– Вечера?
– Ну конечно, вечера.
Лорен вспомнила. Встреча назначена в полночь в «Похотливом бобре». Она схватила телефон и позвонила вниз, в приемный покой.
– Это детектив Мьюз. Несколько минут назад я была у вас с женщиной, Оливией Хантер. Она ждала пациентку, Кимми Дейл.
– Да, – ответила медсестра из приемной. – Я вас видела.
– Они еще там?
– Кто?
– Мисс Дейл и миссис Хантер?
– Нет. Ушли сразу, как только вы поднялись. Очень спешили.
– Спешили?
– Да. Сразу наняли такси.
Лорен отложила телефон.
– Они уехали.
– Дай мне телефон, – попросил Мэтт.
Она положила мобильник на подушку возле его уха. Мэтт продиктовал номер Оливии. Та ответила после третьего гудка.
– Это я, – сказал Мэтт.
– Как ты? – спросила Оливия.
– Где ты?
– Сам знаешь где.
– Ты все еще думаешь…
– Она мне позвонила.
– Что?
– Она позвонила Кимми на мобильный. Или кто-то другой вместо нее, не знаю. И сказала, что встреча должна состояться, но только чтобы никого не приводили: ни копов, ни мужей. И мы туда едем.
– Оливия, это ловушка.
– Все будет в порядке.
– Лорен выезжает к вам.
– Нет, Мэтт. Пожалуйста, не надо. Я знаю, что делаю. Прошу тебя… – И Оливия отключила телефон.
Глава 59
Когда Оливия с Кимми прибыли к заведению, толстяк у двери указал на Кимми и произнес:
– А ты ушла раньше положенного. Придется отрабатывать. Тебе еще грим накладывать, советую поторопиться.
Кимми приподняла руку на перевязи:
– Я ранена.
– Ну и что? Не можешь, что ли, раздеться для номера?
– Ты серьезно?
– А ты как думала? Конечно, серьезно. Мужики заводятся от такого.
– От руки в гипсе и на перевязи?
– Да! Многие просто помешаны на бабах с ампутацией.
– Но мне ничего не ампутировали.
– Какая разница? Есть типы, да их полно, которые клюют на патологии, ну, ты меня понимаешь. – Толстяк потер руки. – Знал одного, он прямо-таки тащился от искривленных пальцев ног. С ума сходил.
– Мило.
– А кто твоя подружка?
– Никто.
Вышибала пожал плечами:
– Тут ею интересовался какой-то коп из Нью-Джерси.
– Знаю. Теперь все в порядке.
– Надо, чтобы ты выступила. С этой рукой на перевязи.
Кимми взглянула на Оливию:
– Со сцены мне даже удобнее будет наблюдать. И внимания никто не обратит.
Оливия кивнула:
– Тебе решать.
Кимми скрылась в одной из комнат. Оливия села за столик. Посетителей она просто не замечала. И уже не выискивала глазами на сцене свою дочь. В ушах шумело от волнения. Сердце сжалось от дурных предчувствий.
«Уходи отсюда, немедленно!»
Она беременна. Муж в больнице. Именно в нем и будущем ребенке вся ее жизнь. А то, что здесь, – в прошлом. Пора бы оставить его, забыть.
Но она не могла.
Оливия снова и снова размышляла о том, почему униженные и оскорбленные так склонны к саморазрушению. И нет им удержу. Им не важны последствия, они пренебрегают опасностями. А иногда – как, например, в ее случае – занимаются этим по иной причине. Вероятно, пытаются доказать самим себе, что, как ни била их жизнь, надежды они не потеряли.
Разве имеет она право упустить сегодняшний шанс – увидеть наконец свое дитя, которое отдала на удочерение много лет назад?
Подошла официантка:
– Вы Кэндес Поттер?
– Да, я.
– У меня для вас записка.
Девушка протянула Оливии клочок бумаги и отошла. Сообщение было кратким:
Иди в комнату «В». Жди десять минут
Ей казалось, она ступает по горячим углям. Голова кружилась. Желудок выворачивало наизнанку. По дороге Оливия столкнулась с каким-то мужчиной. Пробормотала «Извините», на что он весело отмахнулся и ответил: «Пустяки, крошка моя». Мужчина, идущий с ним рядом, насмешливо фыркнул. Оливия выбралась в полутемный коридор за сценой. Нашла дверь «В». Та самая комната, куда она заглядывала несколько часов назад.
Оливия отворила дверь и вошла. Зазвонил мобильный. Она нажала кнопку.
– Только не отключайся.
Это снова был Мэтт.
– Ты в клубе?
– Да.
– Беги оттуда. Быстро! Я догадался, что происходит…
– Ш-ш…
– Что?
