Белоснежка и семь апостолов

Пошла музыка — беззаботная песенка, под которую я, приплясывая, обошла арену, время от времени нагибаясь, чтобы собрать воображаемые цветы (восточные мужчины при этом каждый раз цокали языками, что меня изрядно нервировало). Вдруг — па-ба-ба-бам! — и музыка на миг замирает, а из-за кемпера появляется страшный Фантомас.

Я делаю испуганное лицо: ах! Злодей крадется ко мне и хочет похитить мою невинность! Владик корчит рожи под чулком и медленно приближается. Далее следует хорошо отрепетированная сцена поимки Белоснежки, а потом — снова па-ба-бам! — и появляется спаситель. Артурчик в развевающемся плаще планирует в центр арены прямо с крыши кемпера; зрители непроизвольно начинают вращать глазами, пытаясь высмотреть веревки, при помощи которых, без сомнения, наш герой и летает. Нет веревок. Мгновенное удивление. Та-ак, это уже интересно, смотрим дальше.

Фантомас отшвыривает едва живую от страха Белоснежку и начинает бросать в Бэтмена бутафорские ножи, которые тот разворачивает прямо в воздухе одним движением руки и заставляет лететь обратно — в самого злодея. Но изворотливый Фантомас неуязвим. Он кидается на героя — и тут следует еще одна хорошо отрепетированная сцена рукопашной схватки, красоту которой в полной мере смогли бы оценить лишь те, кто смотрел фильм «Матрица». Бэтмен ловко уворачивался от ударов, принимая такие причудливые позы, в которых простому смертному, подчиняющемуся силе земного притяжения, просто немыслимо было бы сохранить равновесие. А как шикарно он завис в воздухе, прежде чем нанести решающий финальный удар! Зрители аж засвистели, а некоторые повскакивали с мест.

Наконец — тра-па-пам, тра-па-пам! — негодяй повержен, а красотка спасена. Артурчик изящно приседает на одно колено и целует мне ручку, а потом по-голливудски подхватывает меня, и мы победно взмываем на крышу кемпера, откуда долго машем руками зрителям.

Свою долю аплодисментов получил и Влад. Когда он, шатаясь, выпрямился и погрозил нам кулаком, дети залились смехом, потому что при падении он порвал чулок, и теперь из середины синей личины Фантомаса торчал совсем не злодейский розовый нос.

После каждого номера мы с Отто аудиторию «взвешиваем». Оцениваем, насколько они разогрелись. Надо, чтобы их отпустили все земные заботы, чтобы каждый стал как ребенок — восторженным и беспечальным. Обычно к концу выступления публика «легчает» — вот тогда мне надо ловить момент, собирать на себе всеобщее внимание — и совершать превращение.

Пока Влад и Артурчик переодевались, публику развлекал Отто и его говорящая кукла-стихоплет по имени Пахом. Кукла эта появилась у Отто еще до цирка. Он рассказывал, что прежде Пахом был артистом ТЮЗа, но его списали, и Отто взял куклу к себе, сам не зная зачем — и вот, пригодилась.

Следующим должен был выступать Пит со своими огненными фокусами. Я услышала, как зрители аплодируют Отто, а потом на арену вышел Артем и принялся расхваливать Пита.

Отто вернулся взволнованный и поманил к себе меня и Влада.

— Что-нибудь стряслось? — Впрочем, мне можно было и не задавать дурацких вопросов.

— Да, — кратко ответил Отто; снял очки и потер переносицу.

— Подробности, — попросил Влад.

— Вон там, рядом с тем местом, где ты, Владка, на задницу сел в первом номере, стоят четыре девушки…

Я и Влад послушно вытянули шеи и синхронно закивали.

— Третья с краю… нет, теперь вторая. Высокая, лет семнадцати. Увидели?

Влад еще раз кивнул, теперь — значительно; он уже понял, чего Отто от него хочет.

— Поскань ее, — запоздало скомандовал Отто и повернулся ко мне: — Ты еще не начинала свои фокусы?

— Какие фокусы, Отто, смеешься, что ли? Я никогда не начинаю инициацию во время первого номера! Ты же знаешь!

— Точно?

— Зуб даю.

— Эта девочка проснулась в тот момент, когда вы с Артурчиком полетели на крышу. Как раз был наш с Пахомом выход, а то бы я раньше сказал. Так ты точно ничего не делала?

— Нет; но мне непонятно, почему ты паникуешь. Такое иногда бывает, сам знаешь… Просто она… — Я хотела сказать «просто она сильно удивилась или обрадовалась раньше остальных, и все произошло самопроизвольно», но тут девушка повернулась в нашу сторону, и я наконец разглядела ее и поняла, что весельем или удивлением здесь и не пахнет. Лицо у нее было — краше в гроб кладут. Так. Значит, она из тяжелых — тех, кто пробуждается в моменты сильного волнения или страха. Как я.

— Девочка даже не на грани истерики, а за гранью, — пояснил Отто. — В прострации.

— Тогда что она здесь делает? — Я обернулась к Владу.

— Она сама не знает, — медленно проговорил Влад, продолжая ее сканить. — Вообще-то она собиралась пойти утопиться, но увидела, что все куда-то идут, и тоже зачем-то пришла… Куча комплексов, прыщи, кривые ноги, всем на нее плевать, несчастная любовь, последняя капля — скандал с родителями. Мать сказала, что не собиралась ее рожать, но ее отговорили делать аборт…

— Хватит, — тихо попросила я; внутри меня все сжалось. Влад вздрогнул и прервал контакт.

— Я так и думал, — тихо сказал Отто.

— Но тебя беспокоит не это, так? — спросила я.

— Меня беспокоит, что девушка неадекватна — раз, и что она — ярко выраженный маг-пирокинетик с огромным потенциалом — два.

— И? — Я все еще не понимала, к чему он клонит.

— Книжку «Кэрри»[5] читала? — подсказал догадливый Влад.

— Она себя не контролирует. Сейчас, может, ничего страшного и не случится, — нахмурился Отто. — Но даже если она в состоянии аффекта не вызовет огненный дождь, все равно, по окончании выступления может пойти на реку и утопиться, как планировала. А я лично пока никаких положительных сдвигов не заметил.

— То есть если она все-таки того… это будет на нашей совести.

— Угу, — мрачно подтвердил Отто, — потому что, кроме нас, никто не знает, что у нее на уме суицид.

— И если сейчас она изрыгнет огонь и всех попалит к чертям — тоже мы будем виноваты, да?

Отто кивнул.

— Весело, — пробормотала я. — Что делать будем?

Отто колебался. Понятное дело, было бы проще поговорить с Артемом, но тот был на арене — вместе с Чжао ассистировал Питу. «Подослать бы к ней обаяшку Артурчика, — подумала я, — ему ничего не стоит улыбнуться мило, рассмешить, подмигнуть вовремя, а девчонке бы полегчало…» Но я тут же обругала себя за такие мысли. Это попахивает гнусным сводничеством.

— Надо Артурчика попросить… — робко предложил Влад.

— Что попросить? — вздрогнула я. Опять, что ли, он меня сканил? Или все-таки у дураков мысли сходятся?

— Ну, помнишь, у вас с ним есть старый номер — «Питер Пэн и Венди»? Ну, где вы летаете вместе? Можно попробовать, ну, чтобы Артурчик как будто вызвал девушку из зрителей и чтобы он ее…

— Кто тут меня всуе поминал? — подбежал Артурчик. Довольный, улыбка до ушей, весь в запале.

— Слушай сюда. — Отто схватил вмиг оторопевшего Артурчика за плечо и основательно встряхнул. — Сейчас Влад попросит Артема объявить твой выход. Помнишь номер «Питер Пэн и Венди»? Помнишь? Хорошо. Так вот, сейчас выйдешь и вызовешь себе ассистентку из зрителей. Какую — Влад объяснит.

— Вон она, — Влад указал рукой, — вторая справа, высокая, стриженная под мальчика, в очках.

— А можно я лучше вон ту, кучерявенькую? — робко запротестовал Артурчик. Отто встряхнул его еще раз, так что у левитатора клацнули зубы.

— Только эту, — сказал он раздельно. — Дальше. Посмотришь ей в глаза, как ты умеешь, выведешь на арену и будешь с ней в воздухе вальсировать минуты три. Уяснил? Мы ее подстрахуем, не бойся. И