Исполнили несколько песен из уже ставшего привычным репертуара, а также одну новую, про победу над драконом. Раньше мои ушастые эту тематику предпочитали избегать. А закончили песней Мартиэль из моего МР3-плеера «Строители невидимых дорог». Ее вообще можно было назвать гимном путешественников, хоть по другим мирам, хоть просто, и нам она тоже очень подходила.
Еще у меня попросили документы показать, но не потому, что не поверили на слово, а опять-таки из любопытства. Причем всех больше интересовала не грамота, подтверждающая мои права на Проклятые Земли и княжеский титул, а хоть что-то, доказывающее законность такого брака. Официально утвержденный герб с двумя эльфийскими ветвями был вполне достаточным аргументом. Хорошо, что и грамота, и герб были защищены от подделки магией и тогда не сгорели, а то пока до ближайшей королевской канцелярии доберемся, чтоб получить копии, потом пока подтверждение придет, потом… в общем, волокиты может быть совсем немало.
Затем пошли не самые приятные для нас вопросы. Откуда мы путь держим и тому подобные. Ага, так взяли и рассказали про гномий город. Но ничего выдумывать не пришлось, вмешалась баронская дочка с более интересным предложением.
— Папа, расскажи про дракона, — попросила она.
Наверное, песня ее на такие мысли навела. Или еще что-то, но в любом случае получилось очень кстати.
Рассказывать свои истории куда приятнее, чем слушать чужие. Даже в такой глуши, где все друг друга знают, человек со стороны ценится не столько за то, что может рассказать что-то новое, а прежде всего за то, что ему можно поведать свою, уже тысячу раз слышанную всеми местными историю. Вот и барон не стал упускать такой возможности, тем более что и я, и эльфийки очень внимательно слушали.
Поведал он историю о страшном и опасном драконе, который вот уже лет десять терроризировал всю округу. Вообще-то он прилетал не больше раза в год, да и то если считать все баронства, а не только это, но его все равно боялись. Похищал людей, иногда скот и опять улетал в неизвестном направлении. Никто не сомневался, что в покинутые земли, которые лежат за южными горами. Заподозрив, что речь идет о нашем старом знакомом, я воспользовался случаем и подлил масла в огонь:
— Это случайно не тот дракон, что весь в бородавках и наростах вместо чешуи на черной шкуре? — спросил я таким тоном, как будто это далеко не единственный дракон, с которым мне приходилось встречаться.
А ведь действительно получалось, что не единственный. Поэтому вполне справедливый уточняющий вопрос, на всякий случай, чтоб не перепутать. Мало ли, может, тут охотничьи угодья той девушки с гитарой? Кто этих драконов знает? Но нет, мои подозрения оказались правильными.
— Он самый! — воскликнул барон. — Откуда ты знаешь?!
— Так напал на нас по пути сюда. Хотел моих жен украсть. Но не на тех нарвался, со стрелой в глазу по самое оперение даже драконы не выживают. Спроси у старосты, как мои эльфийки в троллей стреляли.
Староста не только подтвердил, но даже приукрасил героизм ушастых красавиц.
— А почему вы не взяли шкуру? — задал глупейший вопрос сын барона.
— Так она слегка того, тяжелая, а нам даже лошадей никто продавать тут не желает.
— Я могу продать, — отвечает барон.
— Спасибо, обязательно купим, но возвращаться не будем. Это же четыре дня до последнего поселка и еще пять дневных переходов по лесам. Да и тушу наверняка уже сожрали падальщики.
— Драконов, даже мертвых, остальные звери боятся и никогда не трогают, — ответил один из придворных.
— Все равно не будем возвращаться в такую даль, — ответил я. — Ну а броня из драконьей кожи хоть и хороша, но неоправданно тяжела, совсем не для эльфов, да и шкура у того дракона какая-то слишком уж подозрительная.
Потом барон попросил меня подробней описать дорогу к тому месту, но это сделали Эль с Ларой, так как я в таких делах не силен. Сам же барон тем временем старался незаметно бросить взгляд на придворного, что про боязнь зверей к драконам говорил. Понятно, наверняка маг и нас проверял. А мне-то что, я человек честный и вообще никогда не вру. Ну, почти никогда.
После этих новостей праздник как-то сам собой закончился, а в замке начались непонятные движения и приготовления. Хотя чего уж тут непонятного, симптомы у драконьей лихорадки мало чем отличаются от золотой.
Вечером Лара меня спросила:
— Дим, зачем ты всем врал, что это мы того дракона убили?
— Разве? И когда это я успел соврать? Совершенно ничем не обоснованные обвинения! Эль, дорогая, ты почувствовала в моих словах ложь?
— Нет, и не понимаю почему, — ответила светлая.
— А чего тут непонятного? Дракон на нас нападал?
— Нападал, — отвечает Эль.
— Вас похитить пытался?
— Пытался, — не очень уверенно соглашается Лара. — Во всяком случае, обратного утверждать точно не возьмусь.
— Теперь он мертв?
Обе эльфийки закивали в ответ.
— Умер от стрелы в глаз?
— Да.
— Вы троллей убивали тем же способом?
Опять синхронный кивок.
— Так где же я соврал?
Ушастые молчали. Дошло наконец, в чем дело. Не сказал я ни полслова, что это они дракона убили. Дал понять, это было, но сам не сказал, следовательно, и во лжи уличить не получится.
— То-то же, а то развелось тут магов разума, честному человеку не продохнуть.
Наутро, как я и предполагал, барон с половиной дружины и множеством слуг отправился в экспедицию. Золотая лихорадка, она такая: тем, кто заразился, на месте сидеть не позволяет. Ну а то, что вместо желтого металла их ждал черный дракон, особой роли уже не играло. С собой феодал взял целый караван из телег — как они собираются с таким транспортом идти по лесу, постепенно переходящему в горный, я не знаю. Их проблемы, тем более мои жены очень подробно описали топографию предстоящего маршрута.
Но не тут-то было. Во всяком случае, не сразу. В замок нагрянули гости, причем такие, от которых не очень-то отмахнешься. Местный король объезжал свои владения, забыв заранее предупредить вассалов. Ревизор в короне, иначе не назовешь. И тут история с драконом оказалась как нельзя кстати. Мною и эльфийками он интересовался именно с этой позиции. А мне что, жалко, что ли? Рассказал еще раз, как дело было, предупредил, что череп успел подарить жителям ближайшего к гибели дракона поселения
