убили любители подводной охоты.
Уже тогда мы пытались наладить дружбу с груперами, но наши попытки почти всегда встречали отпор. Наверно, мы оказались жертвами сентиментального недоразумения. Аквалангисты всегда гордятся, если им удается приблизиться к груперу, не отпугнув его. Покормят рыбинку из рук, погладят ее, и уже им кажется, что возникли какие-то нежные взаимные чувства.
В Красном море нам встретились очень красивые груперы — розовые в голубую крапинку, представители того же вида, что герой фильма «Мир тишины» Ю-ю.
На «Калипсо» часто возникали дискуссии о том, есть ли разум у групера. Мнения резко разделились. Некоторые аквалангисты, в том числе Делемотт и Бонничи, хорошо знающие и любящие груперов, считают, что этим рыбам не чуждо чувство привязанности к человеку. Другие — Фалько, Коль, Каноэ — настроены более скептически. Они убеждены, что никакой привязанности нет, есть только прожорливость. Другими словами, групер любит корм, предлагаемый ему человеком, а не самого человека…
Дискуссия вспыхнула с новой силой во время стоянки у Коэтиви, где кораллов оказалось мало, зато было много груперов.
Был октябрь, стояла чудесная погода, когда мы подошли к маленькому островку Коэтиви, лежащему к северо-востоку от Мадагаскара. Островок этот такой низкий и плоский, что издали видно только торчащие из воды кокосовые пальмы. А вообще-то уголок прелестный, пляжи сверкают белым песком. Жителей всего около ста, занимаются они заготовкой копры. Единственное селение расположено в западной части острова, где сосредоточены кокосовые плантации. Хотя Коэтиви — британское владение, большая часть плантаций принадлежит французу, консулу Дельомму.
Каждый месяц с Цейлона на Коэтиви заходит судно за копрой. Это — большое событие для островитян, единственная ниточка, связывающая их с внешним миром.
Один из мысов острова образован чудесным коралловым рифом, который соединяет Коэтиви с соседним островком Лис. И оба эти острова, как и Сейшелы, опираются основанием на ровное, почти безжизненное плато. Относительная бедность морской фауны побудила нас сократить свое пребывание здесь, и мы пошли на Мадагаскар. С 9 до 11 ноября мы стояли в гавани Диего-Суареса, ремонтировали корпус «Калипсо». Когда осушили док, на дне его обнаружили рыбу-ежа. Мы взяли ее себе, и ребята попытались приручить «ежа», но ни лакомые кусочки, ни ласковое обращение не помогали. Малейшее движение, малейший звук поблизости, и рыба-еж вздувалась, будто шар, растопыривая иглы для защиты.
Закончив ремонт, мы взяли курс на острова Глорьез, лежащие к северо-западу от Мадагаскара. Два острова, объединенных под столь громким названием, принадлежат Франции, на них помещается метеорологическая станция.
Придя на место рано утром, мы бросили якорь у более крупного из двух островов. Наши люди тотчас отправились на берег и познакомились с тремя работниками метеостанции — единственными местными жителями.
Этот клочок земли вполне заслуживает названия «райского уголка», как любят говорить путеводители. Вдоль широких, ослепительно белых пляжей выстроились кокосовые пальмы. Есть тут и рощи филао, а гладкие участки чередуются с дюнами. Для зоолога остров тоже чрезвычайно интересен: здесь птицы вьют гнезда на земле, а грызуны живут на деревьях.
Естественно, были попытки найти хозяйственное применение островам Глорьез; в частности, для кокосовых плантаций. Мы обнаружили остатки лагеря сельскохозяйственных рабочих. И как всегда, под пальмами приютились небольшие запущенные кладбища.
Рай на суше — рай под водой. Погода была преотличная, вода прозрачная. И множество всяких рыб, особенно скумбрии и губанов. На дне, выстланном белейшим песком, раскинулись великолепные коралловые заросли. Изучая их, мы заметили, что нас самих изучает огромная морская черепаха, укрывшаяся под мабрепоровым образованием. Мы хотели погладить ее по шее, но черепахе этот странный человеческий жест явно показался отвратительным, потому что она повернулась и недовольно поплыла прочь.
Кораллы здесь составляли массивы, отделенные друг от друга небольшими промежутками. Рыбы- бабочки иногда порывались перейти с одной коралловой формации на другую, но наталкивались на местного владыку — тоже рыбу-бабочку или рыбу-ангела, — который давал отпор чужаку, отгоняя его прочь.
Экологическое равновесие каждого такого массива — слагаемое сложнейших взаимоотношений между его обитателями. Перед нами все та же загадка социальной жизни морских животных, о которой я говорил раньше и которая не дает мне покоя. Я могу без устали наблюдать эти маленькие миры с «оседлыми» рыбами разных цветов, смотреть, как вторгается хищник извне, опрокидывая все устои, нарушая постоянное соотношение сил.
Кораллы тут не менее разнообразны, хотя и не так ярки по окраске, как кораллы тех частей Красного моря, которые еще не пострадали от загрязнения. Люди редко проникают в этот уголок, и царство кораллов сохранилось в неприкосновенности.
Там, где остров обращен к открытому морю, в пучину отлого спускается риф с пучками коралла и зарослями морских вееров. Всюду — грядки огромных тридаки, и полуоткрытые створки их мгновенно смыкаются, когда мы протягиваете к ним руку. Мы изучаем ветвистые коралловые «деревья», а поодаль из своих нор на нас с любопытством смотрят груперы…
Здесь есть и лагуна, ее дно выстлано все тем же белым песком. И опять — поразительное обилие и разнообразие морской фауны. Скумбрия, на редкость крупные губаны, стайки рыб-бабочек..
Длина большого острова около трех километров, ширина около полутора. Второй меньше километра в длину, а в ширину — чуть больше шестисот метров, и он сильно отличается от первого. Их соединяет коралловое плато. Нам захотелось осмотреть второй островок. Филипп, Серж Фулон и доктор Милле отправились туда на маленькой лодке, а когда собрались возвращаться, начался отлив, и пришлось им идти вброд, неся лодку на руках. Они шли четыре часа, и на каждом шагу мабрепоры немилосердно царапали им ноги. Нескоро они забудут наш визит на острова Глорьез!
Во время нашей стоянки там мы упорно, систематически вели наблюдения и собирали данные о морской фауне в окружающих острова водах; одновременно старались наладить гармонические взаимоотношения с представителями этой фауны. Если' хотите, мы упражнялись во взяточничестве… Каждый день Бернар Делемотт отправлялся на дно, захватив с собой изрядный запас корма. Скумбрии, губаны, рыбы-бабочки сотнями окружали его. Нечто похожее можно видеть на площадях Нью-Йорка или Парижа, когда кто-нибудь подкармливает голубей хлебными крошками. Временами рыбы собирались так густо, что Делемотта не было видно. С каждым днем они все больше смелели. Делемотт решил проверить, на что они способны, и положил несколько кусочков корма внутрь своей маски. Сначала рыбы с интересом кружили около его головы. Потом начали заглядывать в маску. И наконец стали буквально бросаться на плексиглас.
Здесь, как и у Коэтиви, водилось много груперов, и я решил, пользуясь атмосферой миролюбия, провести один эксперимент. Но для этого мне нужно было кое-какое снаряжение, поэтому «Калипсо» сходила в Диего-Суарес, где мы закупили изрядное количество зеркал. Купить зеркала на Мадагаскаре не так просто, как в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Тут нужна смекалка. К счастью, наш Квартирмейстер Бернар Шовеллен не обделен смекалкой. Никто не сравнится с ним, когда надо раздобыть тот или иной предмет в самом глухом краю. Так и на этот раз он нашел именно то, что нам было нужно, — большие зеркала, какие обычно ставят на туалетных столиках. С этим сокровищем мы вернулись к островам Глорьез, где нас ожидали ничего не подозревающие груперы.
Зеркала предназначались для изучения территориальности у этих рыб. Многим наземным животным присуще чувство территориальности, они рассматривают прилегающий к их логову участок как жизненное пространство, на которое никто не смеет посягать, и дают отпор всем чужакам даже ценой собственной — жизни. Так заведено и у соловьев, и у носорогов. А как с территориальностью у рыб? Об этом мы знаем очень мало. Конечно, в лабораториях и аквариумах проводились опыты, но я убежден, что ответ получить можно только в естественных условиях, то есть в море. Коралловый риф отлично подходил для проверки. Тем более, что груперы ведут оседлый образ жизни и селятся в норах, от которых стараются далеко не уходить.
По моим наблюдениям, защита территории в подводном царстве чаще всего выражается в отпугивании, а не в прямой атаке. Настоящие схватки — большая редкость. Вот соперники встретились,
