Бойцы, у которых оружье имелось.
И сын твой упал, - властелин полководцев,
И хлынула кровь из озер и колодцев.
И сын твой упал, он смежил свои веки, -
И вспять повернули бурливые реки.
И сын твой упал, - и тогда, о всевластный,
Мужчины и женщины стали двуснастны!
Увидев те знаменья, страх небывалый
Познали пандавы, а с ними - панчалы.
Испуганы битвой, сокрылись в тревоге
Апсары, гандхарвы и мощные боги.
Восславив отважных, - за тучи густые
Ушли полубоги, певцы и святые.
Но стан победителей стал беспечален:
Дуръйодхана был, словно древо, повален!
И сомаки радовались и пандавы:
Слона ниспровергнул их лев гордоглавый!
Приблизясь к поверженному, Бхимасена
Воскликнул: «О раджа, чья участь презренна!
«Эй, буйвол!» - орал ты, смеясь надо мною,
При всех издевался над нашей женою,
При всех оскорблял Драупади, как девку, -
Теперь ты сполна получил за издевку!»
Дуръйодхану речью унизив такою,
Он голову раджи ударил ногою.
Увидев, что раджу Бхима обесславил,
На голову левую ногу поставил, -
Из гордых мужей благородного нрава
Никто не одобрил поступка пандава.
Но пляску победы плясал Волчье Брюхо,
И брату, исполненный светлого духа,
Юдхиштхира молвил: «Во мраке ты бродишь,
А свет пред тобою! Он - царь, он - твой родич,
Не смей же, безгрешный, с душою благою,
Пинать его голову левой ногою!
Он пал в поединке, державу утратив,
А также друзей, сотоварищей, братьев.
О муж справедливый, чья участь завидна,
Зачем оскорбляешь царя столь постыдно?»
Склонившись потом над простертым владыкой,
Он слово промолвил в печали великой:
«На нас ты не гневайся, раджа: Судьбою
Ведомы, в борьбу мы вступили с тобою,
Не наши - Судьбы ты изведал удары,
За прежние вины дождался ты кары!»
Подняв свои дротики, пики, трезубцы
И в раковины затрубив, славолюбцы -
Пандавы с весельем в шатры возвратились,
Смеясь и ликуя, победой гордились...»
Санджайя сказал: «От глупцов повсеместно
О смерти Дуръйодханы стало известно.
Тогда Критаварман, а также сын Дроны
И Крипа помчались на берег зеленый.
Их стрелы изранили, дротики, пики...
Примчались - увидели тело владыки:
Казалось, что гибелью буря дышала.
Напала на ствол непомерного шала.
Казалось, охотник в лесной глухомани
Большого слона повалил на поляне.
Дуръйодхана корчился, кровь извергая, -
Иль солнечный шар, на закате сверкая,
Упал среди стада и жаркою кровью
Он залил внезапно стоянку коровью?
Иль месяцем был он, закрытым туманом?
Иль бурею вздыбленным был океаном?
И, как окружает главу ратоборцев,
