воды, падающей в полупустую ванну прямо над моим ухом, донесся откуда-то из далека, но так же отчетливо. Я видела кухню, но уже не своими глазами, другими. «Нужно поменять обивки, этих кресел», внезапно подумала я, увидев кухонные стулья. И будто бы вынырнув, вернулась в свое сознание и в ванну.
Головная боль здесь отступала, но теперь, я хотя бы понимала от чего она. Несомненно, сделать то, что я сейчас сделала, мне помогли лекарства, что же будет, если я смогу тренировать эту свою способность уже сейчас, до того как стану вампиром?
Недолго думая, я забралась в ванну целиком в одежде, как и была, только сняла обувь. Теперь мне уже не хотелось ни о чем думать, я лишь боролась с соблазном заглянуть так как-нибудь в сознание Калеба.
Задержав дыхание, я погрузилась в воду с головой, и ощутила, как мне сразу же легчает, звуки в воде почти ушли, и немного успокоившись, я слышала лишь биение своего сердца. Так я погружалась несколько раз, пока, наконец, не решила, что готова помыться нормально. Я не спешила вниз, не зная, что сказать родителям, и чуть не забыла о приходе Бет и Евы.
К тому времени как я выбралась из ванны, девочки уже пришли.
Бет раскинулась на кровати, я заметила, что она любила так делать. Ева скромно заняла подоконник, мне досталось кресло. Впервые за то время, сколько мы прожили здесь, я смутилась от вида своей комнаты. Девочки тактично промолчали, но я видела их удивленные взгляды. Мало сказать удивленные, если не осуждающие. Например, для Евы у меня был вопиющий беспорядок. Видела бы она мою комнату в Чикаго, там, среди красок, набросков, книг и листков с аккордами я нередко теряла тетради, ручки и одежду. Но мне не хотелось менять здесь мое укоренившееся правило — убирать только раз в месяц. Хотя, думаю, стоило что ли, разобрать коробки. Четыре огромнейших картонных коробки занимали больше места, чем вся мебель вместе взятая. Но я еще не была к этому готова. Сколько в них было болезненных воспоминаний.
Я пообещала себе, что этот вечер проведу, совершенно не вспоминая о Калебе, но подумать, было легче, чем сделать. Так как, не успев зайти, Бет спросила именно о нем: давно ли Калеб уехал, и кто заберет его машину возле школы. Ева полвечера рассказывала, о тех книгах, что ей давал читать именно он, некоторые из которых были и моими любимыми, но я этого уже сказать не могла. Не хватало только, чтобы дифирамбы ему запели мои родители.
Я даже задумалась, не поставить ли себе на ночь диск с записанным его именем? Какая разница, ведь он и так снился мне каждую ночь, все вокруг говорили о нем, так что слышать его имя ночью, будет не очень странно.
Когда они ушли, появился Грем, и я чуть не застонала, увидев знакомые черты лица, только у Калеба они были, безусловно, строже и идеальней. Глаза Грема, как и у сына и моих родителей, стали тоже темнее. Увидев его тренировочный костюм, я не сомневалась в цели его появления, и поняла, почему он не пришел пока были девочки. Меня интересовало, идет ли и Калеб на охоту вместе с ними, ведь я знала, что в семье Гроверов было, то же правило, что и у нас, относительно охоты: охотиться не поодиночке. В редких случаях кто-либо из Туорбов ходил на охоту сам. Компания в основном давала гарантию, что если поблизости появиться человек, один подстрахует другого. Спасет от ошибки. Это были просто меры безопасности. Хотя, несомненно, Гроверы были намного опытнее и сдержаннее в жажде, чем мои родители, им не обязательно было охотиться в паре. Думаю так, они просто проводили время вместе, ведь Грем часто отсутствовал.
Мы никогда не прощались, когда родители шли на охоту, считая это дурным знаком. Поэтому я не стала дожидаться, когда они уйдут, и не хотела знать идет ли с ними Калеб (нагло вру сама себе).
Я спустилась вниз, впервые за много дней желая спокойно почитать. На выбор у меня лежало несколько книг, и пока что я склонялась к Стивену Кингу. Но внезапный звонок в дверь нарушил мои планы. Я никого не ждала в гости и с сомнениями подходила к двери. И когда увидела Калеба еще более мокрого, чем в последний раз, когда он привез меня домой, мое сердце радостно забилось. Молча пропуская его в дом, я даже не подумала спросить, зачем он пришел.
— Они уже ушли, — догадалась я, видя удивленный взгляд Калеба устремленный на пустую гостиную.
— Давно?
Он смотрел на меня внимательно, ничего из ряда вон выходящего, но мое глупое сердце разрывалось и пело. Глаза, потемневшие и насмешливые, странным образом влияли на поток моих мыслей.
— Почти час, — задумалась я и, уставившись на лужи воды, что образовывались вокруг его ног, добавила: — Может, хочешь переодеться?
Он загадочно улыбнулся. И только спустя мгновение я поняла, что ему сейчас все равно придется возвращаться под дождь, если он тоже хочет пойти на охоту. Не идти же ему с зонтиком. Но он не отказался, и я была ему благодарна, не хотелось выглядеть глупо.
— Да, если можно.
Он пошел следом за мной, в комнату для гостей на первом этаже. Оставив его там, я поспешила в прачечную, где лежали чистые вещи отца. Схватив первый попавшийся под руку спортивный костюм, я вернулась назад, и нерешительно застыла перед закрытой дверью. Даже не успев постучать, я еле успела отскочить, когда дверь открылась неожиданно быстро.
Калеб стоял на пороге комнаты в рубашке с закатанными рукавами, обнажающими его мускулистые руки. Рубашка была расстегнута до пояса, я чуть не уронила сухую одежду, увидев его широкую грудь и мускулистый живот. На нем все еще были черные мокрые джинсы, но он стоял босиком. Когда наши взгляды встретились, время остановилось, я слышала биение собственного сердца. Мне оно казалось таким громким. Как же громко для него оно должно было сейчас биться, я не представляла.
Он опять испытующе посмотрел на меня, и я подумала, что сейчас он меня прогонит. Я смотрела на его губы, полные и красивые. Кровь прилила к щекам, я автоматически кивнула на какие-то его слова, стараясь собраться с мыслями.
— Так ты дашь мне вещи? — его глаза смотрели на меня насмешливо, и я покраснела еще сильнее прежнего. Почти бросив ему вещи, я постаралась поскорее скрыться в гостиной.
За минуту он оказался рядом, а я еще даже не успела прийти в себя от увиденного.
— До встречи в школе, — он неуверенно бросил на меня взгляд и застыл, будто ожидая еще чего- то.
Я машинально кивнула, и пошла следом за ним, чтобы закрыть двери. Калеб открыл дверь, остановился на пороге и вышел, даже не оглянувшись.
Постояв несколько мгновений, я заставила себя закрыть дверь и, прислонившись к ней, сползла вниз на пол. После еще одной встречи за сегодня, я была разбита как никогда ранее. Никакой речи о чтении уже не было.
Еле добравшись до спальни, я переоделась и укуталась в одеяло, словно ища в нем защиты от мыслей о Калебе. Найдя в лекарствах снотворное, назначенное мне еще в Чикаго, я выпила одну таблетку и устроилась удобней. Сна пришлось ждать недолго и впервые, за эту неделю я спала спокойно, не видя во сне его серебристые глаза.
Я чувствовала себя так, словно неотвратимо двигалась к своей судьбе, с каждой нашей встречей.
Глава 5. Верни мне мои сны
Верни мне мои сны
