя и достаточно насытился сущностью пленника прежде. Дракон пустоты не мог двигаться, но было видно, что ярость переполняет его сознание. Даргонакс наслаждался состоянием дракона, как ничем иным. Он был сильнее, гораздо сильнее, чем этот жалкий пленник, гораздо могущественнее кого бы то ни было…кроме тех, кто, как пообещала ему мать, будет рожден после него.
Она, естественно, была второй из трех, оставшихся на месте. Все еще в своей смертной оболочке она с гордостью улыбалась плоду своему трудов. Даргонакс расправил свои громадные, кожистые крылья настолько, насколько позволяли размеры зала, и острые, как иглы, когти на каждом крыле процарапали камень. Его аметистовая форма могла заполнить зал полностью, расправься он во весь рост. Он был в два, а то и в три раза больше дракона пустоты. Края его тела светились, как будто они были не из живой плоти, но из тени.
- Это - мое дитя… - сказала Зловестина для всех, кто еще мог слушать, но в частности — для одного. - Разве он не завораживает?
Но третий из тех, кто не подавал признаков страха, коротко ответил: „Он — чертова мерзость“. Даргонакс повернул голову в сторону обидчика. Сотня зубов, каждый длиной с меч, наполняли пасть, способную проглотить дюжину рапторов за раз. В передней части рта, ужасные клыки, вдвое больше остальных зубов, придали „улыбке“ сумеречного дракона еще больше кошмарности. Наверху головы, завивались рога, направленные назад, сражающиеся за место с ужасными шипами и зубцами, которые спускались вниз по черепу и шее и затем рассыпались в неимоверном количестве по огромному телу Даргонакса. Каждый раз, когда сумеречный дракон вздыхал, он вырастал еще больше. В его глазах без зрачков, напоминающих щит гиганта, отразилась немощная фигурка в робе, в шаге от смерти.
- Нет, мой Даргонакс! - скомандовала Зловестина, и ее тон не выражал ни капли заботы о жертве чудища. - Не… сейчас.
Он отступил. Его тело запульсировало, задрожало. Он посмотрел на черного дракона.
- Но, Мать… ты больше… не командуешь мною… - колоссальное чудовище снова начало готовиться к броску — но внезапно боль сковала его тело. Он закрутился волчком и развернулся, но никак не мог избежать ее. Он чувствовал, что его тело как будто разрывали на миллион маленьких кусочков…
- Разве я не предупреждала тебя насчет поведения? - промурлыкала супруга Смертокрыла. - Ты думаешь, что уже вырос из моего надзора? Но ты же понимаешь, что никогда не сможешь убежать от того, что внутри тебя..?
Он не мог ответить, ибо агония поглотила его. Даргонакс корчился от боли продолжая вопить. Он, самый ужасный из чудовищ, скрючившись, свалился на пол зала.
Даже наблюдавший за происходящим Ронин, имея представление о силах, которыми обладали Хранителей Земли, был удивлен, что за дьявольское заклинание она произнесла. Конечно же, он чувствовал знакомую скверну, которую не ощущал… с того самого времени, как уничтожил Душу Демона во время падения орков. Зрачки волшебника расширились. Душа Демона…
Чудовище, тем временем, полностью восстановилось, уставившись на своего создателя и мучителя.
- Ты обманула меня! Обманула меня!! - выдавил он. - Но я сильнее! Сильнее! Я — Даргонакс! Я -… - он вскрикнул еще раз, затем застыл. Его тело мерцало… что идеально подходило коварному созданию рода Смертокрыла.
- Ты будешь тем, кем я скажу тебе быть… - сказал Зловестина с безумной улыбкой. - Мое любимое дитя…
Вериса вбежала обратно в зал, где висел Крас.
- Ты слышал это?
- Да, началось. Она подписала приговор всем нам.
- Великий… Крас… есть ли что-нибудь, что я могу сделать для тебя?
Маг-дракон сфокусировал на ней взгляд. Она знала правду, он видел это. Не было смысла убеждать ее в обратном.
- Нет. Теперь все зависит от тебя и Кейлека…
В этот момент оба услышали стон из другой пещеры. Эльфийка посмотрела на Краса, потом перевела взгляд в сторону источника звука и снова обратно. Ее разрывало два противоборствующих желания.
- Иди… иди к нему. - последнее усилие было слишком велико для красного дракона. Мир ускользнул от него, образ Верисы стал расплываться.
- Я скоро вернусь! - сказала она ему. - Клянусь!
Как только она скрылась, Краса начали одолевать воспоминания о его долгой жизни. Ему оставалось недолго, и он хотел знать, сделал ли он что-то стоящее для Азерота или лишь преследовал сугубо личные, суетные цели. Будут ли его имя вспоминать с добротой, после того, как он покинет этот мир… или навечно предадут его забвению?
Но стоило ему задуматься об этом, как свет заполнил его глаза. Чистый, мягкий свет, который избавил его от агонии.
Итак.. времени больше нет… я умираю.
Голос позвал его. Он был определенно знаком Красу и, раз был женским, то он выбрал ту, что значила для него больше всех.
