Дети Дрейка

животное, находившееся на площади.

— Лошадь! — прошептала она. Великолепный конь цвета черного дерева! Ей всегда нравились лошади ее отца, великолепные верховые животные, которых он разводил, совершенно не прибегая к волшебству — словно бросая вызов самому себе. Однако ни одна лошадь из тех, что ей приходилось видеть, не могла сравниться с этим созданием…

Появление именно этого коня и отметили ее чувства. Именно это животное излучало ту невероятную мощь, которая так встревожила почти всех враадов — независимо от их магических способностей.

— Где он? Я не позволю, чтобы меня не допустили к нему! Я не позволю снова ввергнуть меня в проклятое небытие, где я был вынужден находиться так долго! Где мой друг Дру Зери?

Тут Шарисса поняла, кто это. Его называли Темный Конь, и он какое-то время помогал ее отцу и путешествовал с ним, когда волшебник блуждал в призрачных странах, где Нимт и Драконье царство Баракаса переплетались подобно двум страдающим возлюбленным, находящимся рядом, однако не имеющим возможности коснуться друг друга. Хранители этого мира, в соответствии с тысячелетней давности распоряжениями их ушедших господ, воспринимали призрачного коня как некое отклонение от нормы, которому нельзя было позволить находиться здесь.

Из уважения к Дру они не уничтожили его, а сослали… предполагалось, навсегда. Они недооценили это создание. Люди нервно кружили вокруг площади, не зная, на что способен этот черный как смоль жеребец. Многие из них бросили свои дела. Некоторые были даже полуодеты. Но, хотя большинство из них и не слышало о Темном Коне, они распознали, что тут налицо уровень чародейства, каким некогда владели они сами.

— Вы похожи на Дру Зери! — укорял толпу громовой голос. Конь поразмыслил с минуту, а затем спросил: — Вы — враады? — Он переводил холодные синие глаза с одного напуганного человека на другого, а в заключение уставился на единственного, кто не отвернулся, — на Шариссу.

— Где мой друг?

— Шарисса! — зашипел Лохиван, схватив ее за руку.

Она заморгала, поняв, что вот-вот распластается ничком, и недоумевала, что же, исходящее от Темного Коня, могло стать тому причиной. Ей казалось, что тот может поглотить ее… хотя это было невероятным. Однако это ощущение было сильным, даже очень сильным — пока Лохиван не выступил ей на помощь.

Демонический жеребец закинул голову. Это движение было настолько естественным для обычного животного, что Шарисса отчасти обрела уверенность в себе. Она глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.

— Я — Шарисса Зери, дочь Дру. Я…

— А-а-а! Малютка Шарисса! — с удовольствием проревел Темный Конь. Его манера поведения изменилась так резко, что Шарисса опешила и некоторое время стояла с открытым ртом.

Темный Конь приблизился к ней.

— Мой друг Дру рассказывал о тебе во время наших странствий! Как приятно повстречаться с тобой! Как замечательно, что я нашел тебя, кажется, целую вечность я искал это место!

— Осторожно, Шарисса! — прошептал Лохиван. Он держал руку на рукояти меча, хотя Шарисса и не понимала, что же он с ним собирается делать. Из того немногого, что волшебница знала, и того немногого, что она увидела, было ясно — для того чтобы остановить это создание, потребуется нечто большее, чем лезвие меча.

— Ну да, осторожно, — фыркнул в ответ Темный Конь. Слух у него был отменным. — Я не причинил бы вреда придатку моего друга Дру!

— Придатку? — У Шариссы не было уверенности, что она правильно расслышала.

— Побегу? Ты была его частью и теперь существуешь отдельно от него, так? Как это у вас называется?

— Отпрыск. Ребенок. Только я не была его частью, а… — Она задумалась, не представляя себе, как долго придется объяснять процесс рождения существу, которое даже отдаленно не могло себе представить, что это такое.

Несколько присутствующих с интересом повернулись к ней — не из удивления, что она оказалась не в состоянии объяснить что-то Темному Коню, а, наоборот, потому, что она умела общаться с пришельцем. Они почувствовали облегчение. Великая волшебница еще раз пыталась разрешить их проблемы. Это происшествие могло пойти ей лишь на пользу — что было весьма кстати, так как уже предполагалось, что Шарисса займет в триумвирате место своего отца — если с ним что-то случится.

Темный Конь огляделся.

— Вы многое изменили здесь — но не это место, где я стою! Я боялся, что попаду не туда, но затем вспомнил про это вот место и сумел открыть самый быстрый путь к нему! Я обшарил столько миров, столько вселенных!

Он даже не упомянул о защитных заклятиях, которыми враады буквально укутали свой город за это время; заклятия, которые заставили бы помедлить ее, Шариссу, однако, с его точки зрения, они, похоже, не заслуживали даже упоминания.

Пришелец вздохнул — очень по-человечески. Он, должно быть, научился этому у своего сотоварища по странствиям. Шарисса ощутила его тоску и усталость.

— Пятнадцать лет, мне думается, долгое время, — сказала она, пробуя его утешить. — Они могут означать и целую вечность.

— Тот странно взглянул на нее.

— Благодаря твоему отцу я имею некоторое представление о том, что значит слово «годы», крошка Шари! Знай, что, когда я говорю, что потратил вечность на поиски этого места, я не шучу и не преувеличиваю! За ваши пятнадцать лет я пересек тысячу тысяч стран в таком же количестве миров! Время, как я обнаружил, движется в разных местах с разной скоростью; но оно вовсе застыло в том проклятом месте, которое мой друг Дру так подходяще называл Пустотой! — Темный Конь вывернул шею так, чтобы видеть небо. — В небе царит еще больший беспорядок, чем тот, что может возникнуть в Пустоте, — даже если к ней добавить и это место! Как мог я переносить такое существование до прихода Дру?

Вопрос был не из тех, на какие ожидают ответа. Шарисса подождала, пока огромное существо успокоится; потом заговорила:

— Мой отец будет счастлив видеть тебя снова. Я могу отвести тебя к нему, если хочешь.

— Малютка, я и пытался найти его! Когда мы расстались, единственное, что я знал, — это то, что мой друг Дру находится в опасности и что меня снова засунули в место, которое я надеялся больше никогда не увидеть! Я думал, что он мог бы находиться в замке древних, в комнате миров; но не смог найти вход в ту маленькую вселенную! Я боялся, что существа, которые охраняли ее, когда я в последний раз был здесь, запечатали вход. Но от них не осталось и следа… хотя я вряд ли забуду запах этих проклятых тварей!

Лохиван приблизился к Шариссе.

— Не следует ли тебе что-нибудь объяснить всем этим людям? Они как малые дети, которым приспичило решить сложную магическую задачу, поставившую в тупик мастеров! Заверь их, что все в порядке.

Она согласилась, что в этом есть смысл. Подняв руки, волшебница обратилась к окружающим:

— Не надо волноваться! Нет никакой опасности, никакой угрозы! Это друг моего отца, и я ручаюсь за него!

Эта речь и самой Шариссе показалась малоубедительной, поскольку в ней она не отвечала ни на один из многочисленных вопросов, которые наверняка вертелись в умах собравшихся враадов. Она добавила:

— После того как мой отец выкроит время, чтобы побеседовать с нашим гостем, он подробно расскажет вам о нем. Это я вам обещаю.

С се точки зрения, и эти слова были не слишком убедительны; но остальных они, похоже, удовлетворили. Наверное, враады были довольны, что им посчастливилось узнать хотя бы это. Других двух членов триумвирата удовлетворить было бы не так легко. Шарисса взглянула на Лохивана; Баракас узнает о происшедшем достаточно скоро. Какая бы дружба ни существовала между ней и этим Тезерени, он был верен своему отцу.

— Вам лучше разойтись. Я не думаю, чтобы мне грозила какая-то опасность — если вспомнить то, что