Тот ли, кто в тело вонзил Христовосвой меч со злобой и наслажденьем?Иль тот, кто песню одну лишь знает:«Свою ты душу спасешь терпеньем»?Тот ли, другой ли — его наместникиль брат Иуды и сын Лойолы,—подлец-предатель, живой предвестникгрядущих тягот, нужды проклятой,разбойник новый, в безумье новомотца убивший, предавший брата?Кто он? Скажи мне. Народ — ни слова,молчит Свобода. Но час за часомтак страшно, глухо гремят оковы.Народ на стадо скотов кивает —на сброд, одетый в сюртук и рясу,на всех, кто, видя, в слепца играет.Народ кивает, а пот кровавыйс чела струится на камень хладный.К кресту прибит он, распят. И ржавыйгвоздь разъедает народу кости.Народу в сердце змей впился жадно,его и наши сосут и гости.А раб все терпит. И мы годамибесстыдно молча считаем время,как долго стонем под хомутами,а кровь струится из ран народа.Мы ждем, поверив в скотское племя,что срок настанет — придет Свобода.
Жив еще, жив он. Там, на Балканах,лежит и стонет в крови горючейюнак отважный в глубоких ранах,в расцвете силы юнак могучий.Обломок сабли он бросил вправо,отбросил влево мушкет свой грубый,в очах клубится туман кровавый,мир проклинают сухие губы.Лежит отважный. В выси небеснойисходит зноем круг солнца рдяный.Жнея по полю проходит с песней.Сильнее кровью сочатся раны.В разгаре жатва… Пойте, рабыни,напев неволи! Встань, солнце, вышенад краем рабства! И пусть он сгинет,юнак сраженный… Но, сердце, тише!Кто в грозной битве пал за свободу,тот не погибнет: по нем рыдаютземля и небо, зверь и природа,и люди песни о нем слагают…Днем осеняет крылом орлица,волк ночью кротко залижет раны;и спутник смелого — сокол-птица —о нем печется, как брат названый.Настанет вечер — при лунном светеусеют звезды весь свод небесный.В дубравах темных повеет ветер —гремят Балканы гайдуцкой песней!И самодивы в одеждах белых,светлы, прекрасны, встают из мрака,по мягким травам подходят смело,садятся с песней вокруг юнака.Травою раны одна врачует,водой студеной кропит другая,а третья в губы его целуетс улыбкой милой — сестра родная.
