– Боюсь, из меня получилась плохая актриса, – пробормотала она, борясь со слезами.
– Наоборот. Ты великолепно сыграла свою роль. – Эдвард пристально посмотрел на нее. – Даже я верил в твою искренность какое-то время.
Джина проглотила застрявший в горле ком. Он что, дает ей полную отставку? С проблемой работы покончено и с ней тоже? Ей трудно было поверить в это после ночи безумной любви.
– Итак, в каком направлении мы будем двигаться дальше? – осведомился Эдвард.
– В направлении дома, очевидно. На личном самолете Джеффа. – Душившую ее обиду Джина попыталась прикрыть легким, небрежным тоном.
– Ты понимаешь, что я имею в виду, – сказал Эдвард, игнорируя ее притворство. – Я говорю о нас и о том, что произошло между нами прошлой ночью.
– Я знаю. – Джина почувствовала, как под его проникающим взглядом по ее телу пробежала жаркая волна. – Извини, я просто еще не пришла в себя после этой ночи.
Подошел официант принять заказ. Джине вдруг захотелось побыстрее покончить с ужином в этом роскошном ресторане. Но когда они опять остались вдвоем, ни один из них не решился возобновить прерванный разговор.
– Ты сожалеешь о том, что спала со мной? – тихо спросил Эдвард после напряженного молчания.
– Тебе не кажется, что этот вопрос должна задать я? Ты привез меня в Майами из деловых соображений, поэтому вчерашняя ночь была для тебя осложнением, без которого ты мог бы обойтись.
– Я этого не сказал бы. – В глазах Эдварда заплясали озорные чертики, голос зазвучал низко и бархатисто. – Джина, я хотел тебя, – и ты это знаешь.
Она ощутила, как у нее внутри разливается теплая, обволакивающая лава.
– Прошлой ночью произошел взрыв взаимного притяжения. Мы взрослые люди и знаем, что такое случается, – мягко добавил Эдвард.
Джину не окрылили его рассуждения. Для нее эта ночь была больше чем просто «взаимное притяжение». Вчера она отдалась Эдварду не только телом, но и душой. Но сказать ему об этом она не могла. Теперь она хотела быть более сдержанной в проявлении своих чувств, чтобы сохранить остатки гордости.
– Я согласна. Главное, чтобы ты не думал, что провести ночь с мужчиной для меня обычное дело.
– Что ты, я совсем так не думаю, – заверил ее Эдвард и с улыбкой добавил: – И то же самое я могу сказать в отношении себя.
У Джины не хватило сил ответить ему улыбкой. Она не могла избавиться от обиды, которую Эдвард нанес ей своей легковесной оценкой того, что произошло между ними ночью. Хотя она и сознавала, что ведет себя глупо. Они оба получили удовольствие от этой ночи, и Джина была не вправе ожидать от Эдварда признания в вечной любви.
Я должна рассуждать здраво, убеждала себя Джина. Мне следует радоваться, что Эдвард не заметил, что я влюбилась в него по уши.
– Мне бы хотелось, чтобы мы продолжали видеться, когда вернемся в Атланту, – неожиданно сказал Эдвард.
– Мы и будем видеться, я ведь еще не закончила работу в твоем саду, – небрежно бросила Джина. – Прости, Эдвард. Все получилось как-то не так. Я имею в виду... я не хочу пополнять список твоих сексуальных побед. Я уже прошла через это с Энтони. Мне нужен человек, который считает, что я создана для него и действительно необходима ему. Тот, кто восстановит мое доверие к мужчинам и которому я буду верить.
– Внушительный список. – Губы Эдварда дернулись в печальной улыбке.
– Можешь считать меня неисправимым романтиком. – Джина глубоко вздохнула. – Я уже пострадала от мужчины и больше не хочу наступать на те же грабли.
– Все еще не можешь забыть его, да?
Джина отвернулась. С Энтони давно покончено, но говорить об этом Эдварду она пока не хотела. Во всяком случае, пока не убедится, что у него серьезные намерения в отношении нее.
– Хилари говорила, что он заезжал сегодня на виллу, – словно между прочим сказал Эдвард.
– Да, чтобы подтвердить свое предложение насчет работы.
– У меня такое ощущение, что кроме работы у него на уме есть еще кое-что.
– О, не говори глупостей, Эдвард! Ничего, кроме работы, он в уме не держал.
– Неправда! Вильямс сказал, что скучает по тебе и не теряет надежды, что ты вернешься к нему.
Эдвард заметил, как на щеках Джины проступил румянец.
– То, что он сказал, это его личное дело, – довольно резко заявила Джина. – У меня с ним не может быть никаких близких отношений. Я никогда не прощу ему того, что он сделал со мной.
– Да, но это не мешает человеку продолжать любить кого-то. Верно?
Эдвард произнес это с горечью. Джина подумала, что он, вероятно, имел в виду свою бывшую жену и свои неостывшие чувства к ней. Она внимательно посмотрела на Эдварда, но его лицо было бесстрастным.
К столику подошел официант и, извинившись, пригласил Эдварда к телефону. Эдвард вернулся довольно быстро.
– Что случилось?! – забеспокоилась Джина.
– Кэролайн, кажется, заболела. У нее повысилась температура, она все время плачет. Прости, Джина, но нам придется вернуться. Пойдем, я уже заплатил по счету.
– Я уверена, что у нее не может быть ничего серьезного, – говорила Джина, когда они шли к машине. – Сегодня днем Кэролайн была веселой, хорошо пообедала...
– Да. Я сам твержу себе об этом. – Эдвард открыл для нее дверцу. – Но Хилари не стала бы поднимать панику из-за пустяка. Она сама мать.
Джина похолодела от страха. Хилари действительно не позвонила бы в ресторан без серьезной причины.
– В последнее время у Кэролайн наблюдались скачки температуры. – Эдвард словно разговаривал сам с собой. – Врач объяснял это появлением зубов. Сейчас я уже сомневаюсь в этом.
Огни Майами-Бич остались позади. Они неслись по пустынной автотрассе вдоль океана. Встречные машины прорезали темноту своими яркими фарами и исчезали из поля зрения. Джина старалась сохранять присутствие духа.
Когда они подъехали к вилле, Эдвард бросил машину прямо у подъезда. Они влетели в холл, где их уже ждала Хилари.
– Я позвонила своему другу, доктору Брэдли, – сказала она. – Он скоро будет здесь.
– Вы описали ему симптомы? – на ходу спросил Эдвард, почти бегом направляясь в детскую.
– Да...
Хилари замолчала. Джина заметила страх в ее глазах и спросила, обмирая от испуга:
– Что он сказал?
– Что это похоже на менингит.
Позднее Джина не раз вспоминала, как они пережили эти несколько часов. Все это было похоже на кошмарный сон. В ожидании врача она прокручивала в голове подробности прошедшего дня, вспоминая каждую деталь в поведении малышки и пытаясь обнаружить признаки болезни, которые она могла пропустить.
Ощущение вины и страх разрывали сердце Джины. Если бы она вовремя поняла, что Кэролайн заболевает, то болезнь можно было пресечь в зародыше.
Эдвард довольно спокойно отнесся к словам врача о том, что девочку надо срочно везти в больницу. Во всяком случае, внешне он оставался хладнокровным и только нежно гладил дочку, успокаивая ее.
Джина не спрашивала у Эдварда разрешения поехать с ним в больницу – она просто села в машину. Джефф высадил их у приемного покоя и отъехал на стоянку.
Потянулись часы ожидания. Врачи приходили и уходили. У Кэролайн брали анализы, Эдвард заполнял какие-то формы. К Джине подошла медицинская сестра и спросила, не она ли мать ребенка. Джина ответила отрицательно, и ее тут же попросили подождать в коридоре. Там уже сидел Джефф.
