посмотрела на Макса.
— Мне можно войти? — спросил он.
— Да, конечно. — Она нервным жестом положила ключи на столик в прихожей, повесила пальто в стенной шкаф и прошла в гостиную. — Ты что-нибудь выпьешь?
— Хорошо бы бренди.
Эмма на минуту растерялась — она забыла, где Мег держит напитки.
— Я достану, — сказал Макс, давая тем самым понять, что он лучше ее знает квартиру Мег.
Эмма уселась на диван, а он сел рядом.
— Насчет обеда с той женщиной… — торопливо проговорила Эмма.
— Беверли Остин.
— Прости, что я ворвалась в ресторан, но она хотела заловить тебя в свои сети.
— Ты права — она именно этого хотела. Но почему тебя это волнует?
— Макс, дело в том, что даже после стольких лет я… все еще тебя люблю. — Вымолвив это, Эмма замерла. Что он скажет?
— Нет, не может быть. — Его слова прозвучали как приговор.
— Может. Я люблю тебя.
Он сидел, не в силах вымолвить ни слова.
— Я хочу извиниться за то, что сказал тебе тогда, — наконец произнес он. — Ну, что с меня хватило одной ночи с тобой. Все эти годы я тебя не забывал. Мысль о том, как мы были счастливы вместе, никогда не покидала меня, а в тюрьме давала силы держаться.
— Макс, — она погладила его по щеке, — ты даже не представляешь, что значат для меня твои слова. — И она расплакалась.
Эмма долго не могла остановиться, тогда он обнял ее, но она решила, что он обнимает ее в последний раз, и заплакала еще сильнее.
— Эмма, любимая, пожалуйста, перестань, — шептал он ей на ухо.
— Когда ты оставил меня, я проревела две недели. — Она почувствовала, как он застыл. — И ничего, выжила.
— Прости меня. — Он протянул ей носовой платок.
— Спасибо. — Эмма попыталась улыбнуться. — Может, тебе лучше уйти? Представляешь, что будет, если сейчас войдет Мег?
При упоминании имени Мег Макс помрачнел и отодвинулся от Эммы, затем встал и взял пальто со спинки дивана.
— Спокойной ночи, — сказал он и пошел к двери.
Эмма тоже встала и пошла следом за ним.
— Спокойной ночи, — тихо произнесла она, мысленно говоря ему «прощай».
Макс уперся лбом в дверь, словно его мучила боль. Затем с такой силой стукнул кулаком, что Эмма подскочила от неожиданности. Сердце у нее затрепетало.
Швырнув пальто на пол, Макс повернулся к ней и сказал:
— Иди сюда. — Глаза у него лихорадочно блестели.
Она подошла к нему. Он обнял ее и с нежностью поцеловал.
— Я врал, — прошептал он. — Нас соединял не только секс. Стоило мне вновь тебя увидеть, как я все вспомнил. Господи, Эмма, как я тебя люблю!
— Макс! — Она сжала ладонями любимое лицо и заглянула в его глаза. — Макс, я люблю тебя! — Прижавшись к нему, Эмма стала его целовать. Теперь она его не отпустит и докажет свои чувства.
Он олицетворял для нее все прекрасное в жизни. В его сильных руках Эмма превращалась в воск, и ею владело только одно желание — прикасаться к нему. Пальцы Эммы не могли справиться с пуговицами на его рубашке, тогда она изо всех сил дернула за воротник. И припала губами к его груди.
Макс неподвижно стоял, а она, поцеловав сначала один сосок, потом другой, легонько подула на дорожку из темных волос, спускающуюся под ремень брюк, и почувствовала, как напряглись мышцы у него на животе. Эмма опустилась на колени. Его запах дурманил ее. Она расстегнула молнию на брюках и начала осторожно гладить его живот. Макс застонал, закрыл глаза и стиснул зубы.
— Ты меня хочешь? — тихо спросила она.
— Да, — выдавил он, схватил Эмму за голову и отстранил от себя. Она уже ничего не соображала, когда он с силой припал губами к ее рту, приподнял, закинув себе на бедра, оттянул нетерпеливо ткань тонких трусиков и проник внутрь ее чрева. Она крепко держала его за плечи, упираясь спиной в дверь. Их тела двигались в унисон, пот стекал у Эммы по спине, а внутри все крепче сжимался комок. Ей казалось, что она не вынесет такого напряжения. Наконец разрядка наступила, и она вскрикнула. Эмма услышала голос Макса он произносил ее имя.
Она не помнила, сколько времени они оба приходили в себя, но вот ее ноги коснулись пола. У Эммы не было сил стоять, и Макс прижал ее к себе.
— Все хорошо, — прошептал он. — Ты — моя.
Эмма пыталась сообразить, что произошло. Они с Максом снова повторили то, что уже когда-то было. Она испугалась: сейчас он скажет, что не любит ее.
— Этому надо положить конец. Я не в состоянии владеть собой, когда ты рядом. Прости меня, Эмма, — выдохнул Макс, заправляя рубашку в брюки.
— Не говори так!
— Ты доказала, что можешь меня обольстить. Я очень старался стать другим человеком, непохожим на того Макса, в которого ты была влюблена.
— Ты считаешь, что я… таким образом тебе отомстила? — Эмма с трудом сдерживала слезы.
— Вполне возможно. Ты ведь меня не любишь. Ты просто хотела поступить по-своему. И поступила.
— Макс, все совсем не так. Я знаю, что ты стал другим, но скажи: кто тебе нужен — я или Мег?
Он не успел ответить. К их ужасу, в двери повернулся ключ, и вошла Мег.
Глава двенадцатая
— Как хорошо, что я вас обоих застала.
Эмма от неожиданности раскрыла рот. Ей казалось, что все написано у нее на лице. Макс взял у Мег чемодан.
— Дорогая, ты приехала раньше, чем мы ожидали.
— Да. — Мег поставила портфель на пол и бросилась Максу на шею. — Я так устала. Держи меня, а то упаду.
Он с беспокойством оглянулся на Эмму.
Господи, что они натворили! Ведь он любит Мег, и нет смысла убеждать себя в обратном. У Фрейзера и Мег впереди будущее, счастливая совместная жизнь.
Эмма ушла на кухню. Слезы жгли ей глаза, ноги не держали, и она ухватилась за край стола. Взяв себя в руки, нашла кофе, отмерила нужное количество, налила воды в кофейник и достала чашки, молоко и сахар.
Пора кончать с глупыми фантазиями и понять наконец, какой вред наносят ее мечты о любви. И не надо винить Макса — он-то сознает, что их отношениям пришел конец. Теперь ее очередь смириться с неизбежным.
А она верила, что любовь всегда побеждает! Так и произошло, но только не с ней, а с Максом и Мег.
Она налила кофе в чашки, поставила их на поднос и отнесла в гостиную, где сидела Мег со своим женихом. Будущие супруги склонились над разложенными на столе документами. Эмма стояла с подносом в руках и молчала, боясь заплакать. Макс увидел ее и освободил место на столе.
— Спасибо. — Мег взяла чашку. Поискав за ухом карандаш, она обнаружила его на столе и стала
