— То-то же! Так что, думаю, мы с тобой договоримся. Ты расскажешь мне все, что вы там с Толзом задумали. И я буду очень недоволен, если память хоть в чем-то подведет тебя.
— Отпусти, — попросила Ханна.
Я не стал злоупотреблять силой и разжал пальцы на ее горле, но другая рука осталась на месте и развлекалась грубой лаской. Возможно, мое поведение было не очень красиво, но оно подчеркивало ту власть, которой я обладал над ней, как прежде она всячески подчеркивала свою власть над прикованными к креслу мужчинами.
— Давай, выкладывай! — велел я.
— Что? Что?!
— Что знаешь об этом деле! Все!
Ханна сглотнула еще раз и решилась:
— Это большая игра. Помимо Совета — в ней заинтересованы очень влиятельные люди.
Я усмехнулся:
— Надеются с нашей помощью перевоспитать общество?
— Наивный! — Ханна вернула мне усмешку. — Они делают на вас ставки. Кто победит.
— Разве это разрешено?
— Конечно нет. Ставки подпольные, тем более что правила игры и ее участники будут официально объявлены лишь за день до назначенного срока.
— Понятно, — прошептал я. — И кто же из нас котируется выше других?
— Точно не знаю, но не ты.
— Почему? — Я выдавил смешок. — Ведь в этом списке я первый.
— Начальник Толз лично консультирует многих из тех, кто заключает пари, а ты не вызываешь у него доверия. Я же сказала, Толз подозревает, что ты оговорил себя.
— А я сказал, что это — чушь!
Я произнес эти слова резким тоном и в тот же миг перехватил взгляд Ханны. Она была крайне возбуждена. Плоть под моей рукой вибрировала от наслаждения, грудь начинала вздыматься. Я резко убрал руку. У меня вдруг возникло ощущение, будто пальцы вымазаны в чем-то омерзительно грязном, потому я поспешно отер их о халат Ханны. Ее лицо перекосилось то ли от злобы, то ли от разочарования.
— Тебе лучше знать.
— Конечно! — подтвердил я. — Что еще?
— Толз сказал, что это будет занимательное зрелище.
— Не сомневаюсь.
— Еще он сказал, что никто из вас не останется живых.
— Как так — не останется? — процедил я, хватая Ханну за волосы и заставляя ее смотреть мне в глаза.
Ханна вскрикнула и попыталась освободиться, что я ей, естественно, не позволил.
— Того, кто победит, даже если он сумеет вовремя попасть в шлюзовую камеру, прикончат в космосе.
— Толз делится с тобой всеми секретами? — ухмыляясь, поинтересовался я.
— Не знаю насчет всех, но это он мне сказал.
Я медленно разжал пальцы, пропуская сквозь них рыжие пряди волос.
— Я предполагал нечто подобное. Что ты знаешь об обработке, какой нас подвергают?
— Обычная, как для спецкоманд. Гормоны, стероиды, психовнушение.
— Нас хотят выставить зверьми?
— А разве вы не звери?
Я не нашел ничего лучшего, как согласиться:
— Звери. Ты рассказала все?
— Да.
Усмехнувшись, я протянул руку, желая потрепать Ханну по щеке. Женщина испуганно отшатнулась.
— Молодец, сучка. Я знал, что мы договоримся. — Я смотрел на ее подрагивающие губы, и мне вдруг захотелось взять ее еще раз. Страх вызывает вожделение, я уже как-то упоминал об этом. Но следовало поберечь силы, а, кроме того, звериное чутье подсказало мне, что в комнату вот-вот должны войти. Ладно, я, пожалуй, пойду. А ты помалкивай. Если надумаешь рассказать кому-нибудь, что здесь произошло, мне, конечно, влетит, но и тебе не поздоровится. Кроме чисто практических соображений, полагаю, тебе не захочется сделать это еще и потому, что наша нечаянная встреча доставила тебе удовольствие. Ведь так? — Я был уверен, что Ханна ответит утвердительно, и не ошибся. Она кивнула. — В таком случае, прощай!
Я неторопливо направился к двери, за которой скучали хранители. Но не успел я сделать и нескольких шагов, как Ханна окликнула меня:
— Бонуэр! Я обернулся:
— Что?
— Ты придешь завтра?
— Ты же не любишь дохлых мужиков.
Ханна улыбнулась, я не мог не признать, что она чертовски привлекательна.
— Да, но я люблю, что они со мной делают.
Я ответил усмешкой. Наконец-то меня оценили.
— Посмотрим. Но не обещаю. Мне нужно поберечь силы, а ты, сама понимаешь, не слишком располагаешь к этому. Поступим иначе, ты придешь поздравить меня с победой.
Ханна покачала головой:
— Ты не победишь!
— Как раз именно это я и собираюсь сделать! Я обернулся к двери, намереваясь продолжить путь.
— Бонуэр!
— Ну что? — спросил я, не скрывая своего неудовольствия.
— Поцелуй меня.
Я позволил себе подумать, после чего смилостивился:
— Ладно, иди сюда.
Ханна неторопливо двинулась ко мне. Ее движения были подобны движениям кошки, вкрадчиво подбирающейся к добыче. Недоставало лишь хвоста, хлещущего по крутым бедрам.
Нас разделяло четыре шага, три, два. Я приготовился обнять сладострастно подрагивающую талию. Мне не хватило лишь мига. Но как многого стоит миг! Ведь именно в этот миг в дверях появился начальник Толз.
Стоит ли говорить, что я не решился составить конкуренцию начальнику тюрьмы, да и желание, признаться, сразу пропало. Я получил все, что хотел. Вежливо уступив начальнику Толзу дорогу, я направился к поджидавшим меня хранителям. Перед тем как прикрыть за собой дверь, я обернулся. И Толз, и Ханна смотрели мне вслед. Во взгляде женщины было вожделение, мужчина глядел с подозрением. А еще у него пробивались рога, и этот факт сделал меня совершенно счастливым.
Вот уж поистине — как же немного требуется человеку, чтоб обрести счастье!
Глава 12
И наступил последний день. День, за которым меня ожидала свобода. День, за которым меня стерегла смерть. Банально звучит — свобода иль смерть, но именно так оно и было, ибо этот день предвещал все или ничто. Подготовительный период был завершен, завтра предстояла игра. Толстый господин Версус собрал игроков, чтобы дать последние наставления.
Декорации были те же, состав участников не изменился, разве что вдоль стены за нашими спинами
