о смерти должны удовлетворить (как дают мне понять) некие английские конторы, в которых была застрахована жизнь его светлости. Английские конторы, должно быть, основал тот знаменитый святой и скептик, упомянутый в Новом завете, чье имя было Фома!“
Этими словами заканчивается свидетельство доктора Бруно.
Необходимо отметить, что, отвечая на вопросы, леди Монтбарри не могла сказать ничего положительного по поводу письма, которое отправил доктор по просьбе лорда. Когда его светлость написал его? Что в нем было? Почему он держал его в секрете от леди Монтбарри, от барона? Почему он вообще писал жене курьера? На эти вопросы нам не удалось получить никакого ответа. Бесполезно считать это обстоятельство подозрительным. Чтобы подозревать нечто, необходимо строить догадки. Письмо же под подушкой милорда сбивает с толку окончательно. Возможно, обращение к миссис Феррари могло бы развеять эту тайну. Ее адрес легко узнать в итальянской конторе курьеров на Голден-сквер.
Заканчивая настоящий отчет, мы хотим привлечь ваше внимание к выводам, которые подтверждаются результатами нашего расследования.
Прямой вопрос, вставший перед нами и членами Правления, суть следующий: обнаружились ли в результате следствия чрезвычайные обстоятельства, которые бы проливали подозрительный свет на смерть лорда Монтбарри? В ходе расследования, безусловно, обнаружились чрезвычайные обстоятельства, как то: исчезновение Феррари, необычное отсутствие домашней прислуги, таинственное письмо, которое по просьбе его светлости отослал врач. Но где доказательства, что любое из этих обстоятельств было бы подозрительным образом и непосредственно связано с тем единственным событием, которое нас интересовало, — со смертью лорда Монтбарри? В отсутствие такого доказательства и при наличии заключения двух знаменитых врачей совершенно невозможно оспаривать формулировку свидетельства, а именно: что его светлость умер естественной смертью. Мы вынуждены поэтому доложить, что нет никаких убедительных оснований для отказа в выплате той суммы, на которую была застрахована жизнь покойного лорда Монтбарри. Эту записку мы отсылаем завтрашней почтой, 10 декабря, дабы иметь время получить ваши дальнейшие инструкции (если таковые последуют) в ответ на телеграмму о завершении нашего расследования, которую мы отправляем сегодня вечером».
— Вот что, дорогуша, что у вас там есть — выкладывайте немедленно. Я не хочу без нужды вас торопить, но сейчас рабочее время, и, кроме вас, есть еще люди, которым я нужен.
Обращаясь с обычным для него грубоватым добродушием к жене Феррари, мистер Трой со значением взглянул на настольные часы и приготовился слушать, что ему имела сказать его посетительница.
— Это, сэр, опять к тому письму, с билетом на тысячу фунтов. — начала миссис Феррари. — Я выяснила, кто его послал.
Мистер Трой вздрогнул:
— Вот это новость! Кто же?
— Лорд Монтбарри, сэр.
Мистера Троя нелегко было удивить. Однако сообщение миссис Феррари буквально ошеломило его. Некоторое время он молча смотрел на нее в немом изумлении.
— Чепуха, — сказал он, приходя в себя. — Тут какая-то ошибка. Такого просто не может быть.
— Никакой ошибки нет, — как всегда уверенно возразила миссис Феррари. — Сегодня утром ко мне приходили два страховых агента, просили показать письмо. Так они прямо изумились, особенно, когда услышали про банкноту. Зато они знают, кто отправил письмо. По просьбе его светлости письмо послал из Венеции врач его светлости. Спросите их сами, сэр, если мне не верите. Такие вежливые джентльмены, спросили, как я могу объяснить, что лорд Монтбарри послал мне письмо и эти деньги. Я ответила им, как думаю: сказала, что его светлость проявил ко мне доброту.
— Проявил доброту? — в совершенном изумлении спросил мистер Трой.
— А как же, сэр? Лорд Монтбарри знает всех своих домочадцев и меня помнит еще с Ирландии, когда я ходила в школу в их поместье. Когда бы он смог, он бы защитил моего мужа, а он сам попал в лапы миледи и барона. Единственное, что он мог для меня сделать, это обеспечить вдову, как полагается благородному человеку.
— Прелестное объяснение, — сказал мистер Трой. — Как к нему отнеслись ваши гости из страховой конторы?
— Они спросили, есть ли у меня доказательства, что муж умер.
— И что вы им сказали?
— Я сказала: у меня есть больше, чем доказательства. У меня есть уверенность.
— Это, разумеется, их удовлетворило?
— На словах они этого не сказали, сэр. Они переглянулись друг с другом и потом попрощались.
— Хорошо, миссис Феррари. Если у вас нет какой-нибудь еще необыкновенной новости для меня, я, пожалуй, тоже с вами попрощаюсь. Я принимаю к сведению вашу информацию — поразительную, признаться, информацию — и, не располагая доказательствами, ничего больше сделать не могу.
— Я представлю вам доказательство, сэр, раз оно вам так нужно, — сказала миссис Феррари с достоинством. — Только сначала я хочу знать, как на это посмотрит закон. Вы, может, видели в газетах светскую хронику и знаете, что леди Монтбарри приехала в Лондон и остановились в отеле «Ньюбери». Я хочу к ней сходить.
— Что-что? А зачем, позвольте спросить?
Миссис Феррари перешла на заговорщицкий шепот:
— Чтобы заманить ее в ловушку. Я не назову горничной своего имени, скажу, будто бы по делу. А миледи с порога объявлю: «Я пришла, миледи, подтвердить получение денег, отправленных вдове Феррари». Ага, вот и вы вздрогнули, мистер Трой! Что значит — застать врасплох! Не беспокойтесь, сэр, я увижу доказательство, которое вам всем так нужно, на ее виноватом лице. Уж я замечу, если оно хоть чуть изменится. Мне только одно хочется узнать: как на это посмотрит закон?
— Закон посмотрит на это сквозь пальцы, — сдержанно ответил мистер Трой. — Другое дело, как на это посмотрит ее светлость. У вас в самом деле достанет смелости, миссис Феррари, выполнить свой замечательный план? Мисс Локвуд отзывалась о вас, как о человеке, скорее нервном и боязливом. Если я могу доверять собственным наблюдениям, вы, должен сказать, подтверждаете эту характеристику.
— Если бы вы пожили в деревне, сэр, а не в Лондоне, — ответила миссис Феррари, — вы бы знали, что иногда и овца бросается на собаку. Когда я буду стоять перед этой негодяйкой и думать об убитом муже, то если кому и придется испугаться, то, конечно, не мне. Прямо сейчас и пойду, сэр. Вы услышите, чем это кончится. До свиданья.
Нагнав страху, жена курьера набросила на плечи накидку и вышла из комнаты.
Мистер Трой улыбнулся, скорее сочувственно, нежели ядовито. «Простушка, — подумал он. — Если даже наполовину правда то, что говорят о леди Монтбарри, миссис Феррари с ее западней там нечего делать. Интересно, чем это все кончится?»
При всей своей опытности мистер Трой даже представить себе не мог, чем это все кончилось.
Тем временем миссис Феррари исполняла принятое ею решение. Прямо из конторы мистера Троя она отправилась в отель «Ньюбери». Леди Монтбарри была дома и была одна. Однако администрация отеля не решалась ее беспокоить, коль скоро гостья отказывалась назвать себя. С делом еще разбирались, когда в вестибюле появилась новая горничная ее светлости. Она была француженка и, когда спросили ее, решила вопрос быстро, просто и разумно, как полагается французам. У мадам была такая респектабельная внешность. (У мадам могли быть причины не называть себя, и милади[6] могла принять эти причины. Во всяком случае, распоряжения не принимать незнакомых дам не было, и мадам и милади предстояло разобраться самим.) Не будет ли мадам так любезна подняться за горничной к милади?
