Вертодуб. Он верил в удачу и везение, но куда как больше ценил смекалку и сообразительность. В конце концов Вертодуб махнул рукой и, поплевав на ладони, вскочил на мост. Тот прогнулся под дюжим молодцем, заскрипел, однако все доски выдержали, и Вертодуб, не успев еще толком испугаться, оказался на другой стороне.
— Уф, — выдохнул он, опускаясь на землю, — эвон как оно вышло! А я уже заранее с головой прощался и не чаял, что живым буду.
— А куда денешься! — улыбнулся Андрей, блаженно потягиваясь.
— Хватит рассиживаться, братцы, — посерьезнел Вертодуб, — отдохнули — и вперед.
— Пойдемте, — вздохнул стрелок, поднимаясь, — и в самом деле, не стоит мешкать.
Снова дорога устремилась к горизонту, куда ни глянь — повсюду зеленели луга, высились небольшие пригорки, усыпанные лютиками, ромашками и ярко-синими васильками, плескались крохотные озера, заросшие кувшинками. Заросли колючего кустарника порой возникали будто бы сами собой перед путниками, тропинка то и дело терялась в густой траве. Молодцы вошли под своды тенистой рощи, под ногами зашуршала опавшая хвоя лиственницы. Пройдя немного, кот вдруг опомнился:
— А сыр как же? Сыру мне, сыру!
— Придем — получишь, — коротко бросил Вертодуб, — останавливаться нынче нельзя.
— Я на ходу, — горячо заговорил кот, — на ходу съем! Только дайте!
— Дай ты ему, не отвяжется ведь, — попросил стрелок.
— Ты и давай, — Вертодуб усмехнулся, — мешок-то у тебя. Я бы не стал давать, этому обжоре сколько ни дай — все мало. Лучше этот сыр ему вечером скормить.
— Я до вечера помру, — заверил Баян, — давайте, как обещали!
— На, только отвяжись, — сказал Андрей, развязывая мешок, — только не отставай.
Он достал три плоских круга сыра, нащупал рукой четвертый и на мгновение задумался. Дать все и сразу — самим будет нечего есть. Но и не дать как-то некрасиво, неблагородно, хотя, если рассудить, о каком благородстве может идти речь, ежели имеется в наличии вечно голодный кот. Скрепя сердце, стрелок решил поступить по-честному, вытащил из мешка и четвертый круг и бросил коту.
— Спасибо! — радостно взвизгнул Баян и вгрызся в сыр.
— Нам бы оставил хоть кусочек, — хмуро проговорил Вертодуб, глядя, как круги сыра исчезают в пасти кота. — Экий ты прожорливый!
— На тебя не напасешься, — присовокупил Андрей, — а коли до завтра кушать нечего будет?
— С голоду околею, — пробурчал кот с набитым ртом, — а вы как думали!
Вертодуб махнул рукой и быстрым шагом отправился дальше. Витомысл с Андреем тоже прибавили шагу, и только один Баян, урча от удовольствия, остался доедать сыр. Но наконец все было съедено, и порядком потяжелевший кот шустро бросился догонять спутников.
Снова пошли все вместе. Роща давно закончилась, тропинка вела через бескрайние луга дальше, туда, где крохотной точкой на горизонте темнела огромная гора.
Без устали путники отшагали с пяток верст. Солнце жгло немилосердно, так что вскоре со всех, кроме кота, пот лился градом. Но тут вдали наконец показалась река, немного посвежело, и путники взбодрились. Но так грохотала вода, разбиваясь о камни, что всем стало не по себе. Одна оставалась надежда, что старик Троегор ошибся и мост через реку все-таки есть. Но когда подошли поближе, увидели, что никакого моста нет и в помине, а река до того широка и бурлива, что перебраться на другой берег не было никакой возможности.
— И чего делать будем? — спросил Вертодуб, обращаясь к товарищам. — У кого какие идеи есть?
Витомысл только руками развел, а стрелок и вовсе загрустил. Весел был только кот, который, хоть и успел уже проголодаться, что-то задумал. Наконец он не выдержал и радостно завопил:
— Вон какой дуб растет могучий! Срубите вы его, братцы, вот вам и мост будет.
— Ага, — невесело усмехнулся Витомысл, — а рубить чем? Мечами?
— Почему же, — обиделся Баян, — топором надо дерево рубить, топором.
— А то мы не знали! Только где же его здесь возьмешь?
— Если бы не я, вы бы все тут пропали! — счастливо засмеялся кот. — Андрейка! А ну-ка дай сюда мой топорик!
— А ведь и точно! — хлопнул себя стрелок по лбу, — Мне ведь Баян всучил свой топор, до сих пор его из мешка не достал!
И Андрей вытащил небольшой топорик, подкинул его па руке, провел пальцем по лезвию.
— Так он же тупой! — протянул стрелок разочарованно.
— А точило на что? — хихикнул кот. — Говорил же я тебе в ту пору — бери, не пожалеешь! И вон как оно вышло!
— Спасибо, — от всей души поблагодарил стрелок и, выудив точило, начал точить топор.
Дуб и в самом деле был настоящий великан — высокий, величавый, такой и рубить-то жалко.
— Дай-ка мне топор, — решительно сказал Вертодуб, — это для меня задача.
Стрелок молча протянул ему топор и отошел в сторонку, потому как на лице у Вертодуба написана была такая жуткая решимость, что становилось как-то не по себе. Да еще и топор этот… эвон как он им помахивает! Не зашибет ли, часом?
А Вертодуб тем временем уже примерился к толстому дереву и — раз! — со всего маху рубанул по стволу. Во все стороны полетела кора, лезвие вошло на три пяди. И еще раз! С дуба посыпались желуди и ветки, разлетелись крохотные перепуганные пичужки, свившие гнездо на самой вершине.
— Отойдите, мужики, — скомандовал Вертодуб, — сейчас как грохнется! Я, конечно, его через реку направить хочу, да только как еще получится!
Молодцы разбежались кто куда. Кот, не зная, где схорониться, был уже и сам не рад, что доверил Вертодубу свой топор. Он заметался, сделал попытку забраться на высокую осину, но ему не позволил толстый живот. Тогда Баян бросился вслед за стрелком и неожиданно вспрыгнул ему на плечи.
— Ты чего творишь? — прошипел Андрей. — Слезай давай!
— Я боюсь, — проныл кот, — Вертодуб всегда меня недолюбливал, это я доподлинно знаю! Теперича он аккурат на меня деревом метит!
— Болван! — обругал его стрелок, но скидывать не стал.
Через пять ударов дуб был побежден и упал с таким грохотом, что задрожала земля под ногами. Вершиной он протянулся как раз на другую сторону, но так низки были речные берега, что могучий ствол почти касался бурлящей воды.
Кот осторожно открыл один глаз, посмотрел, убедился, что опасность больше не грозит, и спрыгнул вниз. Стрелок подошел к Вертодубу.
— Ну ты силен!
— Да чего там, — махнул тот рукой, — давайте-ка живо на ту сторону. И так времени много потратили.
— Опять мне первым идти? — робко спросил Баян, уважительно глядя на Вертодуба.
— Нет, я рубил — мне и пробовать на крепость. Рисковать даже тобой не буду.
С этими словами Вертодуб ухнул по-молодецки, вскочил на перекинутое через реку дерево и в мгновение ока перешел на другую сторону.
— Смелее, мужики! — закричал он уже оттуда. — Дюже оно крепкое, всех выдержит!
Следующим отправился Витомысл, который, к своему стыду, отчаянно трусил. Ствол оказался неровным и скользким — его уже изрядно успела намочить вода, повсюду торчали ветви, за которые никак не удавалось толком схватиться. Ноги разъезжались сами собой, несколько раз Витомысл оказывался на дереве верхом, но в конце концов он сумел-таки перебраться и без сил прыгнул на берег.
— Ты чего там так выплясывал? — не смог сдержаться от улыбки Вертодуб. — Я ажно подумал, ты чему обрадовался!
— Конечно, обрадовался! — как ни в чем не бывало заявил Витомысл. — Экий мостик ты удобный сваракосил! Идешь ровно бы как по дорожке гладенькой!
— Ну может, — с некоторым удивлением протянул Вертодуб, не разгадавший ехидства товарища.
На противоположном берегу стрелок уже собирался ступить на импровизированный мост, как вдруг его окликнул грустный Баян:
