— Да будет так, — сказала она вслух, запихивая в рот горсть чипсов. Но бесконечные приключения героев комедии так и не отвлекли ее мысли от человека, который, по ее мнению, ей совсем не нравился.
— Приготовьте эти письма мне на подпись через час, мисс Маккензи, — Конэлл вышел из кабинета Дерека, положил на стол стопку бумаг и, не сказав больше ни слова, отправился обратно, громко хлопнув дверью.
Девушка покачала головой и состроила гримасу. Не далее как вчера он называл ее по имени. Очевидно, за ночь его отношение к ней изменилось. Должно быть, босс слишком долго работал вечером и в результате не выспался.
Только так можно объяснить его несносное настроение. Хотя, как знать, может быть, он всегда так обращается с подчиненными.
Если так пойдет и дальше, то она, скорее всего, подаст заявление об уходе, не дожидаясь, когда этот мистер Высокомерие уберется обратно в Штаты.
Стиснув зубы, Морджин рассматривала непонятный почерк. Двадцать четыре письма, и некоторые на двух листах. Разве мыслимо за час напечатать столько страниц?! Но делать нечего, придется принять его вызов. Морджин сняла жакет, повернулась к компьютеру и принялась за дело.
Конэлл даже представить себе такого не мог.
Откуда, черт возьми, взялось это сильное и необъяснимое притяжение к черноволосой ассистентке Дерека Холдена? Когда он положил письма на ее стол и увидел стройную фигуру в черном костюме, в нем проснулось непреодолимое желание.
В кабинете Дерека он невидящим взглядом уставился в окно. Ночью так и не удалось сомкнуть глаз. Сначала он объяснял это нарушением в организме, связанным с перелетом через несколько часовых поясов. Но потом понял, что дело в эротических мечтаниях о Морджин Маккензи. Они не давали ему покоя.
Проклятье! У него на сегодня полно дел, телефон не умолкал с тех пор, как Конэлл переступил порог офиса в восемь часов утра. Новость о его приезде разлетелась со скоростью света, и все без исключения хотели связаться с ним, в том числе и его мать. Конэлл пообещал приехать к ней вечером на ужин, но уже сейчас жалел об этом. Ему не удастся избежать упреков за то, что он живет так далеко от дома. Кроме того, Виктория просто обожала проводить неприятные параллели между Конэллом и его отцом, а Конэллу это было совсем не по душе.
Пожалуй, стоит послать ей цветы.
— Дюжину желтых роз по этому адресу, пожалуйста, — сказал он, выходя из кабинета. Сделай это до обеда, если сможешь.
— На карточке будет какое-нибудь послание? — Морджин холодно взглянула на него.
Как только ее глаза встретились с его проницательным взглядом, сердце девушки чуть не выпрыгнуло из груди.
— Да, пусть напишут: 'Прости, но никак не удастся приехать сегодня вечером. Я позвоню.
Люблю. Конэлл'.
Бросив беглый взгляд на имя и адрес, Морджин слегка кивнула. Виктория Кэндал. Интересно, кто это? Его девушка? А может, жена?
Эта мысль вызвала в душе Морджин противоречивые чувства. Но думать сейчас об этом было не время. Даже если бы ее хоть чуточку влекло к этому человеку — а это, конечно, совсем не так, — Конэлл О'Брайен принадлежал к другому миру. Он привык вращаться в таких же привилегированных кругах, что и ее бывший муж, и она ему неровня даже в большей степени, чем Саймону. Нет, ни за что на свете Морджин не хотела пережить подобное унижение еще раз.
— Я сделаю это прямо сейчас, мистер О'Брайен.
— Отлично. Кстати, я надеюсь, что вчерашний вечер в компании «любимого» человека прошел прекрасно?
Морджин не сразу поняла, о чем он говорит.
Потом вспомнила, и брови у нее поползли вверх от удивления, когда она услышала в голосе мужчины злые нотки.
— Да, спасибо.
— У такой женщины, как вы, должно быть очень много любимых людей.
Что, черт побери, он имеет в виду? Вскинув голову, Морджин попыталась сохранить самообладание.
— Если вы имеете в виду что-нибудь не совсем приличное, то я была бы очень признательна, если бы вы держали свои мысли при себе.
Если вам будет не трудно.
— Откуда такая скрытность? Кто этот ваш любимый человек, о котором вы так упорно не хотите рассказывать? — Конэлл ненавидел себя за этот допрос, но ему почему-то очень хотелось знать ответ.
— Я вовсе не хочу показаться скрытной! А даже если и так, разве у меня нет права на личную жизнь?
— Несомненно, — резко ответил он. — Я всего лишь полюбопытствовал. Это ведь не запрещено?
Тело у нее напряглось под пристальным взглядом. Морджин нервно вздохнула. Может, если она признается, что у нее есть дочь, это положит конец его расспросам раз и навсегда?
— Человек, с которым я провела вечер, — это Ни…
— Доброе утро всем. Морджин, приготовь, пожалуйста, кофе — мне он просто необходим. В дверях стоял Дерек Холден собственной персоной. Правда, немного помятый.
Конэлл с трудом преодолел желание выругаться. Какого черта этот неудачник пришел в такой неподходящий момент?!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Через два с половиной часа дверь распахнулась и вышел Дерек. Его испуганное лицо напоминало лицо преступника, неожиданно выпущенного из долгого тюремного заключения и теперь не знающего, что ему с собой делать. Почесав затылок, он криво улыбнулся. От этой страдальческой усмешки сердце у девушки сжалось, и она искренне улыбнулась в ответ.
— Ну, Морджин, скорее всего, следующие шесть недель у тебя будет другой руководитель. Похоже, мне придется пройти курс принудительного лечения, чтобы снова войти в норму. Думаешь, справишься без меня?
Конэлл не верил своим ушам. Насколько ему было известно, именно Морджин вот уже несколько недель работала на износ, в то время как Дерек лишь изредка заглядывал в офис.
Она постоянно находилась в напряжении, пытаясь скрыть «маленькую проблему» своего босса. Кроме того, ей приходилось следить за выполнением заказов, число которых, несмотря ни на что, росло. В глубине души Конэлл восхищался ее способностью справляться со всем.
Только пару недель назад из Лондона стали приходить тревожные вести. Да и то лишь потому, что позвонил Ричи и сообщил, что Дерек Холден задерживает работы и почти не появляется на строительной площадке.
— Уверена, ты скоро поправишься. Хорошо питайся и побольше отдыхай, — посоветовала Морджин. — Мы постараемся справиться здесь.
Поняв, что она имела в виду себя и Конэлла О'Брайена, Морджин покраснела от смущения.
Боже, неужели этот деспот намерен остаться в Лондоне надолго?! Она уставилась на экран компьютера.
Конэлл проводил Дерека до дверей и сказал ему несколько слов на прощание. Вернувшись к Морджин, он налил стакан воды и сделал большой жадный глоток, словно его долго мучила жажда. Конэлл еле сдерживал раздражение, в голове звучала фраза Морджин: «Человек, с которым я провела вечер…». Кто он? Ее муж? Любовник? Спросить об этом он не решался и поэтому был ужасно зол.
— Как ты справляешься с письмами? — поинтересовался он.
— Все в порядке. Вы ведь не предоставите Дерека самому себе, правда? — с тревогой в голосе спросила Морджин. Она сделала вид, что не заметила вспышки раздражения в голубых глазах, и твердо выдержала проницательный взгляд. Сейчас не время сдаваться.
— Вы испытываете материнские чувства ко всем мужчинам, мисс Маккензи? Или это относится
