Мацкевич говорит, что его интересуют не столько «поиски виновных», сколько поиски способа преодолеть препятствия. «Так можно было бы не только добиться взаимопонимания отдельных несогласных между собой наций, но и достичь всеобщего взаимопонимания всех порабощаемых коммунистическим господством народов Восточной Европы. А такое взаимопонимание послужило бы путем для совместных действий против общего (гойского) врага».
Ю. Мацкевич мыслит глубоко и последовательно. В свое время ему довелось побывать советским гражданином, причем — стоящим на низшей ступени общественной лестницы (он был кучером). Страна, где родился Ю. Мацкевич (Мицкевич, помните такого «польского» поэта – «Адам Мицкевич. Проф. Стол.), Литва, с ее конгломератом национальностей, представляла идеальное поле для наблюдений над процессами (возьмите на заметку, высказывание еврея о Литве. Прим. Стол.), происходящими там в условиях большевистского режима.
«На собственном опыте я пришел к заключению, что величайшая опасность (гойского) коммунизма, при всех его ужасах, лежит не в материальной, а в духовной сфере. Эта система рождает своего рода массовый психоз, своеобразный (еврейский) страх, который в материальном смысле не всегда обоснован. Здесь парадокс: советы, утверждающие, что их государство есть продукт идеи материализма, в действительности создали самое нематериальное государство в истории».
Он поясняет:
«Думается, что история человечества никогда еще не знала такого расхождения между тем, что есть и тем, что об этом говорится и что принадлежит к области наибольшей и наитипичнейшей фантазии».
По мнению Ю. Мацкевича, мировой (гойский) коммунизм есть отнюдь не геополитическая проблема, а — проблема массовой психологии, своего рода духовная болезнь, нечто подобное всечеловеческой (еврейской) катастрофе. Как и стихийные катастрофы, коммунизм можно преодолеть совместными усилиями всего человечества, не исходя из специфических национальных интересов. В противоположность большинству эмигрантских политиков, ставящих в борьбе против (гойского) коммунизма именно национальные (гойские), узко национальные интересы на первое место, вплоть до абсурдного представления о совместных с другими национальными эмиграциями действиях как об измене своей нации!! Юзеф Мацкевич заявляет прямо и открыто:
«… я нахожу не только безнравственным, но и ложным и близоруким стремиться к освобождению (от гойского контроля) только своей собственной страны».
Не недостаток польского патриотизма руководит Ю. Мацкевичем, когда он говорит о безнравственности эгоистических стремлений к освобождению собственной страны (Это более длинное определение известного еврейского высказывания, что «патриотизм, кроме сионизма, – это последнее прибежище негодяя»; естественно, пропуская определение - гойского негодяя. Проф. Стол.). Тут — другое. «Мудрец отличен от глупца тем, что он мыслит до конца». Призывая к совместной антикоммунистической борьбе, Юзеф Мацкевич проявляет незаурядные качества политика, умеющего видеть вещи в их историческом развитии и потому видящего далеко. Кто полагает, что предлагаемый Мацкевичем путь избавления мира от (гойского) коммунизма лежит вне пределов так называемой реальной политики, тот сознательно или бессознательно поддается самообману. В свое время, напоминает Мацкевич, планы Ленина, посиживавшего в швейцарских кафе, могли казаться «нереальными»; «нереальной» была партия Гитлера, состоявшая из семи человек. (Зато весьма реальными был интернациональный капитал еврейских банкиров. Прим. Стол.) Зато весьма «реальным» выглядело, по мнению некоторых, Мюнхенское соглашение, проторившее Гитлеру дорогу к захвату Европы, Столь же близоруки и сегодняшние попытки «политических реалистов» спасти свои страны от коммунизма посредством сговора с ним, компромиссов и пресловутого сосуществования.
Мацкевич говорит о причине, породившей фатальное и дезинформирующее смешение понятий. Под понятие «мировой коммунизм» подставляются псевдонимы: «Россия» и «сталинизм». Оба эти псевдонима имеют нечто общее, а именно: они оптимистичны.
Люди только люди, пишет Мацкевич, они не могут жить без утешения и. еще менее — пережить без этого утешения тяжелые времена. Сказать «Россия» вместо «мировой коммунизм» значит прибегнуть к утешающему самоуспокоению. «Мои земляки, например, утверждают очень часто: сто лет была Польша под русским владычеством, и все-таки осталась Польшей. Так же будет и впредь». Аналогичный оптимизм наблюдается и в общественном мнении Запада: это ведь та самая старая Россия! Коммунистическая угроза? Она явно преувеличена.
То же и со словом «сталинизм». Этим термином утешаются люди, избегающие смотреть опасности в лицо. Они говорят: коммунизм сам по себе не так уж скверен. Это все злой Сталин виноват: он исказил учение доброго старого Ленина. Надо только покончить со сталинизмом, и все снова будет в порядке…»
Юзеф Мацкевич не одинок в своих воззрениях, среди национальных эмиграции у него есть крепкие единомышленники. Русское зарубежье в значительной своей части, пожалуй, в подавляющем большинстве найдет во многих утверждениях польского политика мысли, созвучные его собственным. Но не все из нас, приветствующие утверждение, что мировой коммунизм и Россия суть понятия различные, — согласятся с мыслью о том, что для успеха борьбы с коммунизмом во главе угла должны быть общие, а не узко национальные интересы, порабощенных народов и стран (Пока ещё контролируемых гоями. Прим. Стол.). А между тем именно национальные, в нашем случае русские интересы повелевают искать путей к практической всеобщей борьбе против общего (гойского) врага».
48. ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА
Следующая статья называется: «Пять лет после смерти Сталина» Автор некий Антонио из Мадрида.
«Пять лет тому назад, в начале марта 1953 года, радио Москва сообщило, что Сталин умер. Подробности, сообщенные советским радио, были настолько туманны, что, естественно возникли предположения, что кончина «великого и бессмертного» была преждевременной и не без посредства «обожавших» его любимых учеников (!).Тем более, что, за две недели до смерти, два иностранных журналиста были удостоены милостивой аудиенции у Сталина и нашли его совершенно здоровым.
(Примечание Проф. Столешникова. Обратите внимание, на, что люди думали в то время о кончине Сталина: «…естественно возникли предположения, что кончина «великого и бессмертного» была преждевременной и не без посредства «обожавших» его любимых учеников.
17 февраля 1953 года, за 16 дней до официальной смерти, Сталин встретился с индийским послом Шри Меноном (Shri Menon). У Сталина была привычка, как бы между прочим, делать заметки или рисовать карандашом в своём блокноте. Сегодня он рисовал в блокноте волков.
- Вы любите волков? - спросил посол Менон.
Сталин ответил: «Сделайте себя овцой и сразу обнаружите, что окружены волками».
- Это вы намекаете, что вы «овца»? - выразил свои сомнения посол Менон. Сталин улыбнулся и ответил: «Не дайте себя обмануть, господин Посол. Оглянитесь вокруг и вы поймёте, о чём я говорю. Когда волки показывают свои зубы – они не смеются».
Прим. Проф. Столешникова).
Смерть Сталина никого не опечалила (?), и едва-ли кто-либо проливал горькие слезы по поводу исчезновения с лица земли красного деспота. Весь (еврейский) мир только вздохнул с облегчением.
Нет никакого сомнения, что Сосо Джугашвили, иначе Иосиф Виссарионович Сталин был величайшим преступником и «еврейским) душегубом всех времен и народов. От создания мира никто не пролил столько крови человеческой
(человеки - только евреи, гои не люди. Прим. Стол.),
как «великий отец (гойских) народов». Известно его признание, сделанное в кругу «любимых учеников», что в жизни нет ничего лучшего, как наметить (еврейскую) жертву, подготовиться тщательно, нанести ей удар, а затем безжалостно ее уничтожить. Сосо Джугашвили этим только и занимался всю свою
