Скорбь Гвиннеда

Вновь белые образовали квадрат в центре, а черные легли по углам.

— Вы не передумали продолжать? — спросил его Джорем.

Кверон покачал головой.

— Разумеется, нет. Сейчас мои познания куда обширнее, чем когда я был простым послушником, и мне любопытно, чего добивался старый Мастер, когда проделывал все это. Я помню, это происходило всегда в определенные дни, и послушникам советовали ночь накануне провести в часовне Богоматери впрочем, это было необязательно. Что странно… поскольку нам редко предоставляли выбор в подобных делах.

Он еще раз испустил вздох, словно отгоняя непрошеные воспоминания, и пару мгновений подержал руку над кубиками.

— Отлично. Это начинается так же, как и первая конфигурация, именованием восьми составляющих. Помню, что Мастер никогда не произносил nomen’а вслух, считая, что это мешает сосредоточению. Я во всем буду подражать ему.

Не дожидаясь реакции со стороны, он быстро провел указательным пальцем над каждым из кубиков по очереди, в прежнем порядке, начав с белых и закончив четырьмя черными. Все восемь вспыхнули от прикосновения, и Ивейн с Джоремом с легкостью проследили за всем процессом, от Prime до Octave.

— Первая часть следующего этапа точно такая же, — шепотом промолвил Кверон, поставив пальцы на Prime и Quinte, и объявил cognomen, меняя их местами:

— Prime et Quinte inversus!

Затем последовали Quarte и Octave, с положенным cognomen:

— Quarte et Octave inversus!

Когда он поменял местами вторую пару, у них образовался центральный черно-белый квадрат, с кубиками разного цвета в противоположных углах. Но теперь, вместо того чтобы заменить Prime на Septime и Sixte на Quarte, как в первый раз, он взял белый Prime из верхнего левого угла и осторожно установил на Quinte, верхний левый черный кубик, пропев salutus на манер гавриилитских песнопений:

— Primus est Deus, Primus in aeternitate. Amen.

Прижав правую руку к груди, он поклонился алтарю, затем взял черный Sixte и аккуратно опустил на Seconde, пропев новый salutus:

— Secundus est Filius, Coaeterus cum Patre. Amen.

И вновь глубокий поклон. Теперь Septime лег на Tierce.

— Tertius est Trinitas: Pater, Filius, et Spiritus Sanctus. Amen.

И еще раз поклонился, прежде чем взять последний — Quarte, и поставить на Octave, завершая построение большого куба.

— Quattuor archangeli custodes quandrantibus sunt. Quattuor quadrant coram Domino uno. Amen.

Завершенный куб светился мягким опалесцирующим светом, подобный черно-белым опорам беломраморной алтарной плиты, на которой он стоял.

Кверон на мгновение поднес к губам стиснутые руки, закрыл глаза, чтобы сосредоточиться, а затем развел руки в стороны на уровне подбородка, ладонями друг к дружке, и затянул:

— De profundis clamavi te, Domine: Domine, exaudi orationem meam. Adorabo te, Domine…

Продолжая молиться, он поднес руки к кубу, ладони лодочкой, словно для благословения. Все трое ощущали нарастание силы — покалывающее напряжение, стремительно распространявшееся от макушки до кончиков пальцев.

— Fiat lux in aeternam. Fiat lusratio, omnium altarium Tuorum, — вполголоса произнес Кверон. Да пребудет свет в вечности, да будут очищены Твои алтари…

Под руками Целителя куб вспыхнул огнем. Когда он развел ладони и поднял руки, между ними поднялся столп света толщиной с предплечье и такой же высоты. На миг Кверон даже закрыл глаза руками, но продолжил песнопение:

— Quasi columna flammae me duces, Altissime, in loca arcana Tua… Словно огненный столп, поведешь ты меня. Высочайший, в потаенные места Твои… — Он сложил руки на груди и низко поклонился.

Светящаяся колонна не погасла, когда псалом затих. Не ведая страха, Кверон коснулся ее верхушки и погрузил руку в пламя.

— Gloria in excelsis Deo…

Оказалось, этот огонь не обжигал и подавался под прикосновением. Столп словно сплющился, по мере того, как Кверон опускал ладонь, расплываясь вокруг собранного куба, а затем потек вниз, омывая алтарь до нижних краев, где свечение наконец поглотила нижняя, базовая черная плита. В этот миг Целитель коснулся куба-матрицы… и внезапно весь алтарь начал погружаться, по-прежнему лучась ярким светом.

— Господи Иисусе, куда это он? — выдохнул Джорем.

— Обратно в пол, — благоговейно отозвалась Ивейн, — хотя сомневаюсь, что заклинание Мастера делало то же самое.

Изумленное лицо Кверона яснее ясного давало ответ, но он продолжал петь Gloria все то время, пока алтарь уходил вниз, даже когда белая плита ушла на уровень помоста. Но когда она двинулась еще ниже, то даже стоя на коленях Кверон больше не смог дотянуться до куба-матрицы на ее поверхности. Движение прекратилось как раз в тот момент, когда Кверон перестал петь, и верх алтарной плиты оказался гораздо ниже помоста. Ивейн и Джорем также опустились на колени, с опаской заглядывая в открывшуюся дыру.

— Почему это произошло? — пробормотал Джорем, в то время как его сестра запустила в темноту светящийся шар.

Кверон с изумлением увидел, что внизу оказался проход, уходящий куда-то на север, и лег ничком, чтобы рассмотреть его получше.

— Там, похоже, ступени вниз и какой-то коридор.

— Видимо, нам следовало ступить на алтарь, когда он опускался, — предположила Ивейн. — Слезть вниз не так трудно, а вот подняться будет посложнее.

Кверон уже спустил ноги в отверстие, готовый соскочить на плиту, так, чтобы не сбросить сложенные кубики.

— Полагаю, проблемы поднять алтарь не возникнет. Меня куда больше тревожит, что нужно наступить на него, но, видимо, это так и задумано. — Спрыгнув вниз, он присел на корточки и заглянул в боковой проход. — Ага, там точно лестница. Винтовая. Кто-нибудь еще пойдет со мной?

Джорем неуверенно пробормотал что-то о неприятных неожиданностях впереди, но все же подал руку сестре. Та присела на край, подобрав юбки, и с помощью Кверона слезла вниз. Джорем последовал за ней. Целитель тем временем направился к лестнице, стараясь не задеть кубики защиты. Единственной неожиданностью, и совсем не неприятной, оказалась небольшая комнатка, до конца не отделанная, располагавшаяся как раз под залом Портала, — размером со среднюю келью убежища. Стены ее были грубо высечены в скале и виднелись следы каких-то раскопок… скорее всего, там намеревались проделать новые ходы — но куда?

— Сдается мне, что те, кто начал строить все это, не успел довести дело до конца, — предположил Кверон, осмотревшись. — Вы, кажется, говорили, что это место соорудили еще Эйрсиды?

Ивейн кивнула.

— Нам и прежде случалось обнаружить их следы, но я мало что знаю о них… разве только то, что их считают философами, предшественниками варнаритов.