— Самородки — это часть золотой жилы, источника золота, и они вымываются на поверхность водой. Россыпи обычно находятся далеко от жилы, на дне ручьев.
— То есть ты думаешь, что он настоящий? — с сомнением спросил Блэйд.
— Скорее всего, нет. — Флинт подбросил самородок на ладони и передал его владельцу. Заметив разочарование на лице племянника, он добавил: — Все возможно.
Стоун был благодарен брату — у него самого не хватило бы духу сказать сыну, что его находка, скорее всего, кусок пирита, который называли «золото дураков». И хорошо, что Блэйд ничего не сказал. Старший брат был добрым человеком, но привык называть вещи своими именами, даже в разговоре с десятилетним мальчиком.
Стоун пил лимонад и слушал разговор детей. Шестилетняя Шеннон придумывала, на что Филд может потратить приобретенное состояние, но мальчик лишь качал головой:
— Я буду хранить его всю жизнь.
Хорошо, что Филд хочет сохранить свою драгоценность. И зачем объяснять ему, что он нашел вовсе не золото? Ему будет неприятно узнать правду. Сын уже знал, что Санта-Клаус и Пасхальный Кролик всего лишь сказочные персонажи, хотя Стоун и Делия не хотели, чтобы Филд разочаровывался раньше времени. Стоун беспомощно подумал, что они не смогли дать сыну уверенность, что отец всегда защитит своих детей. Смерть Брук разрушила представления мальчика об отце-защитнике.
Стоун украдкой посмотрел на Делию, сидевшую напротив него. На ней было белое летнее платье, волосы собраны в пучок. Она выглядела очень элегантно и казалась такой непорочной, что у Стоуна появился комок в горле. Это напомнило ему об их первой встрече. Тогда Делия тоже надела легкое белое платье. Ее волосы, еще более длинные, чем теперь, были перевязаны голубой лентой — под цвет глаз. И от нее пахло цветами.
Она была похожа на ангела.
Сердце Стоуна на секунду остановилось. Откуда взялась эта радуга? И самородок? Проделки ангела, цинично подумал Стоун. Наверное, надо было все-таки сказать Филду, что его находка не золото, а просто кусок блестящего металла?
Ангелов не существует. Их нет, потому что их просто не может быть.
— Мама, можно войти? — раздался нетерпеливый голосок у двери спальни.
— Конечно, котенок! — отозвалась Делия. Она отложила журнал и посмотрела на дверь.
Филд, одетый в полинявшие джинсы и ярко-синюю футболку, шлепнулся на кровать.
— Ой! Я не очень сильно прыгнул?
Делия улыбнулась и обняла его:
— Ты прыгнул в самый раз!
Они сидели на кровати Брук, откинувшись на подушки. После долгого молчания Филд наконец сказал:
— Это глупая кровать.
— Что же в ней глупого? — удивилась Делия.
— Ну, вот эти оборчатые штучки сверху.
Она засмеялась:
— Девочкам нравятся оборки. Чем больше, тем лучше.
— Брук они не нравились.
— Ей нравилась ее кровать, и эти оборчатые штучки тоже. — Делия растрепала его темные волосы.
Она замолчала, давая мальчику возможность поговорить о сестре. Филду было немногим больше двух лет, когда родилась Брук. Делия помнила, как малыш несколько часов разыскивал плюшевого мишку, которого потеряла девочка. И как он терпеливо играл в «девчачьи игры», когда была плохая погода. Естественно, они ссорились и даже дрались. Делия улыбнулась воспоминаниям, а Филд вдруг сказал:
— В ней как будто сидело сто человек сразу.
— Правда?
— Ага. Знаешь, иногда она рассаживала в рядок своих глупых медведей, и меня в том числе, чтобы учить нас рисовать красками и карандашом...
Делия снова улыбнулась:
— Да, уроки изобразительного искусства.
— А ровно через минуту она уже лупила меня по руке, потому что я стащил печенье у ее любимого мишки, — пожаловался Филд. — Никогда нельзя было угадать, чего от нее ждать.
— Брук преподала тебе важный урок.
— Какой? — Филд посмотрел на Делию.
— Никогда не забывайся, если имеешь дело с женщиной.
Филд в недоумении смотрел на мать. Делия засмеялась и поцеловала его в макушку.
— Ты поймешь, когда начнешь встречаться с девочками.
Филд простонал:
— Ма-ам! Фу, какой ужас!
Делия удовлетворенно кивнула. Филд что-то сжимал в кулаке, и Делия терпеливо ждала, когда сын покажет ей свое сокровище. Это был кусочек золота.
— Что ты будешь с ним делать? — полюбопытствовала она.
— Буду хранить всю жизнь.
Последнее время Филд хранил все: маленькие сокровища, найденные на ранчо, несколько вещей, принадлежавших раньше Брук или другим членам семьи. Например, нож, который ему подарил Роки. Хозяином ножа когда-то был Стоун. Филд всегда носил подарок с собой. Делия знала, что сейчас нож лежит в его заднем кармане. Казалось, Филд пытался собрать все осязаемое — то, что он мог потрогать и взять в руки, потому что те, кого он любил, покидали его. На глаза Делии навернулись слезы, и она отчаянно старалась не заплакать.
Филд уже потерял сестру, его жизнь безвозвратно изменилась. Если Стоун будет упорствовать и отправит мальчика в интернат, Филд лишится одноклассников и друзей, появившихся у него еще в первом классе.
И скоро Филд потеряет ее, Делию.
Если она выполнит задание, то должна будет покинуть его, чтобы быть вместе с Брук на небесах.
— Мама, что с тобой?
Делия была очень расстроена, но улыбнулась мальчику. Она вдохнула его запах и попыталась запомнить: жевательная резинка, свежая рубашка и шоколадные батончики. А еще еле заметный запах амбара и конюшни.
— Все в порядке, котенок. Кстати, ты навещал Джинджер?
Одна из пастушьих собак, огромная рыже-белая колли, должна была ощениться со дня на день. Филд кивнул и убрал в карман самородок.
— Я был у нее, и она клала голову мне на колени. Мам, как ты думаешь...
— О чем?
— ... можно мне взять одного щенка? — Большие серые глаза умоляюще смотрели на нее.
Делия задумалась. Блэйд планировал продать половину щенков Джинджер владельцам соседних ферм. Со временем из них получатся отличные пастухи — Джинджер была дорогой породистой собакой. Оставшихся щенков собирались растить и обучать на ранчо Тайлеров — но как рабочих собак, а не домашних животных.
— Я хочу свою собственную собаку. Хочу ее вырастить и о ней заботиться...
— Я постараюсь что-нибудь сделать, — мягко перебила она сына. — Посмотрим, сколько щенков будет у Джинджер, а потом я поговорю с папой.
Огонек, горевший в глазах Филда, потух, стоило ей только упомянуть Стоуна. А потом мальчик пробормотал:
— Тогда нет смысла...
— Филд...
— Он скажет «нет». — Голос Филда дрожал.
