Первым делом она соскребла с себя студийный грим, сделав свой облик куда нежнее, затем помыла голову и оставила волосы сохнуть естественным путем – в результате лицо оказалось в волнистой рамке из непокорных кудряшек.
Энергия была из нее ключом, и она нашла ей применение на кухне – замариновала телятину в лимонах, настрогала картофель, нарезала петрушку, почистила молодую стручковую фасоль.
Потом вымочила клубнику в вине и взбила сметану с темным сахаром.
Обеденный стол она решила не накрывать, положила салфетки на кофейный столик перед телевизором – если вдруг ему захочется посмотреть телесериал. А нет – на стереопроигрывателе стояла пластинка Шаде.
Открыв бутылку охлажденного белого вина, она включила телевизор – начиналось шоу «Лицом к лицу с Питоном».
Довольная, она устроилась поудобнее и приготовилась смотреть.
Сенатор оказался любезным и приветливым, но очень увертливым и скользким – как истинный политик, он отвечал на все вопросы с доброжелательной прямотой, при этом ему удавалось выделять именно то, что он хотел выделить.
Джек увидел в нем очень интересный объект для изучения. Вот ведь искусство – втирает очки, при этом просто обезоруживает своим очарованием. Сенатор Ричмонд был в ударе. И Джек позволил этому гусю выйти сухим из воды, потому что мысли его бродили далеко.
– Ой, какую тоску нагнали, – воскликнул опечаленный Алдрич, когда все кончилось. – Ты отдал ему бразды правления, Джек. Господи, шоу было не твое, а Питера Ричмонда.
– Где Арета? – спросил Джек с напряжением в голосе, не реагируя на критику.
– Я сказал…
– Не глухой. Обсуждать это сейчас не желаю. Арету он нашел в кабинете. Увидев его, она беспомощно всплеснула руками.
– Знаю, знаю. Виновата. Что я могу тебе сказать!
– Можешь сказать, с какого хрена она здесь взялась.
– Я звонила Даниэль, правда. Ее не было, я разговаривала с какой-то иностранкой, та вроде бы все поняла.
– Что именно?
– Что ты вынужден отменить ужин. Я даже твое имя ей продиктовала по буквам.
Покачав головой, он принялся ходить по кабинету.
– Мало того, что я должен везти на ужин ее, мне еще в нагрузку свалился на голову этот дурацкий сенатор. Знаешь, как это называется? Некомпетентность. – Он цапнул сигарету с ее стола. – Что сказала Джейд?
– Мм… Джейд? – тупо произнесла она.
– Не говори мне, что здесь ты тоже напартачила.
Взгляд Ареты затуманился.
– Я должна была что-то сделать?
– Мать честная! – Он по-настоящему рассердился. – Ты ей до сих пор не позвонила?
Нахмурившись, она сказала:
– Пожалуйста, перестань на меня орать. Сделав глубокий вдох, он терпеливо объяснил:
– Я попросил Джини зайти к тебе в контрольную кабину и передать, чтобы ты позвонила Джейд и сказала, что мои планы на вечер изменились. Ты это сделала?
– Ну да, да.
– Как она это восприняла?
– Спокойно.
Он отрешенно вздохнул.
– Закажи мне столик на троих в «Чейзенс».
– Уже.
Как только он вышел из комнаты, она схватила телефонную книжку. Джини ей ничего не передала, и Арета не сомневалась: узнай об этом Джек, он бы девчонку в ту же секунду уволил. Джини работала недавно, горела энтузиазмом, и такой участи для нее Арета не хотела. И прикрыла ее.
Она стала набирать номер. Была половина десятого.
Положив трубку, Джейд не могла сдержать волну разочарования. Почему он не позвонил сам? Почему дотянул почти до половины десятого и позвонить и отменить их встречу поручил кому-то?
– Джек вынужден ужинать с сенатором, – объяснила его помощница.
Даже если и так, почему он не приглашает ее?
Может, она слишком много от него ждет. Она ведь знает только о своих чувствах – а для Джека Питона она, вполне возможно, всего лишь еще одна галочка.
Лицо ее залила краска гнева. У него есть репутация. Шейн ведь предупредил ее – почему не послушала?
