Майрон перевел.
– Джейсон…
– Проклятие, Эсперанса, убирайся с линии! Я говорю с Майроном.
Она пропустила его слова мимо ушей.
– Не стоило бы тебе это говорить, но я заключила твой контракт. Ты получил все, что хотел, и даже больше.
Джейсон сразу примолк.
– Четыреста тысяч в год?
– Шестьсот тысяч. Плюс бонус в четверть миллиона за заключение контракта.
– Но как… почему…
– «Ред сокс» дали маху. Как только они напечатали твой снимок в буклете, дело было в шляпе.
– Не понимаю.
– Все очень просто. На буклете появилась твоя фотография. Благодаря этому люди стали раскупать абонементы. Потом я позвонила в головной офис «Ред сокс» и сообщила, что ты намерен подписать контракт с «Рейнджерами» в Техасе. Я сказала, что вопрос почти решен. – Она закинула ногу на ногу. – А теперь на минуту представь, что ты «Ред сокс». Что бы ты стал делать? Как бы ты объяснил людям, взявшим билеты на Джейсона Блэра, что никакого Блэра у них не будет, поскольку его перекупили «Техасские рейнджеры»?
– К черту твои ноги и твою задницу! – заорал Джейсон. – Я в жизни не встречал таких потрясающих мозгов!
Майрон спросил:
– Что-нибудь еще, Джейсон?
– Больше тренируйся, Майрон. Судя по вчерашнему матчу, тебе это не помешает. Я хочу обсудить детали с Эсперансой.
– Я возьму трубку в своей комнате, – вставила она.
Болитар перевел звонок на другой телефон.
– Отличная работа, – произнес он.
Эсперанса пожала плечами:
– Кто-то лажанулся в маркетинговом отделе «Ред сокс». Такое иногда случается.
– Ты здорово все просчитала.
Она притворилась глубоко взволнованной:
– Твои похвалы – величайшая честь для меня.
– Хорошо, забудь, что я сказал. Иди возьми трубку.
– Нет, правда. Цель моей жизни – стать такой, как ты.
Майрон покачал головой:
– У тебя никогда не будет моей задницы.
– Что верно, то верно, – признала она, выходя из комнаты.
Оставшись один, Майрон взял снимок «Бригады Ворона». Трое из них пока на свободе – Глория Кац, Сьюзен Милано и самый известный из террористов, загадочный лидер группы Коул Уайтман. Никто не привлекал такого внимания прессы и не подвергался таким нападкам, как Уайтман. Когда «Бригада Ворона» ушла в подполье, Майрон учился в начальной школе, но он помнил эту историю. Забавно, что Коул вполне мог бы сойти за брата Уиндзора – он был такой же породистый и ухоженный блондин с аристократическим лицом. Все остальные выглядели неряшливыми и заросшими, и лишь Коул всегда был чисто выбрит и хорошо подстрижен, если не считать длинных бакенбард – единственной уступки тогдашней моде. Ничего похожего на левого радикала, какими их представляют в Голливуде. Но Уиндзор научил Майрона тому, что внешность бывает обманчивой.
Он отложил в сторону снимок и набрал номер Димонте в «Уан полис плаза». Когда детектив буркнул «алло», Майрон поинтересовался, какие новости.
– Ты думаешь, мы партнеры, Болитар?
– Как Старски и Хэтч.[18]
– Черт, я по ним скучаю, – вздохнул Димонте. – Особенно по той крутой тачке, на которой ездил Хагги Медвежонок, помнишь?
У детектива был грустный голос. Майрон подумал – уж не всерьез ли он?
– Времени мало, Роланд. Я могу помочь.
– Давай начнем с тебя. Что ты раскопал?
Опять торговля. Майрон рассказал об азартных играх Грега. Решив, что у Роланда все равно может быть список телефонных звонков, он сообщил ему об угрозе шантажа. Про видеозапись Майрон умолчал – это было нечестно по отношению к Эмили, по крайней мере, пока он с ней не переговорит. Димонте задал несколько вопросов. Наконец он спросил:
– Ладно, что ты хочешь знать?
– Ты нашел что-нибудь еще в доме Грега?
– Ничего. То есть – абсолютно ничего. Помнишь, ты говорил, что видел в спальне всякие женские вещички? Лосьон, одежду…
– Да.
– Так вот, кто-то забрал их. Никаких следов женского присутствия.
Ну вот, опять всплывает дурацкая версия насчет любовницы. Она вернулась в дом и стерла следы крови, чтобы защитить Грега. Затем забрала свои вещи, чтобы их связь осталась втайне.
– Как насчет свидетелей? – спросил Болитар. – Кто-нибудь видел что-нибудь подозрительное в доме Лиз Горман?
– Нет. Мы опросили всех соседей. Никто ни черта не видел. Кстати, пресса пронюхала про убийство. О нем пишут в утренних газетах.
– Ты сообщил им, кто она?
– С ума сошел? Конечно, нет. Все считают, будто это еще одно заурядное убийство. Но вот что интересно. Сегодня утром был анонимный звонок. Нам предложили обыскать дом Грега Даунинга.
– Шутишь.
– Нет. Голос женский.
– Его подставили, Роланд.
– Неужели, мистер Холмс? Шерше ля фам. Короче, любопытной новостью это преступление не стало. Подумаешь, еще одно убийство в сомнительном квартале. Правда, близкое соседство с кампусом добавило ему пикантности.
– Ты проверил эту связь? – спросил Майрон.
– Какую?
– С Колумбийским университетом. Значительная часть студенческих движений в шестидесятые вышла именно оттуда. Наверное, там еще остались сочувствующие. И кто-нибудь из них помогал Лиз Горман.
Димонте испустил театральный вздох:
– Болитар, ты считаешь всех копов идиотами?
– Нет.
– По-твоему, ты единственный, кому это могло прийти в голову?
– Ну, – протянул Майрон, – меня часто называли способным парнем.
– Но не в сегодняшних спортивных сводках.
– Так что ты узнал?
– Она снимала квартиру у одного чокнутого красного фаната-радикала, так называемого профессора Сидни Баумана.
– Ты сама терпимость, Роланд.
– Наверное, слишком часто посещал собрания Американского союза.[19] Короче, этот парень не сказал ни слова. Объявил, что просто сдавал квартиру Горман и получал плату наличными. Понятно, что врет. Федералы пытались его «поджарить», но тот собрал целую команду каких-то хлюпиков, либералов-адвокатов, которые подняли жуткий вой. Они называют нас не иначе как свиньями и бандой фашистов.