Окрась это в черное

задрожали, кожа потемнела, и все тело вдруг заколыхалось. Раздался шорох сухой травы на ветру, и из головы полезли толстые черные косицы, раскачиваясь, как гнездо змей. Пораженный Джад мог только смотреть.

Мэл поднял глаза и ухмыльнулся в тридцать два зуба, подергивая ворот водолазки.

– А, да. Вспомнил я тебя. Сонин ренфилд.

– М-моя фамилия не Ренфилд.

Мэл равнодушно пожал плечами:

– Ладно, так чего ты хотел бы, парнишка?

– Я ищу Соню. И не могу ее найти.

– Она не хочет, чтобы ее находили.

– Но я должен ее найти! Понимаете – должен!Пока она не натворила глупостей. Не убила себя, быть может! Мэл посмотрел на юношу повнимательнее.

– Расскажи-ка подробнее.

– У нас – между нами – кое-что случилось. Она винит себя, что сделала мне больно. Пару дней назад она мне написала. – Джад вытащил из заднего кармана письмо и показал Мэлу. – Вот, прочтите.

Мэл вытащил бумагу из конверта, как гурман вытаскивает из раковины улитку. Развернул письмо, отметив отсутствие подписи и мазки крови по краям.

Джад,

Я никогда себе не прощу того, что с тобой сделала. Это не я с тобой так поступила, прошу тебя, поверь мне. Это она. Она – это та, кто заставляет меня убивать и причинять боль людям. Тебе. Я обещаю, что никогда больше не позволю ей никого тронуть, никогда. Тем более тебя. Я сделаю то, что должна была сделать еще давно, пока она не стала такой сильной, такой опасной. Такой неуправляемой. Сейчас она сыта и спит у меня в голове. Когда она поймет, что я собираюсь сделать, будет уже поздно. Я хочу убить ее. Может быть, за это мне придется заплатить и своей смертью, но это риск, на который я иду. Я не дам ей больше никого обидеть, будь она проклята! Джад, я люблю тебя. Порошу тебя, верь мне. Не пытайся меня найти. Беги, пока еще можешь.

–Она не понимает! – Джад готов был расплакаться. – Я ее простил. Я люблю ее, черт меня побери! Я не могу дать ей умереть!

– Ты знаешь, кто она. – Это не был вопрос.

Джад кивнул:

– И мне плевать.

– А почему ты обратился ко мне?

– Вы же знаете, где она?

Мальфеис поерзал на стуле, и глаза его сузились в щелки рептилии.

– Ты мне задаешь вопрос?

Джад заколебался, вспомнив предупреждение Сони: никогда, ни при каких обстоятельствах не задавать Мэлу вопросов.

– Гм... да.

Мэл улыбнулся акульими зубами.

– Перед тем как я отвечу на заданный мне вопрос, ты должен заплатить мою цену. Это ясно, малыш?

Джад проглотил слюну и кивнул.

– Отлично. Скажи мне свое имя. Полностью.

– Майкл Джад Ризер. Это и все, что вам нужно? Мое имя?

– Знание имени предмета дает власть над предметом, мой сладкий. Разве в школе этому не учат? Вообще-то если подумать, то нет.

– А ответ на мой вопрос? Вы знаете, где Соня?

– Знаю, знаю. – Демон нацарапал адрес на обороте письма, которое Джад ему дал. – Найдешь ее здесь. В мясном холодильнике на первом этаже.

– В мясном холодильнике?

– Был бы я в твоей шкуре, не стал бы его открывать.

Джад выхватил адрес и встал.

– Слава Богу, вы не в моей шкуре!

Мальфеис глядел вслед Джаду, и довольная улыбка рассекла его лицо.

– Это тытак думаешь, мальчик.

Он закрыл глаза, а когда открыл их снова, у него были волосы до плеч, забранные в хвост, кольцо в носу и четырехдневная щетина.

* * *

Холодно. Очень, очень холодно.

Я свернулась в комок в углу холодильника, подтянув колени к груди. Дыхание вырывается из меня клубами пара и застывает на лице инеем.

Сколько? Сколько времени я уже здесь торчу? Три дня? Четыре? Двадцать? Сто? Понятия не имею. Я больше не сплю – Другая орет, ругается и не дает заснуть.

Выпусти меня! Выпусти меня из этой дыры! Я есть хочу! я голодаю!

–Вот и хорошо.

Ты,манда дубовая! Если я помру с голоду, ты помрешь со мной вместе! Я же не глист!

–Убеди меня в этом.

Я ухожу! Мне плевать, что ты скажешь!

Другая захватывает контроль над моим телом, и я не сопротивляюсь. Она заставляет согнуться занемевшие конечности, поднимает меня на ноги. Суставы трещат, как гнилые доски. Другая, шатаясь, идет к двери. Я так ослабела, что плохо вижу внутри угольно-черного ящика. Очки я забросила несколько дней назад, но при ухудшении моего состояния ослабло и ночное зрение.

Ищущие руки Другой нашаривают внутреннюю ручку. Резкий треск, вспышка синего света – и Другую швыряет через всю камеру. Она вопит, как попавшая под машину кошка, держа дымящиеся и покрытые волдырями руки подальше от тела. В двадцатый раз она уже пытается открыть дверь, и несколько пальцев уже на грани гангрены.

– Никуда ты не пойдешь. Ни сейчас, ни когда-нибудь.

Сука! Сука! Ты мне за это заплатишь, корова, человеческая подстилка!

–Это как? Ты меня убьешь?

Я снова ползу в угол. От усилия меня снова трясет кашель с комьями черной крови. Я вытираю рот рукавом, чуть не вывихнув при этом челюсть.

Ты разваливаешься. Ты так слаба, что не можешь восстановиться...

–Ну, если бы ты не молотила сдуру головой по двери, чтобы выйти...

Это ты нас здесь заперла! Меня в этом не вини!

–Я тебя виню, но не в этом.

Это из-за того человечка, мать твою дурацкую? Ты меня за это хочешь наказать? Я ничего такого не сделала, о чем ты не фантазировала!

–Ты, гадина, ты его изнасиловала! И чуть не убила!

Но не убила. Могла. Но не убила.

– Я его люблю!

Мой голос дрожит, переходит во всхлипы.

Ты не его любишь. Ты любишь, что тебя принимают за человека. Вот чего ты злишься. Не за то, что я твоего любовничка использовала, а что поломала тебе игру «Давай попритворяемся»!

–Заткнись!

А ты меня заставь.

Из дневников Сони Блу.

~~

Джад сверил номер дома на складе с адресом, полученным от Мэла. Один из немногих складов в этой