– Вы способны поднять настроение у любого, – заметила Сидония и была искренней в своих словах.
После ленча они отправились на прогулку – Род с явной неохотой, а Крессида – с восторгом любуясь парком и развалинами Холленд-Хауса.
– Клянусь, в свое время это было нечто!
– О, да. У этого особняка очень интересная история.
Крессида широко и дружелюбно улыбнулась.
– Как и у меня. Я никогда не была замужем, зато ребенок у меня есть – десятилетняя дочь!
– Она сейчас живет с вами?
– Да. Мои родственники могли бы забрать ее к себе, но я слишком беспокоюсь о малышке, чтобы отпускать ее. Приходится платить нянькам, но все это пустяки.
– Род уже познакомился с ней?
– Да, он считает ее настоящим сорванцом.
– Мне казалось, что он недолюбливает детей.
– Так и есть, а с ней уже успел подружиться.
– Вы способны сотворить с этим мужчиной настоящее чудо! – убежденно воскликнула Сидония.
– Думаю, да, – бесхитростно призналась Крессида.
После того, как они ушли и постепенно стемнело, Сидония подложила дров в камин, который она успела соорудить в гостиной, и растянулась на диване, размышляя о том, что в эти дни ей удается расслабиться полностью только в присутствии Финнана.
– Думаю, Род нашел свою половину, – обратилась она к ирландцу, который готовил коктейль.
– Пожалуй. Это забавно, но может быть опасным.
– Что?
– Искать свою половину. Знаешь, я недавно тоже встретил такую женщину, которая мне нужна.
Сидония почувствовала такую слабость, как перед обмороком, но взяла себя в руки и издала неопределенное восклицание.
– Это случилось около трех недель назад, – продолжал Финнан.
– На конференции?
– Нет.
Думая о том, что весь этот разговор похож на глупую игру в загадки, Сидония произнесла:
– Тогда, полагаю, она устроилась на работу в твою больницу.
– Нет, просто она ворвалась ко мне в квартиру посреди ночи с исцарапанным и опухшим лицом, в разорванной рубашке, и только тут я первый раз сумел по-настоящему ее разглядеть.
Сидония ошеломленно уставилась на него.
– Именно в этот момент, дорогая, я понял, что в самом деле люблю тебя, и, если бы мы жили в другом веке, я бы просто застрелил твоего жирного приятеля и посмеялся. Но ничего не вышло. Мне потребовался почти год и нападение, чтобы понять, каким глупцом я был, что прошлое – это прошлое, а нам надо думать о будущем. Сидония, неужели для тебя имеет значение только твоя карьера?
– Нет, глупый мальчишка, – крикнула она, смеясь над ним, – я жадная, и мне нужно все сразу: ты, дети, музыка, и все прочее. Финнан! – Она упала на колено. – Ты согласен жениться на мне?
– Боже и все святые на небесах! – вздрогнул он. – Я думал, ты никогда не спросишь об этом!
Эта неделя в Хоув, насколько позволяло присутствие маленькой Мэри, стала настоящим временем подавляемой страсти. Двое людей, одна из которых была несчастна много лет подряд, а другой всего несколько, в конце концов смогли быть вместе в последнюю ночь. Все произошло так чудесно, так удивительно, что оба поняли: они никогда не смогут расстаться, их связало нечто большее, чем даже волшебное заклятие.
– О Сара! – произнес Донни, вытягиваясь рядом с ней с удовлетворенным вздохом. – Я, наивный человек, никогда и не подозревал, что такое возможно!
– Честно говоря, я почти все позабыла, – ответила Сара, чувствуя, как все ее тело изнывает от радости долгожданного наслаждения.
– Может быть, сейчас неподходящее время для признаний, но я просто не могу удержаться. Сара, я любил тебя все эти годы как друга, а теперь наконец люблю как свою любовницу. Ты удостоишь меня величайшей милости – позволишь любить тебя как жену?
Сара смущенно взглянула на него. – Донни, я на семь лет старше тебя. Когда тебе исполнится пятьдесят, мне будет уже почти шестьдесят.
– Ты выглядишь моложе меня, и всегда будешь такой – в этом я твердо уверен.
– Но ни у кого из нас нет ни гроша, мы бедны, как церковные мыши.
– Я уже познал, что такое бедность. Во второй раз испытать это будет легче.
– Но ты меня плохо знаешь. За нами всего десяток встреч…
– Немного больше – я считал каждое свидание. Во время них я успел достаточно хорошо узнать тебя,
