В раннем юношестве он был фрондирующим малым и, кроме изучения анархических брошюр и книг, девяносто процентов своего времени употреблял на злые проделки по отношению к агентам императорской российской власти. Перепрятывал лошадей урядников, судебных следователей, надзирателей, полицмейстеров и агентов охранного отделения. Его анархическому самолюбию нравилось когда урядник или надзиратель искал своих лошадей и тарантас несколько дней или недель. Тарантас урядник находил в одном месте, а скарб (включая и деловые бумаги) — в другом. Одним словом, — анархизм был его первым коньком, а мания злых проделок с имуществом агентов власти — вторым. Калинин часто повторял фразу: «Всякая власть — насилие». Видимо это и толкало его на злые, каверзные проделки с ценными вещами «власть имущих».
Еще с шестнадцати летнего возраста Калинин всегда имел полдюжины револьверов разных систем, знал их назубок и был метким стрелком из револьвера. Своего родного отца Калинин гнал из дома как пса шелудивого и дерзко говорил ему: «Не признаю отцов, ибо отцов как псов! Я не признаю, что мое зачатие было именно от этого человека, который пытается выдать себя за моего отца. Мать свою я признаю, но признать отца это против моих анархических убеждений».
Перед самым приходом большевиков к власти в конце 1917 года был митинг служащих Городской управы. Надо было решить вопрос — следует ли сменить руководителей Объединения Служащих Муниципалитета. Многие кричали: «Просим высказаться гражданина Калинина». Болышевизанствующие буквально ревели: «Долой Калинина: он саботажник!» Выступивший вскоре Калинин начал свою речь так: «Граждане, я слышу возгласы, что я саботажник. Те, кто так говорят, не знают значения и происхождения слова саботажник. Это слово происходит от двух итальянских слов: «сабо» и «тэ», что означает медленная работа, а я вовсе не хочу работать; так какой же я саботажник?»
Много лет спустя, уже в эмиграции, автор узнал, что в итальянском языке и в правильном толковании слова саботажник Калинин столько же смыслил, сколько собака в библии. Странно, что в толпе в 300 служащих Городской управы не нашлось человека, который бы осадил зарвавшегося анархиста.
За две-три недели перед захватом власти большевиками Калинин расклеил по всему городу воззвание анархистов. Одно воззвание было наклеено на двери Городской управы. Многое из содержания этой анархистской сумасшедшей бумажки выветрилось из памяти автора, но то, что помнится, было следующим:
«Воззвание Группы Идейных Анархистов города Ново-Николаевска.
Граждане, не бойтесь анархии. Анархия не разбой, а мать порядка. Никакая другая власть не может обеспечить населению такую свободу, какую Вам даст Группа Идейных Анархистов. Мы идем к анархии и … смелым шагом вперед, к светлой свободе.»
Читая пустоплюйскую грамоту — воззвание анархистов, публика потешалась и от души хохотала. Семидесятисемилетний регистратор Городской управы Петр Васильевич Козлов не меньше чем пять раз в день подтрунивал над Калининым, повторяя: «Итак, Павел Васильевич, анархия не разбой, а мать порядка. . . А что если эта мать порядка, захватив власть, пошлет нас к матери в штаны да еще ограбит до последней нитки. Да к тому лее если все анархисты такие меткие стрелки из револьвера как Вы, то сколько из нас несчастных будет отправлено к праотцам!»
С марта до мая 1918 года эшелоны чехословацких войск растянулись от Самары чуть ли не до Владивостока и их части с оружием в руках маршировали по улицам города. Большевики объявили военное положение и с девяти часов вечера до шести утра запрещалось ходить и ездить по городу. Калинин все еще воображал, что он имеет дело с простаками вроде царских урядников и не обращал внимания на военное положение. С браунингом в кармане он ходил по улицам города поздней ночью. Раз уже после полуночи Калинина встретил красный патруль и окрикнул: «Кто идет?! Что пропуск?» Калинин не остановился и, продолжая шагать, бурчал себе под нос: «Свой идет. Что, не знаете кто идет?» Раздались три выстрела и вождь идейных анархистов пал замертво. В ту же ночь чекисты обыскали квартиру Калинина и реквизировали еще два револьвера.
В ночь с 25 на 26 мая 1918 года чехословацкие войска купно с Тайной Офицерской Противо- большевистской Организацией под командой полковника Гришина-Алмазова и кооператора Сазонова произвели переворот и арестовали почти всех большевиков.
Приблизительно через месяц после переворота пятеро самых главных вождей большевиков были отправлены под военной охраной из городской тюрьмы на военную гауптвахту в военном городке. Эти пятеро, помнится, были: Горбань, Петухов, Клеппер, Серебреников и пятый не то Полковников, не то Шмурыгин. Конечно, не было простой случайностью, что начальником конвоя оказался родной брат вождя анархистов Павла Васильевича Калинина поручик Николай Васильевич Калинин. Пройдя через овраг реки Каменки и, поднявшись на горку, конвой с арестованными проходил между густых зарослей кустарника по обеим сторонам дороги, то, как утверждает поручик Калинин, арестанты бросились бежать и были все убиты конвоирами.
Когда экстренный выпуск телеграмм известил население города и страны об убийстве вождей большевиков «при побеге», то население отнеслось очень отрицательно к «убийству из-за угла». Аз многогрешный был в группе служащих Городской управы, читавших сенсационную телеграмму об убийстве при побеге. Один рассудительный конторщик многозначительно резюмировал: «Глупее этого ничего нельзя было придумать. Если эти люди заслуживали смертной казни, то их надо было судить военно-полевым судом. А убийство из-за угла — это начало конца белой власти. Помните мои слова!»
ПОРТРЕТ ПЯТЫЙ. ТОЛСТОПУЗЫЙ МОИСЕЙ
С этим евреем автор познакомился в дешевеньких меблирашках В. И. Чуркина по Болдыревской улице № 13 в Ново-Николаевске (Новосибирске). Высокого роста брюнет с только что начавшейся проседью с огромным животом и холеной черной бородкой Моисей смахивал на первой гильдии купца. Это был период январь—апрель 1918 года. Говорил он со страшно скверным акцентом и коверкал русские слова до неузнаваемости, хотя и владел солидным лексиконом и за словом в карман не лез.
Был он купцом с Урала и имел целые ящики бумажных денег. Закупал он в большом количестве лен и отправлял его куда-то целыми вагонами. Пишущий эти строки и чета Чуркиных, хозяев меблированных комнат, были поражены, когда узнали, что Моисей завзятый, ярый большевик. Позднее удалось узнать, что в деле предоставления Моисею вагонов для отправки льна много содействовали члены Исполнительного Комитета Совдепа евреи. Все мы искренно удивлялись, видя многие вагоны, отправляемые Моисеем в то время, когда всюду шли обыски, аресты, расстрелы, обложения купцов и зажиточных людей контрибуцией. Этот толстопузый израильтянин имел какой-то иммунитет против реквизиций, поборов и бесчинств разбойной большевистской власти…
Позднее на субботниках в «юрте монгольских князей» стало ясно, что евреям был дан сигнал всячески присоединяться к большевистской власти для уничтожения всех россиян, приверженцев монархии и сторонников царского строя. Надо полагать, что евреям также было внушено, что со временем прийдет их своя еврейская власть над великой страной — Россией.
В. И. Чуркин, в порыве извержения ругательств по адресу толстопузого богатея-большевика, частенько пускал матерное словцо, за что жена его всегда порицала и просила не сквернословить в присутствии женщин.
Моисей много раз с пеной у рта повествовал, что когда вышло отречение от престола императора Николая Второго и текст отречения был помещен в журнале «Сатирикон», то под этим текстом было написано редактором: «Прочел с удовольствием. Аркадий Аверченко». Пишущему эти строки так и не удалось выяснить правда это была или ложь.
За неделю до переворота Моисей смылся восвояси. Точно он знал о дне и часе свержения большевистской власти. Автор уверен, что определенно знал.
