Как ветер стремглав облаков разгонял вереницы -
Вожак обезьяний лиан разрывал плетеницы.
Руками, ногами, хвостом он завесу густую
Шутя разрубил и дорожку узрел золотую.
За этой дорожкой тянулись другие, одеты
В кристаллы, блистающее серебро, самоцветы.
Глядел Хануман изумленно и благоговейно
На чистую, светло-прозрачную влагу бассейна.
Его берега златолиственной сенью блистали.
Игрой самоцветов ступень за ступенью блистали.
На дне - жемчуга и кораллы затейно блистали.
Украсив песчаное ложе бассейна, блистали.
Цвели голубые и белые лотосы пышно,
И лебеди по водоему скользили неслышно,
Кричали казарки, и щебет камышниц датьюха
Звучал над озерною гладью приятно для слуха.
Журчали ключи и поили деревья мимозы
Водой животворной, как амрита, чистой, как слезы.
Ряды олеандров предстали очам Ханумана,
И купы цветущие райского древа - сантана.
Поросшая зеленью, схожая с каменной тучей,
Открылась громада горы обезьяне могучей.
Блистающий пик обступали утесы и кручи.
В утробе горы обнаружились ходы и своды.
Прохладные гроты ее были чудом природы.
Река с крутизны, уподобясь рассерженной деве,
Летела, как будто покинув любовника в гневе.
Толпою деревья вершины к теченью склоняли,
Как будто красотку друзья к примиренью склоняли.
Река повернула, движенье замедлила кротко,
Как будто сдалась на друзей уговоры красотка.
С жемчужным узорчатым дном и водою холодной
Затейливый пруд увидал Хануман благородный.
Ступени спускались туда самоцветные, с блеском,
Прохладною влагой пруда омываемы с плеском.
И росписью был водоем изукрашен чудесный:
Дворцами, как будто их выстроил зодчий небесный,
Стадами красивых животных, резвящихся в пущах,
Садами, где высились купы деревьев цветущих.
Вокруг водоема скамейки златые попарно
Стояли в тени, под густыми деревьями «парна».
Широким зонтом златолистые ветви ашоки,
Роскошно блистая, раскинулись на солнцепеке.
Вокруг зеленели поляны, потоки плескали.
Цветущие заросли взор обезьяны ласкали.
Деревья одни - пестротой изумляли павлиньей:
Окраской своей золотой, и зеленой, и синей.
Дивился пришелец деревьям другим, златолистым,
Чей ствол горделивый отсвечивал золотом чистым.
Как тьмы колокольчиков нежных деревья звучали,
Когда ветерки золотыми ветвями качали.
[ХАНУМАН НАХОДИТ СИТУ] (Часть 15)
Вожак обезьяний, скрываясь в листве глянцевитой,
Священную рощу оглядывал в поисках Ситы.
Любуясь обширным пространством с высокого древа,
Он думал - не здесь ли находится пленная дева?
А роща, подобная Индры небесному саду,
Божественно благоухая, дарила прохладу.
Свисали с деревьев, красуясь, лиан плетеницы.
Животные в чаще резвились и певчие птицы.
Чертоги и храмы ласкали и тешили зренье,
А слух услаждало приятное кокиля пенье.
На водных просторах цветы в изобилии были,
Там золото лотосов, белые лилии были.
