– Через неделю? – задохнулся Росс.
– Именно, – сказала она, жалея его, чувствуя к нему симпатию и думая, что в конце концов, видимо, не так уж он и не подходит на роль. Небрежно махнула Оливеру:
– Пока, – вызвав тем самым у него раздражение, и ушла.
– Надо думать, фильм она сделает потрясающий, – нехотя выдавил из себя Оливер, – хоть и женщина.
– Сценарий замечательный.
– Да, хороший, – вынужден был признать Оливер. – Само собой, мне пришлось внести кое-какие изменения. – Он сделал глоточек «Перье»и оглядел ресторан. – Не твоя ли это жена?
Росс обернулся как раз в ту минуту, когда в ресторан входили Элейн и Мэрли. Господи! Только этого ему не хватало. Он быстро развернул стул и стал смотреть в другую сторону, понадеявшись, что она его не заметит.
Не повезло. Она увидела его, как только вошла, и, едва Мэрли заняла столик, подплыла к ним.
– Привет, Оливер, – поздоровалась она, сумев обворожительно улыбнуться. – Привет, Росс, – кинула она оскорбленный взгляд обвинителя.
Оба ответили на приветствие.
Неловкое молчание.
– Ты не попьешь потом со мной кофейку, Росс? Хочу поговорить кое о чем.
По крайней мере хватило ума не устраивать сцену перед Оливером.
– Договорились, – милостиво согласился он, не собираясь этого делать.
Она слегка кивнула. Для Элейн довольно скромно. «Спасибо». Не сказав больше ни слова, вернулась к Мэрли.
– Говорят, вы разъехались, – сказал Оливер, словно об этом не знал весь Голливуд.
– Только на время, – беззаботно отозвался Росс. – Не разрыв, а всего лишь размолвка.
– Прекрасно. Не хотелось бы думать, что ты рядом с Джиной будешь разгуливать без узды.
Оливер говорит так, словно роль у Росса уже в кармане. Но доверять Оливеру – все равно что доверять голодной пиранье.
– Много ли правды в том, что говорят о Нийле и Джине? – спросил Росс, изображая легкий интерес.
– Возьми то, что слышал, и умножь на три.
– Правда?
– Знаешь выражение «блядь-хапуга»? Ну, так именно это Джина из себя и представляет, в буквальном смысле.
Оба заржали – мужская солидарность – с облегчением, что попался этот олух Нийл Грей, а не они.
– У меня создается впечатление, что мы с тобой сможем прийти к согласию, – сказал Оливер. – Поговори ты со своим агентом – у меня деньги с неба не падают. Не будешь требовать невозможного, глядишь, и договоримся.
«Вот проходимец, – думал Росс. – Куда же делись те деньги, что тебе не придется платить Джорджу Ланкастеру? Эх, была бы моим агентом Сейди!..»
Но она не его агент. И даже вспоминать о ней для него верх унижения – чувство для него непривычное, и поощрять он его не собирался.
– Вид у него ужасный, – забеспокоилась Элейн.
– А мне кажется, вид у него такой, как всегда, – отозвалась Мэрли. И хотела добавить: «Это у тебя вид ужасный».
– Зарос, под глазами мешки и потолстел, – констатировала Элейн. – Махнул на себя рукой.
И ты с ним вместе, хотела сказать Мэрли. Она никогда – просто никогда – не видела Элейн с облезшим лаком на ногтях. Говорит, что кто-то потолстел на пару фунтов, а у самой уже наметился двойной подбородок. А волосы! Уж не седая ли прядь на самом виду?
Она пригладила свои идеально ухоженные светлые кудри и подумала: какой бы личный кризис она ни переживала, последить за собой всегда есть время. Элейн совершает жуткую ошибку, что позволяет себе так распускаться.
– Интересно, какие там у Росса дела с Оливером? – пробормотала Элейн задумчиво.
– Поговаривают, что он, наверное, заменит Джорджа Ланкастера, – сказала Мэрли.
– Очень тебе благодарна за сообщение, – холодно оборвала ее Элейн.
– Я только что об этом услышала и знала, что увижусь с тобой за обедом. – Мэрли помолчала, решительно настроившись перевести разговор на то, что она хотела бы обсудить. – Нийл мне сказал. Мы каждый день с ним разговариваем. Знаешь, он очень быстро поправляется.
– Может быть, я ошибаюсь, – раздраженно заметила Элейн, ни на секунду не упуская из виду своего блудного мужа, – но он ведь по-прежнему с Монтаной?
– Пожалуй, да… что-то вроде этого. Но, кажется, ненадолго.
Элейн не могла скрыть удивления.
