– Мне идти нужно! – прохныкала она.
– Ты живешь с родителями?
– Никаких, родителей у меня нет. И мне восемнадцать. Могу делать что хочу.
– А я могу отвести тебя в участок и привлечь за проституцию, если захочу.
Девчонка поглядела вдоль улицы, примериваясь, не дать ли деру.
Но он на вид сильный и наверняка ее догонит. Она сунула в рот большой палец и принялась грызть его.
– Знаешь что? Я тебя задарма обслужу, – сказала она немного погодя.
Может, все-таки забрать ее? Конечно, ловить малолетних проституток не его дело. Но, черт подери! Он же полицейский.
Есть же у человека долг, а она еще совсем ребенок.
– Думаю, тебе лучше пойти со мной, – сказал он устало и взял ее за костлявое плечико.
– Падло! – Она больно брыкнула его по голени, вырвалась и побежала.
Он потер голень, глядя, как она, стуча каблуками, мчится по улице, потом, прихрамывая, вернулся в машину и некоторое время сидел в задумчивости, положив руки на баранку. Надо сообщить в отдел несовершеннолетних. Они ее живо заберут.
Леон гневно сунул в рот ложку с пресным сыром. Джой! Такая жуткая, ненужная смерть… и нелепая жизнь.
Мысленно он перебирал все, что узнал об исчезнувшем Деке Эндрюсе. Столько людей опрошено! Сколько разных мнений!
Дек Эндрюс рисовался умным, тупым, грубым, вежливым, агрессивным, пакостником, замкнутым одиночкой.
Перечисление можно было продолжать и продолжать – ни единого совпадающего мнения.
Факт. Помешан на автомашинах.
Факт. Носит волосы по плечи. (Тоже мне примета. Он, конечно, первым делом подстригся!) Факт. Нездоровый цвет лица, рост шесть футов два дюйма, худой, но сильный.
Факт. Не нравился женщинам. Все четыре девушки, которые, как удалось установить, принимали его приглашение провести вечер вместе, наотрез отрицали, что спали с ним. И каждая отказывалась встретиться с ним во второй раз.
«Почему?»– спрашивал Леон.
«Да так… – Пожатие девичьих плечиков. – Он какой-то… ну… чокнутый».
И у каждой – своя вариация той же темы. Значит, добавить «чокнутый»к списку его редких качеств. Молодой, видимо, здоровый парень – и они не смогли найти ни единой девушки, с которой он спал бы. Логический вывод: он спал с проститутками или был голубым. Это объясняло бы Джой. Но почему он привел ее к себе домой? И почему превратил убийство в такую кровавую оргию?
Пока дни превращались в недели, а недели в месяцы, Леон пытался составить мысленный портрет Дека. Но множество противоречий не давали сложиться единой картине. Четкими были только факты. Семья Эндрюс поселилась в доме на Френдшип-стрит более двадцати лет назад. Их прошлое было окутано мраком неизвестности. Они словно бы возникли ниоткуда.
Дек поступил в школу, кончил ее, устроился механиком в гараж, где и работал вплоть до дня убийства. А тогда он исчез, унеся с собой только сумку с вещами и тайну: что толкнуло его на тройное убийство?
Естественно, возникли новые дела, и кровавая бойня на Френдшип-стрит отошла на задний план. Пресса перестала ее упоминать – она стала вчерашним днем.
Полицейское управление не закрыло дело, однако оно утратило первоочередность. Другие дела возникали и завершались.
Но Леон не собирался допускать, чтобы дело Френдшип-стрит сошло на нет и свелось к еще одной пылящейся папке. А главное, он не собирался забывать Джой.
В кухню вошла заспанная Милли. Она кинулась на тарелку с сыром, словно это была опасная контрабанда.
– Что ты, по-твоему, делаешь, Леон Розмонт? – спросила она сурово.
Милли спала голая. И для похода на кухню не сочла нужным прикрыть свою пленительную черную наготу. Леон в первый раз за долгие недели ощутил желание. Он ухмыльнулся и встал из-за стола.
Ее взгляд сразу же остановился на его эрекции.
– Ого! – сказала она. – Ого-го-го! Вот, значит, чем я могу тебя распалить? Брать в постельку немножко деревенского сыра?
Он засмеялся вместе с ней, проводил ее в спальню, и валик жира на животе перестал его смущать, когда они занялись любовью. С Милли все было просто и естественно. Она была удивительно теплой, других таких он не встречал. Он вспомнил их первую встречу. Она тогда была учительницей. И привела в участок на экскурсию группу учеников. Еще та экскурсия! Проститутки выкрикивали непристойности. Двум карманникам предъявлялось обвинение. Несколько членов уличной шайки с раскроенными головами. Сводники и торговцы наркотиками, сыщики в штатском, и уличные грабители, и автомобильные воры, и наркоманы, и жертвы изнасилований..
Самый обычный рабочий день.
Кожа у нее была темной, а голос чудесный. Карие добрые глаза, широкие чувственные губы. Ему было пятьдесят, и он развелся с первой женой, Элен, много лет назад, так что ничто не мешало ему узнать номер
