отправиться в Германию в качестве сезонных подсобных работников». Одним словом, их готовились поработить и использовать в качестве батраков.
Выполняя новые задачи, Аксман в 1942 году обратился к Гитлерюгенду с лозунгом об «Операции на Востоке и службе на новых территориях». «Добровольцам из рядов немецкой молодежи на восточных землях», они рекрутировались из уже проживавших там немецких семей и семей переселенцев из Прибалтики и Советского Союза, было предложено служить идеям национал-социализма и укреплять свою принадлежность к «германской расе». Целью акции были «перенос культурных и социальных условий с запада на восток» и «воссоздание германского крестьянства» на захваченных территориях. Одновременно шла проверка на лояльность немецких переселенцев на новых восточных землях. Выполнение нового приказа было возложено в основном на плечи девушек из СГД. В 1942 году более 16 000 девушек в школах, детских садах, на фермах и в учреждениях были привлечены к этой программе. Они проводили утренники, детские выступления в школах, праздники хоровой песни, создавали местные ячейки Гитлерюгенда и Союза германских девушек, прилагали все усилия, «чтобы стать самыми сильными пропагандистами на Востоке».
Многие из этих девушек производили впечатление прекрасных заботливых и прилежных ангелов. Одновременно они были активными сторонницами бесцеремонной и жестокой германизации Востока. В новообразованной провинции рейха «Вартеланд» девушки особенно «отличились» при депортации польского населения, чтобы «расчистить место» для прибывающих немецких переселенцев. Одна из руководительниц СГД, отвечавшая за «операцию на Востоке», Мелитта Машман писала об этих событиях: «Офицер СС объяснил нам, чем мы будем заниматься. Мы должны были навести порядок в пустых домах, чтобы они были готовы к заселению немецкими крестьянами. Их прибытия ожидали в тот же день. На следующее утро офицер СС попросил нас помочь ему. У него не хватало мужчин. Поляки всё ещё были здесь и собирали свои вещи. В шесть утра их повозки должны были собраться на выезде из деревни. Каждая семья могла взять столько вещей, сколько могло поместиться на одной повозке. При этом она должна была оставить необходимый минимум вещей для будущих жильцов. Я взяла с собой несколько девушек. Мы должны были проверить крестьянские дворы на предмет того, как поляки выполняют наши предписания. Поляки были нашими врагами. Даже своими взглядами мы должны были демонстрировать нашу мощь и их „расовую“ немощь. Подобные аргументы использовались нами при проведении нашей политики. Мы выполняли там всё, что было предусмотрено „миссией Германии“, и эта миссия гарантировала нам свободу действий и нашу безопасность.»
В отличие от «расовополноценных» переселенцев поляки согласно нацистской терминологии классифицировались, как люди с «холопским мышлением» и низким уровнем «самобытной народной культуры». Поляки признавались «неполноценным народом». Это значило, что «их вхождение в немецкий кровяной организм привело бы к нарушению баланса немецкого народа, к дезорганизации его жизни.» Цель была ясна и подразумевала «полное отселение» поляков подальше от немцев. Однако в виду того, что депортация «расово нежелательных» людей в новых областях застопорилась, а немецкие колонисты переселялись сюда крайне неохотно, специалисты по расовой политике из СС были вынуждены умерить свои претензии: Они стали уделять большее внимание вопросам германизации, то есть, насильственному онемечиванию местного населения, и в первую очередь, молодежи. По замыслу нацистов, немецкая кровь нуждалась в защите и спасении. Гиммлер писал в одной из памятных записок в 1940 году: «Родителей детей с хорошей кровью необходимо поставить перед выбором. Или они отдают своих детей или они с детьми переезжают в Германию, где из них делают лояльных граждан. Следует ежегодно проводить в генерал- губернаторстве селекцию детей в возрасте от шести до десяти лет, чтобы определить их как ценных или неполноценных с точки зрения качества крови.» В это время появился документ, который назывался «немецкий народный реестр». В нем все граждане немецкого происхождения классифицировались по степени их отношения к немецкой национальности.
Между Гитлерюгендом и СС существовали тесные связи. Уже в декабре 1938 года Гиммлер договорился с руководителем Гитлерюгенда о том, что «добровольцы» из числа членов Гитлерюгенда, участвующие в акциях на восточных землях, будут преимущественно зачисляться в войска СС и в аппарат СС. После своей воинской службы в СС они могли получить в собственность надел земли. В качестве вооруженных крестьян- колонистов они должны были обживать захваченные восточные земли и оборонять их оружием и плугом. Артур Аксман видел в Гитлерюгенде «знаменосца германского имперского мышления». В своей новогодней речи в 1942 году он категорически заявил: «Мы воздвигнем на нашей восточной границе стену из мяса и крови, которая будет крепче стали и бетона. Для закрепления на восточных землях нам потребуются самые лучшие молодые люди. Поэтому, добровольцы вперед!» Участие Гитлерюгенда в реализации политики «укрепления немецкой народной общности « на новых землях совпадали с целями СС.
Расселение «полноценной» молодежи «близкой немецкому народу по крови» и обеспечение ей жизненных условий на новообразованных восточных землях: в Восточной Пруссии, Западной Пруссии с Данцигом, Вартеланде, Верхней Силезии и генерал-губернаторстве входило также в задачу Гитлерюгенда на Востоке. В специально устроенных лагерях эта молодежь должна была приобрести «национал- социалистическое мышление» и научиться сельскому труду. Среди этой молодежи насчитывалось 64 000 немецких переселенцев из других районов, которые уже прибыли в Польшу, и почти 500 000 молодых поляков, которые со дня на день должны были перейти из категории «близких к немцам» согласно «немецкому народному реестру» в категорию «немецких людей». Цели руководства Гитлерюгенда воплощались в жизнь: шла борьба против «проникновения чужой крови» и происходило «восстановление немецкой крови». С декабря 1942 года руководители Гитлерюгенда были обязаны участвовать в отборе и классифицировании переселенцев согласно расовым критериям. Они решали, кого можно признать «фольксдойче» и, соответственно, кому дать право на поселение, а кому отказать.
В Лицманштаде (ныне Лодзь) с весны 1940 года располагалось центральное бюро по переселению, подчинявшееся Гиммлеру. Оно координировало выселение, депортацию и истребление польского и еврейского населения в новых немецких восточных землях. Там же было размещено центальное быро по расселению, отвечавшее за расселение переселенцев-»фольксдойче» на восточных землях и предоставление им немецкого гражданства. В одной компании с этими органами СС действовало специальное оперативное подразделение Гитлерюгенда. Оно занималось вопросами «селекции». С ноября 1942 года по апрель 1944 года сквозь «сито» этого подразделения прошли около 30 000 молодых людей. Они прошли проверку на здоровье, происхождение и политическую благонадежность. Особое внимание обращали на соответствие испытуемых «расовым критериям». Решающее значение при этом тестировании могли иметь следующие параметры: «высота головы, рост, осанка, длина ног, форма головы, овал лица, нижняя челюсть, высота носа, форма ноздрей, ширина носа, расположение глаз, веки, форма глазниц, губы, лоб, форма волос, растительность на теле, цвет волос, цвет глаз, цвет кожи.» Прошедших испытание отправляли в специальные молодежные лагеря. Там под руководством активистов Гитлерюгенда их тренировали, обучали и готовили к жизни в роли поселенцев. Те, кто не смог пройти отбор, лишался крыши над головой и рисковал отправиться в гетто, на принудительные работы, в концентрационный лагерь или в худшем случае в газовую камеру.
Руководители Гитлерюгенда участвовали также в «селекции» переселенцев, прибывших в Вартеланд из причерноморских регионов. Молодые люди, которых признали «негодными» для расселения в новой провинции рейха, были отправлены отбывать трудовую повинность на военные заводы. Даже молодым людям немецкого происхождения, прибывшим из Эльзаса или Югославии, и которые были признаны «полноценными» комиссией Гитлерюгенда, приходилось проводить немало времени в закрытом лагере в ожидании получения немецкого гражданства. В большинстве случаев эти юноши и девушки были оторваны от родителей, вырваны из привычной среды обитания и помещены в лагерь Гитлерюгенда. По терминологии Гитлерюгенда это называлось «облегчением привыкания к жизни среди немецкого народа.»
Если в лагерь не прибывало желаемого количества переселенцев из Бесарабии, Волыни, Галиции или Прибалтики, планка критериев «годности» опускалась ниже. Начинались лихорадочные поиски «ополяченных людей немецкого происхождения», которых можно снова сделать немцами. В таких случаях Гитлерюгенд прилагал все усилия, чтобы отыскать «утраченное» немецкое происхождение среди молодых поляков. Каждую каплю немецкой крови нужно было сохранить для фюрера. В первую очередь проверку выдерживали голубоглазые и светловолосые дети. Только те, кто соответствовал определенным расовым критериям, признавался «годным для обратного онемечивания». Комиссия Гитлерюгенда занималась
