– Да. Именно. Итак, полёт на Марс. Берём один – прописью: один – списанный «Хаммер» и ставим на него два – прописью: два – движка: один для околоземного пространства, другой – для марсианского. Всё! Разгоняемся – пять витков по спирали, до семисот в секунду, потом выстреливаем себя по касательной к Марсу. Тормозимся…
– Класс! – выдохнула Юлька. – Это же… Единожды один…
– Ага. Когда я сообразил, то страшно удивился – неужели никто до меня? Оказалось – никто!
– И ещё оказалось, – подал голос давно уже молчащий Омар, – что это очень дёшево стоит.
Он так и сидел задом наперёд по-турецки на седле своего мотоцикла. Юлька смотрела на него, и до неё медленно доходило сказанное.
– Так ты хочешь сказать, что ты… что вы… сделали это?
– Мы сделали это! – дурашливо выкрикнул Раджаб и словно бы вбил локтем в пол что-то большое. – О глупая женщина! О чём тебе говорят уже час? Больше часа! Мы летим на Марс. На следующей неделе.
– Обалдеть, – сказала Юлька по-русски.
Санька говорил, что всё самое интересное происходит в стороне от дорог. Именно поэтому он так любил мотоцикл…
– А кто из вас пилот? – спросила она почти не изменившимся голосом. Её вдруг затрясло, и сейчас она изо всех сил пыталась это скрыть.
– Не мы, – вздохнул Раджаб. – Пилотом у нас Цыплёнок Хью…
– Единственный белый в экипаже, – вставил Омар.
– …он учился на военного лётчика, но в прошлом году их школу распустили, малышу не удалось положить себя на алтарь победы, и он пустился во все тяжкие. Омар вытащил его буквально из-под асфальтового катка…
– Нормальный парень, зря ты – сказал Омар. – А тараканы у нас у всех свои. Правда, сестра?
– Ага, – оторопело согласилась Юлька.
– Если бы у тебя был скафандр, мы бы тебя взяли в экипаж, – сказал Раджаб. – Ты бы как, полетела?
– Не знаю, – сказала Юлька. – Наверное, да.
– И плюнула бы на своего марцала? – наклонил голову Омар.
– Нет. Я сначала пристрелила бы его, а потом полетела.
– Но у тебя нет скафандра…
– …так что я не готова путешествовать, – подхватила Юлька.
– Это неправильно, – сказал Раджаб. – Едешь по своим важным делам, и вдруг какие-то ниггерские подонки на мотоциклах тебя догоняют, выдёргивают из-под тебя машину… Скажи, брат, это ведь неправильно?
– Неправильно, – согласился Омар. – Один из этих ниггерских подонков уже весь раскаялся. А завтра можно будет раскаять остальных. У них были благородные намерения, но по существу они ошиблись. Надо было их всех пристрелить, чтоб потом не мучились раскаянием.
– Нельзя, – сказала Юлька строго. – Они не марцалы. Стрелять можно только в марцалов.
– Мудрая женщина, – сказал Омар. – Скажет что-нибудь – и невозможно спорить. Вот если бы ты так мог…
– Я так могу, – обиделся Раджаб. – Я умный. Только ты всё равно для чего-то споришь. Думаешь, я не догадался, зачем ты её сюда привёз?
– Наоборот. Я думаю, ты сразу догадался, а молотишь языком только для того, чтобы про тебя хорошо подумали. Потому что она тебе сразу понравилась. Ведь так?
– Зачем я буду отрицать очевидное? – Раджаб воздел руки. – Сестра – красавица, а кроме того, она абсолютно бесстрашная. Я бы взял её на Марс даже вместо тебя.
– Нет, ты бы так не поступил. Во-первых, я главный, во-вторых, ты брал мои деньги, а в-третьих, Марс – это была моя идея.
– Моя.
– Не спорь. Моя. Я всё помню.
– Я тоже всё помню.
– Ты помнишь неправильно. А я – правильно. Это я сказал: а не слетать ли нам на этот Марс? А ты сказал: отчего бы и не слетать? А потом уже стал придумывать, как. Но первым точно сказал я.
Раджаб потёр лоб.
– Даже если он врёт, – повернулся он к Юльке, – то ему всё равно хочется верить. Это называется харизмой. Поэтому он командир, а я, который всё сделал и вручную отполировал, только бортинженер и называю его чифом. И вот смотри: он приезжает в полтретьего ночи, когда все порядочные ниггеры уже натанцевались и спят, привозит незнакомую белую сестру и молчит, а я должен сам догадаться, что сестру надо куда-то отвезти, представляешь? И мой бедный больной перегруженный мозг…
– Не отвезти, – сказал Омар. Голос у него стал чуть другой, и Юлька вдруг поняла, что трёп окончен. – Я просто подумал, а не найдётся ли у тебя чего-нибудь ненужного на заднем дворе?
«Ещё пара ребят», обещанные Давидом Юрьевичем, оказались на поверку двумя местными весьма обрусевшими девушками и шестидесятилетним (а на первый невооружённый взгляд гораздо более
