— Ну и ловко у вас получается, дядя Бен, — радостно улыбаясь, заметила Люси. — Того и гляди, искры полетят. Электрические, разумеется.
Она доверительно сообщила, что Дик заканчивает наконец свою книгу о популяциях насекомых, по всему дому разложены его черновики и выписки из справочников, за пять лет их столько накопилось, зато ее Дик скоро станет знаменитым.
В общем, мистеру Мерчисону пришлось отправиться дальше. У Сесилии он обнаружил все до единой книги ее отца. У Джона семейные портреты. У Тома и Лизбет-малыша Тома и малышку Лизбет.
Прогуливаясь утром по какой-нибудь деревне, куда его пригласили на выходные, мистер Мерчисон не раз чувствовал искушение разузнать у встречных крестьян, чья это там заброшенная конюшня и не намеревается ли хозяин по сходной цене ее продать. Но он решительно брал себя в руки, не желая уступать сомнительным порывам.
Как это ни печально, милейшему старому джентльмену довелось еще и еще испытывать танталовы муки, очутившись под кровом очередного, просто созданного для пожара дома, ибо всегда обнаруживались досадные препятствия, не остановившие бы, впрочем, обладателя менее доброго сердца.
И вот он получил письмо от Марка и Вики, с которыми порядочное время не виделся и которые, не скупясь на восклицательные знаки, умоляли посетить их потрясающее новое жилище. 'Приезжайте, согрейте ваш дом своим теплом!' — просили они.
Приступить к согреванию он решил в ближайшую же субботу. Марк и Вики ждали его на станции.
— Что все это значит? — строго спросил он у них. — Завели новый дом, а мне ни слова! Я весь дрожу от нетерпения! Ну, рассказывайте, вы сами его построили или…
— Пусть Марк рассказывает, — сердито буркнула Вики. — Я к этому дому не имею никакого отношения. Кроме того, что меня заставили в нем жить.
— Он принадлежал маминому дяде, — пояснил Марк, включив мотор и резко набирая скорость. — А теперь он мой.
— За грехи маминых дядей расплачиваются дети, — нарочито веселым голосом добавила Вики.
— Ну а что с вашим 'Уиллоудейлом'? — спросил мистер Мерчисон. — Мне казалось, что вы очень привязаны к этому особнячку.
— Мы действительно к нему привязаны, — подтвердил Марк.
— Лучше меня не расстраивайте, — вздохнула Вики. — Как вспомню наш сад…
— Да, лучше ее не расстраивать, — посоветовал Марк. — 'Уиллоудейл' нам пришлось сдать. ' Чтобы выплатить налоги — за дядин дом. Двадцать восемь комнат! Попробуй такой сдать или продать! Остается только жить тут самим. Вот уже и ворота. Сейчас все сами увидите. Прошу.
— Невероятно! Невероятно!
— Вот-вот, все только это и твердят, — проворчала Вики. — Замок с берегов Рейна, обшитый досками.
— И чем-то смахивающий на Тадж-Махал, — добавил Марк.
— Ну да, конечно! — воскликнул мистер Мерчисон. — Знаю, я рискую показаться старомодным, но поверьте, это дом с весьма обнадеживающими перспективами. Какие башенки! А те, если я не ошибаюсь, летящие контраверсы! И этот своеобразный минарет, завершающий композицию! Если еще найти удачный ракурс… — Тут мистер Мерчисон засиял, давно уже не случалось ему сиять так ослепительно.
— Входите же, дядя Бен! — позвала Вики.
— Не обращайте на меня внимания, дорогие мои, — сказал он, потирая руки. — Не обращайте на старого чудака внимания! Наверное, я выгляжу несколько странным… Не скрою, вашему замку недостает поэзии. И все-таки он обнадеживает. К тому же он, видимо, на солидную сумму застрахован.
— Да, эти пройдохи страховые агенты успели неплохо поживиться. Но от меня они ничего не получат. Давайте-ка сюда ваши вещи.
— Только не урони большой ящик. В нем дюжина бутылок. Думаю, тебе это вино понравится. Поставь ящик в погреб, я его ближе к ужину сам распакую.
Мистер Мерчисон всем своим молодым друзьям непременно дарил вино. Он полагал, что это одна из многих приятных обязанностей джентльмена, удостоенного звания дяди. И — что особенно хороши — для подарка бутылки в удобных соломенных футлярах.
Они вошли в дом, и Вики с горестно-шутливым видом провела гостя по унылым анфиладам, насквозь продуваемым ветром, свист которого, очевидно, не давал покоя здешним духам.
— Мы занимаем лишь угол этого дурацкого сооружения, — сказала Вики, — так до самой смерти и будем тут чахнуть, отпустим себе когти, зарастем паутиной…
— Не надо отчаиваться, — перебил ее мистер Мерчисон. — Что-нибудь да изменится. Еще всех ваших соседей соберем в гости. Немного тепла, света, чуточку бодрящей суматохи, и старый замок нельзя будет узнать. Может, даже сегодня ночью, да-да.
И действительно, когда мистер Мерчисон спустился в погреб и принялся распаковывать ящик с вином, обещанные им перемены начали неотвратимо приближаться. Старательно сложив в кучу снятые с бутылок футляры, ликующий мистер Мерчисон стал подниматься наверх и при этом так потешно и деловито потирал руки, что растрогал бы кого угодно. Хорошее настроение очень ему пригодилось, дабы скрасить невеселый ужин: Марк и Вики ссорились.
— Это исключено, — сказал Марк, видимо, в ответ на какой-то упрек. — Я говорил тебе сто раз, переедем, как только появится возможность.
— Слышите, дядя Бен? — воскликнула Вики. — У него нет возможности из двадцати восьми комнат переехать в наш маленький шестикомнатный 'Уиллоу-дейл'.
— Оставь меня, пожалуйста, в покое, — не выдержал Марк. — Хоть ненадолго.
— Не кричи на меня. Из-за твоего крика дядя Бен даже начал шмыгать носом.
— Что? — растерялся мистер Мерчисон. — Из-за Марка? Боже сохрани!
— О Господи! Значит, вы нюхаете рыбу! — завол-~ новалась Вики. — Так ведь?
— Нет, нет, — поспешил успокоить ее дядя Бен, — рыба превосходная.
— Но вы ни кусочка не съели, нюхаете и нюхаете.
— Право же, Вики, все замечательно, — уверял мистер Мерчисон, не давая ей забрать тарелку с рыбой.
— Дядя Бен, не успокаивайте меня. Если это не рыба, значит, вы простудились. Ужасно!
— Я совершенно здоров. Но действительно нелишне быть осторожным. По вечерам уже очень свежо. У тебя есть какой-нибудь плед, дорогая?
— Мне совсем не холодно, — сказала Вики. — А вы замерзли? Отопление в этом доме тоже неважное.
— Спасибо, милая, тут очень тепло. Просто я подумал… вдруг мы захотим погулять. Пройтись, знаете ли, по травке.
— Пройтись по травке? — переспросил Марк. — А зачем нам гулять в такую поздноту по травке?
— В самом деле, зачем, — смущенно пробормотал мистер Мерчисон. — Резонный вопрос. И что это взбрело мне в голову? Нелепость! Давайте считать, будто я ничего не говорил. Расскажи-ка лучше, кто построил это чудо?
— Мой двоюродный дед Коксон, — ответил Марк.
— Коксон? Тот самый, банкир?
— Тот самый. — А еще удивляются, почему лопаются банки.
— Кстати, отец знаменитой красавицы Эннабел Коксон, — добавила Вики. — Вы, наверное, знали ее, дядя Бен. И тоже были ее поклонником?
— Как тебе сказать… — Мистер Мерчисон улыбнулся, но явно через силу.
— В этом доме она провела свою безмятежную юность, — торжественно сообщил Марк. — Ее белая спаленка располагалась в одной из идиотских башенок.
— Значит, здесь родилась. Конечно, здесь. И выросла… — пробормотал мистер Мерчисон уже без всякой улыбки.
— Девичья спаленка, свидетельница первых невинных грез, — продолжал Марк. — Может, в эту минуту ее прелестный призрак бродит там наверху. В панталончиках, их тогда носили? Вот бы встретиться с ним.
