Можно ли написать что-нибудь нелепее этого? Ш-ш! Я слышу шаги из сада. Это идет его родственница. Она женщина. Я предупреждаю вас об этом, потому что ее легко принять за мужчину.
За забором послышался грубый густой голос, который я, понятно, не приняла бы за женский.
— Кто там?
— Миссис Макаллан, — отвечала моя свекровь.
— Что вам нужно?
— Нам нужно видеть Декстера.
— Его нельзя видеть.
— Почему нельзя?
— Как вы назвали себя?
— Макаллан. Миссис Макаллан. Мать Юстаса Макаллана. Теперь поняли?
Голос проворчал что-то, в замке щелкнул ключ, и мы были впущены в сад.
В темноте, усиленной густыми кустами, я разглядела в женщине с грубым голосом только то, что она была в мужской шляпе. Она заперла за нами калитку и, не сказав нам ни слова в приветствие или в объяснение, повела нас по направлению к дому. Моя свекровь, зная дорогу, следовала за ней свободно, я же следовала за миссис Макаллан, стараясь не отстать от нее ни на шаг.
— Прелестное семейство, — прошептала мне моя свекровь, — Родственница Декстера — единственная женщина в доме, и эта единственная женщина — идиотка.
Мы вошли в большую низкую прихожую, слабо освещенную масляной лампой, висевшей в отдаленном углу комнаты. При этом слабом свете я разглядела, что стены были украшены картинами, но содержание картин не могла разглядеть.
Миссис Макаллан обратилась к безмолвной родственнице в мужской шляпе.
— Скажите нам, где мы можем увидеть Декстера?
Родственница взяла со стола листок бумаги и подала его миссис Макаллан.
— Это написал хозяин, — сказала эта странная женщина глухим шепотом и таким тоном, как будто одна мысль о хозяине приводила ее в трепет. — Прочтите это и решите сами, остаться вам или уйти.
Она отворила незаметную дверь, замаскированную одной из картин, и исчезла как призрак.
Миссис Макаллан подошла к масляной лампе и взглянула на поданный ей листок. Я последовала за ней, без церемоний перегнулась через ее плечо и прочла записку вместе с ней. Записка была написана замечательно крупным и твердым почерком. Если я не заразилась безумием в воздухе дома, я действительно прочла следующее:
«Уведомление. Мое громадное воображение работает. Видения героев проходят предо мной. Я оживляю в себе дух отошедших великих людей. Мой мозг кипит в моей голове. Всякий, кто потревожит меня в таких обстоятельствах, сделает это с опасностью для своей жизни. Декстер».
Миссис Макаллан обернулась ко мне со своей саркастической улыбкой.
— Вы и теперь настаиваете, чтобы я представила вас Декстеру?
Насмешка в тоне ее вопроса затронула мою гордость. Я решила, что не уступлю первая.
— Нет, сударыня, я не настаиваю, если это подвергает вашу жизнь опасности, — ответила я не совсем учтиво.
Моя свекровь, не удостоив меня ответом, положила бумагу на стол и направилась к двери направо, за которой виднелись ступени широкой дубовой лестницы.
— Следуйте за мной, — сказала она, поднимаясь по темной лестнице. — Я знаю, где найти его.
Мы поднялись ощупью до первой площадки. Далее лестница поворачивала в противоположную сторону и была слабо освещена светом масляной лампы, горевшей где-то наверху.
Поднявшись до второй площадки, мы повернули в небольшой коридор и, пройдя его, вошли в красивую круглую комнату, освещенную масляной лампой, стоявшей на камине. На стене, противоположной двери, в которую мы вошли, висел длинный ковер, спускавшийся с потолка до полу.
Миссис Макаллан откинула его в сторону и сделала мне знак следовать за ней.
— Слушайте, — прошептала она.
Я прошла за ковер и очутилась в небольшом коридоре, в конце которого я разглядела затворенную дверь. Я начала прислушиваться и услышала за дверью громкий человеческий голос и какой-то странный свистящий звук, производимый, как казалось, чем-то, катавшимся взад и вперед по большому пространству. Этот странный звук то усиливался и заглушал голос, то затихал, и тогда голос слышался яснее. Дверь была, вероятно, очень толстая, потому что, как я ни прислушивалась, я не могла ни расслышать голоса, ни понять причину гремящих и свистящих звуков.
— Что происходит по ту сторону двери? — спросила я шепотом.
— Идите за мной, — ответила миссис Макаллан.
Она опустила ковер и, повернув беззвучно ручку, отворила тяжелую дверь.
Мы остались в темном коридоре и заглянули в отворенную дверь.
Я увидела длинную и низкую комнату. Красноватый свет углей, догоравших в камине, единственный свет, при котором я могла судить о предметах и расстояниях, освещал только центральную часть комнаты, находившуюся прямо против нас, но не достигал до краев, остававшихся во мраке. Едва я успела заметить это, как услышала, что гремящие и свистящие звуки направляются в мою сторону. В следующее мгновение в освещенном пространстве появилось высокое кресло на колесах. В нем смутно обрисовывалась фигура человека с развевающимися волосами. Он неистово размахивал руками, приводя в движение механизм, посредством которого двигалось кресло. «Я Наполеон в утро Аустерлица! — воскликнул человек в кресле, промелькнув мимо меня. — Мне стоит сказать одно слово, и троны рушатся, короли низвергаются, нации трепещут, десятки тысяч людей сражаются, истекают кровью, умирают! — Кресло исчезло в темноте и человек в нем сделался другим героем. — Я Нельсон, — воскликнул он громким голосом. — Я предводительствую флотом в Трафальгаре. Я издаю приказания, пророчески предвижу победу и свою смерть. Я вижу мой апофеоз, слезы моей нации, мое погребение в славной церкви. Потомство вспоминает обо мне, поэты воспевают меня в бессмертных стихах! — Кресло докатилось до края комнаты, повернуло назад, и странный, фантастический кентавр, получеловек-полукресло, показался опять в темном пространстве комнаты. — Я Шекспир, — воскликнул он. — Я пишу «Лира», эту трагедию из трагедий. Я выше всех древних и всех новых поэтов. Строки извергаются, как лава, из моего умственного кратера. Дайте свет, чтобы бессмертный поэт мог написать свои бессмертные слова!» Он с шумом подъехал к камину и наклонился над ним. Последний уголь вспыхнул на миг, и свет достиг отворенной двери, возле которой мы стояли. В эту минуту странное создание повернулось и увидело нас. Кресло остановилось так быстро, что потрясло старый пол дома, переменило направление и бросилось на нас с быстротой дикого животного. Едва успели мы отступить и прислониться к стене коридора, как оно вылетело из двери и откинуло висевший ковер. Свет лампы из соседней комнаты осветил наше убежище. Неистовые колеса остановились опять, и странное создание в кресле взглянуло на нас со свирепым любопытством, способным привести в трепет.
— Раздавил я их? Превратил я их в порошок за дерзкую попытку помешать мне? — пробормотал он. Потом опять вспомнил о Шекспире и Короле Лире. — Гонерилья и Регана! — воскликнул он. — Мои две бесчеловечные дочери, две ведьмы пришли насмехаться надо мной!
— Вовсе нет, — отвечала моя свекровь так спокойно, как будто обращалась к разумному существу. — Я ваш старый друг, миссис Макаллан. А это вторая жена Юстаса Макаллана, приехавшая повидаться с вами.
Лишь только она произнесла: «вторая жена Юстаса Макаллана» — странное существо издало такой пронзительный крик, как будто она прострелила его. Человек без ног выпрыгнул из кресла, мелькнул в воздухе, опустился на пол с легкостью обезьяны и, к довершению безобразной сцены, убежал на руках в длинную комнату, скорчился у камина и, весь дрожа, начал стонать, повторяя множество раз: «О, сжальтесь надо мной, сжальтесь надо мной!»
Таков был человек, к которому я приехала за советом, на помощь которого я так рассчитывала!
