много работает» и «да, она абсолютно достойна порядочного бойфренда». Мы также говорили о моих свиданиях. Поскольку он, очевидно, больше интересовался Эммой, чем мной, я поведала ему о ситуации с Гарри. Призналась, что хоть мы и стараемся быть вместе, все же по-прежнему далеки друг от друга.
Фрэнк сочувственно вздохнул.
— Джен, ваше путешествие мне кажется невероятно утомительным, и судя по тому, что вы сказали о Гарри, он работает и путешествует как безумный. Вам просто придется смириться с тем, что некоторое время все так и будет. Работа, связанная с поездками, требует слишком многого, поэтому отношения неизбежно страдают.
Фрэнк работал главой пиар-отдела для сети элитарных отелей. Эмма из «Лучшего пиара» сказала, что пару лет назад он развелся, потому что много времени проводил в дороге.
Я согласно кивнула. Фрэнк, очевидно, знал, о чем говорил. Но даже если и так…
— Все верно, Фрэнк, но я пытаюсь. Я все еще вкладываю много сил и энергии в наши отношения, — оправдывалась я. Фрэнк глянул на меня поверх стакана с мартини.
— Верно, Дженнифер. Вы вкладываете много энергии в отношения с Гарри. Как же получилось, что вы сидите со мной в оклендском баре? Ответить было нечем. Не хочу, чтобы показалось, будто я намеренно меняю тему (ну разве что чуть-чуть), но он явно неравнодушен к Эмме! Интересно, нельзя ли отложить на секунду мое свидание и самой заняться «охотой за кандидатами»? Он постоянно говорил о ней, старался узнать все, что происходит в ее жизни.
— Работа, Фрэнк, — откровенно ответила я. — У нее роман с работой, как и у всех, кого мы знаем.
Я была рада, что не увлеклась Фрэнком, но он мне понравился и, думаю, прекрасно подходит Эмме. Вряд ли это случай того, что могло быть. Скорее то, что вполне может случиться.
Новая Зеландия состоит из двух островов. Если смотреть на карту, тот, что наверху, называется Северным островом, а нижний — Южным. Окленд находится почти на верхушке Северного острова, а я летела в Бленем — он на самом верху Южного. Это понятно? Вопросы буду задавать позже.
Местность, куда я летела, называется Мальборо и считается знаменитым винодельческим районом Новой Зеландии, откуда по миру расходятся лучшие сорта совиньон-бланш и пино-нуар. Я люблю вина Мальборо, и когда думаю о том, где могла бы найти Родственную Душу, приезд сюда кажется хорошей мыслью. Теперь от Криса зависело, кого я встречу здесь. Криса и его кандидата-таинственного, холостого, богатого, интересного, хорошего собеседника.
Крис — приятель моей подруги Сьюзи, занимающейся пиаром для новозеландского совета по туризму в Лондоне. Крис и его жена Джулия управляют отелем «Д'Юрвиль», прелестным зданием в самом центре Бленема, перестроенным из банка и ставшим моим домом на следующие два дня.
Крис встретил меня у трапа двенадцатиместного самолета в крохотном аэропорту Бленема и, не тратя времени, запечатлел крепкий влажный поцелуй на моей щеке и сжал в медвежьих объятиях. Курчавыми волосами, красноватым лицом и толстым вязаным свитером он походил на корнуолльского рыбака. Но Крис обладал острым умом и пользовался большой популярностью. По пути в отель его телефон непрерывно звонил, и он распоряжался, отдавал приказы и заключал сделки. Мы даже остановились у пары довольно известных виноделен — правда, надолго не задержались.
Сам по себе город не мог назваться впечатляющим. Полупустыми магазинами на главной улице он напоминал мне умирающие поселки в австралийской глуши или американского Среднего Запада. Зато отель оказался просто сказочным — изысканная кухня и роскошные тематические номера. Меня радовала мысль провести здесь пару дней. И честно говоря, ужасно хотелось поскорее покончить с тем, что приготовил для меня Крис, и провести оставшееся время, лежа в гигантской чугунной ванне с маской на лице, и наконец накрасить ногти на руках и ногах и расслабить усталые мышцы.
Этим вечером за ужином, пока Джулия порхала по ресторану, проверяя, все ли обедающие довольны, Крис подшучивал надо мной, уверяя, что завтра утром мое желание наконец исполнится и я встречу свою мечту.
Я давно научилась не реагировать на его шуточки, но меня забавляло, что проявляются классические черты «контролера». То есть того, кто любит держать все карты при себе, наслаждаясь ощущением власти над вами. Крис делал это виртуозно, но он был всего-навсего ОК второго поколения и даже не мой кандидат.
Пока он болтал, волна усталости неожиданно накрыла меня. Я встретилась с семьюдесятью пятью мужчинами. Осталось пятеро.
Путешествие было совершенно невероятным, и мне повезло набраться новых впечатлений, но в то же время я целую вечность не делала ничего, кроме как встречалась с мужчинами. Семьдесят пять свиданий… Это сколько же раз мне приходилось накладывать косметику? Сколько жизненных историй, поведанных за ужином и выпивкой! Сколько «о, это, должно быть, вы?».
Как я уже говорила, в жизни есть вещи похуже, но такое количество свиданий превратилось в лечение посредством выработки условно-рефлекторной реакции отвращения. Я больше в жизни не захочу пойти на «первое свидание». Если с Гарри ничего не выйдет, клянусь вернуться в Лондон, завести сто две кошки и никогда не выходить из дома.
За завтраком Крис в последний раз попытался (впрочем, безуспешно) вывести меня из себя, после чего отвез в Воздушный клуб Мальборо — частный аэродром со взлетной полосой и ангаром — на окраине города. Похоже, очередной кандидат имеет отношение к самолетам.
Мы вышли из машины и направились к крохотному домику. Судя по вывеске на двери, это была приемная. Мужчина в летном комбинезоне, выходящий из домика, вежливо придержал для меня дверь, но я старалась держать ухо востро и решила оставаться на месте, пока он не уйдет.
Мы так и стояли, уставясь друг на друга, ожидая, кто сделает первый шаг. Крис проворно протиснулся мимо нас.
— Ну что же вы, детки! — лукаво бросил он. — И что это за начало свидания? Нехорошо-нехорошо…
Он явно забавлялся, и я прикусила губу.
Крис как ни в чем не бывало промаршировал в большой ангар. Мы с пилотом продолжали смущенно глазеть друг на друга. Так это и есть таинственный незнакомец?! Выглядел он потрясающе — высокий, широкоплечий, слегка волнистые каштановые волосы и обаятельная улыбка. Приблизительно моего возраста, с манерами уверенного в себе человека — не высокомерного, а скорее самодостаточного. Однако было в нем и нечто мальчишеское — зеленые глаза озорно щурились, когда он улыбался, словно мы уже познакомились настолько, что могли обмениваться шутками.
— Вы должны извинить Криса, — произнес он с американским акцентом и так уморительно развел руками, что я сразу поняла: они друзья. — Он желает нам только добра! Кстати, меня зовут Джин. Я летчик, и, похоже, именно со мной у вас сегодня свидание. Приятно познакомиться.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Я Дженнифер. И похоже, именно со мной у вас сегодня свидание. Но боюсь, это все, что я пока о вас знаю.
Мы оба рассмеялись.
Как потом оказалось, Крис намеренно держал Джина (свидание № 76) и меня в полном неведении относительно друг друга, поэтому, вместо того чтобы быть интригующей и волнительной, встреча с Джином представлялась абсолютным белым пятном. И все бы неплохо — я немедленно прониклась к Джину симпатией, и мы легко заполнили бы все пробелы, поговорив по душам, — но у Криса имелись другие планы, недаром он крикнул, чтобы мы поскорее шли к нему.
Он стоял на взлетной дорожке рядом с маленьким винтажным самолетом («провост», на случай если вам интересно) и, протягивая мне летный костюм (ничего гламурного — бесформенный зеленый комбинезон), нетерпеливо поглядывал на часы.
— Вперед, о юные любовники, — провозгласил он, заставив меня поморщиться от неуместности подобного обращения. — Пора вам в полет, попугаи-неразлучники!
