Лорд Дэлгоузи присоединил несколько крупных областей, подобно Уэльслею, и провел ряд важных реформ, подобно Бептинку.
Вторая и последняя война с сикхами вспыхнула полгода спустя по приезде лорда Дэлгоузи в Индию. Совет регентства у сикхов распался на партию царицы-матери и партию молодого государя; из-за этого возникла смута, во время которой в Мультане были убиты два английских офицера. Все союзные сикхские племена восстали. Их войско, насчитывавшее более 50 000 человек, было обучено европейскими авантюристами и снабжено пушками. В течение 1848 года они дали англичанам пять настоящих битв, а в 1849 году еще две битвы. Они даже почти победили в Шилианвале (13 января 1849 г.), где генерал Гоу потерял 2400 человек, 4 орудия и знамя 24-го английского полка. Зато другой английский отряд взял город и крепость Мультан. 27 февраля все английские силы, соединившись, нанесли врагу сокрушительный удар при Гуджерате и до самых гор преследовали афганских всадников Дост-Мухаммеда, явившегося на помощь к сикхам. 29 марта лорд Дэлгоузи провозгласил аннексию Пенджаба вопреки совету генерала сэра Генри Лауренса, который высказывался за восстановление протектората. Магараджа был выслан в Англию с пенсией в 58 000 фунтов; население было обезоружено, причем было отобрано 120 000 штук всевозможного оружия.
Результатом новой войны с Бирмой была аннексия в 1852 году Пегу, благодаря чему обе провинции, занятые в 1826 году, соединились, и независимая Бирма была отрезана от моря.
Кроме завоеванных земель, лорд Дэлгоузи присоединил к английским владениям несколько вассальных государств, властители которых умерли, не оставив прямых наследников. Бездетный индусский князь обычно усыновлял наследника, к которому и переходили его владения, а если он числился вассалом, то и субсидии, уплачиваемые Англией. Лорд Дэлгоузи первый, несмотря на оппозицию части своего совета, отказался утвердить подобные усыновления. Таким образом, он признал непосредственно подвластными Компании владения последнего потомка Сиваджи — раджи Сатарского (1849), последнего бонслы Нагпурского (1853) и князя Джанси, не оставивших других наследников, кроме приемных сыновей. Следуя тому же принципу, наместник отказался платить приемным сыновьям пенсии, которые получали набаб Карнатика, раджа Тапжаорский и Пешва (1851). Княжество Нагпурское составило ядро Центральных провинций. Дэлгоузи присоединил к нему Берар, взятый у Низама в виде гарантии за неуплаченный долг (1853). Но всего важнее было присоединение Ауда (главный город Лукноу), богатой земледельческой области. Аудская династия пользовалась покровительством англичан с 1765 года. Ходили слухи, что она разоряет своих подданных налогами. Вентинк, наместник-реформатор, несколько раз делал по этому поводу представления лукноускому шаху. Дэлгоузи, добившись предварительно согласия директоров Компании, приказал военному резиденту в Лукноу присоединить Ауд на том основании, что «британское правительство согрешило бы перед богом и людьми, если бы поколебалось вырвать власть из рук правителей, ответственных за такие страдания» (1856). Шах тщетно посылал миссию в Англию с ходатайством, чтобы ему оставили его владения. Наконец он решил. поселиться близ Калькутты с пенсией в 120 000 фунтов, и Ауд без сопротивления перешел под английское владычество.
Лорд Дэлгоузи с полным основанием утверждал, что для населения английский режим предпочтительнее туземных правительств[113]. В присоединенных областях подати были уменьшены и распределены справедливее прежнего. В Калькутте было учреждено ведомство общественных работ. Большой Гангский канал — величайшее ирригационное сооружение Индии — был закончен в 1854 году; началась прокладка железных дорог, был проведен телеграф, понижен почтовый тариф и вскоре установлены правильные пароходные рейсы между Англией и Индией. Но все эти улучшения не соблазняли туземцев. Среди населения присоединенных областей царило недовольство, сипаи волновались.
Восстание сипаев.[114] Индийская армия состояла из двух элементов: коронных войск, взятых из регулярной армии, и войск Компании, сформированных из туземцев-сипаев под командой офицеров-англичан, назначаемых директорами Компании. Карьера офицеров Компании была непохожа на карьеру офицеров регулярной армии; первые назначались по протекции (кавалерийские офицеры из числа молодых людей с высокой протекцией, которые проваливались на экзамене, открывавшем доступ к индийской гражданской службе). Они не могли продвигаться далее полковничьего чина, но зато только их принимали на некоторые доходные гражданские должности. Не менее офицерского персонала разнились между собой и солдаты обеих армий. Туземные полки набирались из всех классов, всех племен и всех исповеданий Индии. Сипай, пеший или конный, во время маневров и на войне одет и вооружен по-европейски; в свободное от службы время он живет дома со своей женой и детьми и носит ту же одежду, что и прочие туземцы; он получает жалованье — около 8 рупий в месяц. Сипаи находят это ремесло выгодным и даже откладывают часть жалованья. Доступ к высшим чинам им закрыт. Они становятся, самое большое, субадарами — так называют офицеров-туземцев, исполняющих приблизительно те же обязанности, что в Европе унтер-офицеры. Они наблюдают за поведением солдат и ежедневно являются с рапортом; при появлении субадара лейтенант-европеец продолжает сидеть, тогда как сам субадар должен снять туфли у входа и стать на вытяжку. Таков самый высокий чин, доступный туземцу. Англичане и по сие время считают сипая отличным солдатом и плохим офицером.
Сипаи были, видимо, довольны своей участью. За все время с начала завоевания среди них не произошло ни одного мятежа, если не считать незначительных местных вспышек. Это спокойствие внушило англичанам чрезмерную уверенность. После аннексий лорда Дэлгоузи большое число высших офицеров было откомандировано в качестве резидентов, и начальство не спешило назначать на их место новых. В то же время Компания в видах экономии уменьшила число белых солдат в своих войсках. В 1856 году в индийской английской армии насчитывалось 40 000 европейцев на 215 000 туземцев. Англичане знали, что в армии идет брожение. В самом деле, аннексии Дэлгоузи и религиозная пропаганда миссионеров, которым ревностно помогали многие чиновники и военные, породили догадку, что англичане хотят насильственно обратить индусов в христианскую веру. Дело с Афганистаном и Крымская война показали индусам, что Англия имеет грозного соперника в лице России. Князья, которых Дэлгоузи лишил владений или пенсии, подстрекали недовольных. Из уст в уста переходило пророчество о том, что английское владычество продержится не более ста лет. Англичане не придавали особого значения этому брожению; их беспечность исчезла только тогда, когда вспыхнуло восстание. Поэтому реальные пружины мятежа и доныне остаются недостаточно выясненными. Поводом к восстанию была раздача патронов, смазанных коровьим салом. Этим грубо оскорблялись религиозные понятия индусов-брахманов: их вера предписывает изгонять из касты всякого, чьи губы коснулись вещества, взятого от животного, и это предписание особенно строго соблюдается как раз в отношении коров. Англичане, презиравшие религию и обычаи туземцев, не захотели пожертвовать заготовленными патронами. Они пробовали научить сипаев отрывать их пальцами, а не скусывать зубами. Но индусы отказвшались употреблять их и в таком виде. Синайские полки начали сноситься между собою, а солдаты-мусульмане, равнодушные в этом отношении, приняли участие в заговоре потому, что надеялись восстановить мусульманскую державу в Дели. Восстание тлело под пеплом все первые месяцы 1857 года.
Английские офицеры пе догадывались о грозившей им опасности и почти не доносили новому наместнику лорду Каннингу о тревожных симптомах. В апреле и мае решено было распустить два полка, отказавшихся принять новые патроны. Сипаев хотели припугнуть лишением заработка, которым они дорожили. Но эта мера оказалась недостаточной, и пришлось прибегнуть к репрессиям. 9 мая военный суд в Мирате, наиболее важной крепости в северо-западных провинциях, приговорил к пятилетним каторжным работам восемьдесят пять кавалеристов, отказавшихся принять новые патроны. Осужденные были закованы в кандалы в присутствии всех сипаев, оцепленных европейским конвоем с заряженными ружьями и зажженными фитилями. На следующий день туземная конница подняла бунт, освободила арестованных и устремилась на Дели. Комендант Мирата, захваченный врасплох, не пытался преследовать их и ограничился посылкою телеграммы в Дели. Этот город был не в силах сопротивляться. Лейтенант с восемью солдатами защищал арсенал и пороховые погреба, затем взорвал их, чтобы они не достались мятежникам. Мусульмане восстали, убили человек пятьсот европейцев и провозгласили султаном потомка Великого Могола, жившего в уединении на пенсию, получаемую от англичан. Таким образом, восстание приобрело своеобразное историческое обоснование и видимой задачей его сделалось восстановление мусульманской державы. Другими важными центрами были Коунпур и Лукноу. В Коунпуре индус из высшей касты, Данду Пант, более
