мужчина на земле, он говорит ей комплименты… О! Небеса, он ее целует…
Вероника опомнилась, когда ощутила его горячее дыхание у своего лица. Она затаилась, позволяя судьбе решить ее участь без собственного вмешательства. Но Замятин едва дотронулся губами до ее щеки и довольно откинулся назад на спинку кресла.
— Вы восхитительны! Чисты и доверчивы, — рассмеялся он, — уверен, что любой минор в вашей душе станет звучать мажорно. Я не воспользуюсь вашим зависящим положением, Ника, не волнуйтесь.
— Я от вас завишу? — удивилась Вероника, приходя в сознание и досадуя на то, что он ее не поцеловал. Она почувствовала себя обманутой, но пыталась скрыть раздражение.
— Разве вы не знаете, что спонсором киноленты Шубина являюсь я?
Обыденно так спросил, будто сообщил, что летом идут теплые дожди.
— Вам понравился сценарий? — деловито поинтересовался Замятин.
В это время в кают-компании замельтешили официанты, накрывающие стол для ужина.
— Я, мне, отчего же не понравиться, только я его еще не читала…
Замятин встал, подхватил замявшуюся Веронику под руку и повел наверх.
Яхта качалась на волнах, дожидаясь трех лодок, плывущих с берега за цыганским табором.
Гости Замятина, как заметила Вероника, не совсем трезвые, видно тоже хлебнули яблочного фреша, провожали артистов восторженными криками. Здоровый Марс гоготал как конь и удерживал за многочисленные юбки приглянувшуюся ему молодую цыганку. Та крутилась и кокетливо вырывалась из могучих лап. Вероника посмотрела на Кристину Валевскую. Она нисколько не интересовалась действом, нарочито громко разговаривая с Лилит.
Замятин поспешил цыганке на выручку, хотя та и не особенно сопротивлялась, предпочитая задержаться на яхте подольше, что обещало ей за это хорошие деньги. Но помощь приняла и благополучно села в лодку, пламенно заверив Марса, что обязательно вернется.
Замятин утешил здоровяка тем, что приоткрыл завесу тайны: следующим номером будет стриптиз. Его слова услышали остальные, принялись обсуждать то, что они хотели бы увидеть, так что цыгане вернулись на берег без приключений.
Веронику не интересовал стриптиз.
Глядя на то, как на палубе устанавливают шест, она вздохнула и прошла дальше. Каково было ее удивление, когда возле кают на старом плетеном кресле она увидела сухенького седого старика в поношенном холщовом костюме, невидящим взором разглядывающего водную гладь.
— Добрый вечер, — поздоровалась с ним Вероника, но тот ничего не ответил.
Решив, что в этом обществе не принято прощаться и здороваться, она пожала плечами.
— Бог-Отец создал это великолепие, — проскрипел старческим голосом тот и умолк.
— Ноэль Давыдович, — рядом с ними появилась Лилит, — к вам обращаются, желают вам приятного вечера.
— Пожелайте лучше мне приятного века, — недовольно пробурчал старик и закрыл глаза.
— Не обращай на него внимания, — Лилит обняла Веронику за плечи. — Ной совсем выжил из ума. Максим его всегда берет с собой потому, что старик не может жить без моря. Старик и море, это про него. Видишь, какой он чувствительный и заботливый. Вы с ним хорошо поговорили?
— С Ноем? — оборачиваясь на старца, переспросила Вероника.
— С Замятиным, — повторила для не особенно внимательных Лилит.
— Ах, с Замятиным! — и Вероника глупо покраснела. — Да, поговорили хорошо.
— Он вкладывает в тебя огромные деньги, — улыбнулась Лилит, — будь с ним ласковей.
Куда уж больше, подумала Вероника, направляясь следом за Лилит и постоянно оглядываясь на Ноя. Только сам Замятин хочет ли этого? У него таких, как безызвестная Ветрова, пруд пруди. Любая кинется к нему на шею и повиснет обременительной ношей, помани он пальцем. Вероника обременять его не хочет. О том, что Замятин ее так и не поцеловал, Лилит было знать необязательно.
Они вернулись на палубу, где все уже сидели и разглядывали полуголую девицу, извивающуюся на шесте под громкую музыку. Девица была профессионалкой и выполняла такие сложные па, что захватывало дух. Она легко и естественно двигалась вокруг шеста, и повторить ее действия было просто невозможно. Но Иван Молохов не сдержался и попробовал. Под бурные аплодисменты дам, требующих демократии и соответственно стриптизеров-мужчин, он скинул с себя рубашку, обнажив восхитительное мужское тело. Дамы благодарно взвыли.
— Хорош, — прохрипела Лилит.
Вероника изумилась, заметив в ее темных глазах неприкрытое вожделение.
Молохов прижал к себе девицу и принялся покачивать бедрами в такт мелодии. Девица тут же приняла изменившиеся правила игры и вовлеклась в процесс. Процесс был великолепен!
Обнаженная стройная красотка, она оставалась в одних стрингах, и освобождающий свое мускулистое тело от брюк мужчина балансировали на грани экстаза, едва не позволяя подавленному желанию выплеснуться бурным потоком и смести все приличия. Присутствующие замерли.
Вероника поймала перекрестный огонь двух соперниц, которые совершенно выдали себя.
Кристина Валевская и Светлана Надеждина смотрели на Молохова немигающим взглядом двух кобр, приготовившихся к смертельному броску в борьбе за обладание роскошным юным самцом.
— Хорош, — прохрипела Лилит, усмехнулась и взметнула вверх пальцы.
Раздался щелчок, искры, прекратилась музыка.
— Спасибо, дорогуша, — Лилит подошла к одурманенной танцем и обманутой раскованным поведением Молохова девице.
— Спасибо, крошка, было занимательно, — холодно бросил той Молохов, натянул на лицо маску безразличия и на ходу небрежным жестом поднял свою одежду с пола палубы.
— Я могу приватный танец, — простонала ему вслед девица, безжалостно выдворяемая Лилит.
Как догадалась Вероника, девицу тут же сплавили на берег во избежание скандала. Красные, злые лица Валевской и Надеждиной не оставляли никаких сомнений, если Молохов согласится на приват, девица тут же окажется растерзанным, безжизненным трупом.
— Господа! — торжественно провозгласил Замятин, — скоро ужин.
Это означало одно, следует спуститься в каюты и переодеться.
У Вероники каюта была одна на двоих с Лилит.
И на этот раз она удостоверилась, насколько безупречно молодое тело Первой-женщины-на-земле. Лилит, несомненно, была совершенством. Разглядывая свою худобу, Вероника Ветрова страдала и подумывала о силиконовых вставках, лишь только у нее появятся лишние деньги.
— Глупости, — обняла ее худые плечи Лилит, — ты, красавица, слишком придирчиво к себе относишься. Уверена, что Максим от тебя без ума. Впрочем, ты должна знать, если он тебя не поцелует этим вечером, то попался на твою удочку. Он никогда не позволяет себе ничего лишнего, если собирается заниматься девушкой серьезно.
Вероника удовлетворенно улыбнулась.
— О! — удивилась Лилит, — попытка уже была? Тогда считай, дорогая, что ты победила. Разве нам, женщинам, много надо? — рассуждала она, облачаясь в шелковое фиолетовое платье с бессовестно оголенной спиной. — Немного флирта, вожделения и возможности поставить свою ножку на поверженное страстью тело соперника, в нашем случае, мужчины.
Она указала на свои красные шпильки.
— Они стояли на многих потомках Адама. Но, поверь, никто не был так хорош, как Максим. Да, мы были любовниками, ты правильно догадалась. Но к прошлому возврата нет. У нас разные пути, к тому же мы оба любим разнообразие. Молохов сумасшедше красив, — внезапно перешла Лилит на другую тему, — за него ведется настоящая борьба. Из-за этих двух стерв пострадала Инга.
— А духи? — воспользовалась обстоятельством Вероника, — не нашли?
— Вряд ли их теперь найдут, — пожала голыми плечами Лилит.
— Но можно определить по запаху, у кого они!
— Нельзя, — отрезала Лилит. — Свойство любых отменных духов сливаться с запахом своего владельца и делать его совершенно одурманивающим, им присуще в полной мере. Так что пахнуть в других руках они станут по-другому. Одевайся, — поторопила Лилит, — я пойду.
