когда стремишься ты древнейшейтропой светил!От века смертная зеницазарей и полднем не назрится,и грустен час,как снидешь в царство теневое,возвеселивши все живоеи, грешных, нас.О знак, нагой земле явленныйв послы зиждителем вселенной,чей лик сокрыт;что я, что ты, златое око,когда подъемлет нас высокоГосподень щит?Как герб укажет на именье,род, славу, честь и разуменье,так, в свой чертогвзойдя, верховное светилонам рыцаря провозвестило,чье имя — Бог.
МАТУШКА
Ни фотографийсыну Вы,ни одногопортрета,не соизволили —увы! —оставитьв жизни этой.Все тлен — и холсти мрамор, но,моею полонкровью,был в сердцеобраз Ваш давнонапечатленлюбовью.Дай мне господьнести, как свет,его благуюсилуи, кончив лета,сей портретунесть с собойв могилу.
ИЗ ГЛУБИНЫ
Чуть слышный звон колоколови бой часов далекий;и вся зима, как день один —бессветный, одинокий;так чужд пустынный этот мир,так мрачен и уныл,что сердце застучит на миги вновь лишится сил;темнея, дышит небосводсмятеньем; нет, тревожнейи глубже, отчего землявокруг еще ничтожней.Я болен, что со мной? чегонедостает, что преждеменя хранило от забот,—меня, кто жил в надеждеи радости, кто обращали мысль, и светлый взорк тебе, о солнце, в небеса,в сияющий простор!Где это все и почему,унижен и бессилен,я в зимнем склепе погребенбез плача, без светилен?
