предательскую улыбку. Такое нетипичное для него поведение, конечно же, привлекло внимание Дженоба и Мойры, но они ограничились лишь театрально поднятыми бровями и обменом недоуменными взглядами.
Сославшись на плохой аппетит, я извинилась и поднялась из-за стола.
- Диана, с тобой все в порядке? - сочувственно окликнул меня подлый Кристоф уже в дверях. Поблагодарив его за заботу сквозь зубы, я вылетела из столовой и помчалась в библиотеку, надеясь найти утешение в любимом чтении. Всю дорогу мне слышался тихий смех...
Не успела я прочитать и пары страниц выбранной наугад книги, как дверь открылась, и вошел Кристоф собственной персоной.
- Не помешаю? - изобразил он вежливость.
- Это твой дом, - угрюмо буркнула я в противовес ему.
Подавив усмешку, он прошел к книжным полкам под моим подозрительным взглядом, выбрал книгу и сел в кресло у окна далеко за моей спиной.
Как ни старалась я сосредоточиться на тексте, получалось с трудом. Наконец, интересная история сумела захватить меня, и я погрузилась в чтение...
Прохладные пальцы погладили мою скулу.
Вся в книге, испуганная неожиданностью прикосновения, я подпрыгнула в кресле с судорожным вдохом и гневно посмотрела назад.
- Что, Диана? - Кристоф перевернул страницу и совершенно невинно глянул на меня, приязненно улыбаясь. Он сидел в той же позе в кресле у окна, расслабленный и спокойный.
Невероятно! Какова наглость! Я, зло выдохнув, просто не могла найти, что сказать.
- Мы же договорились, Диана, что ты меня уже не игнорируешь, не так ли? - укоризненно произнес этот притворщик.
- Проигнорируешь тебя, как же, - пробормотала я сквозь зубы и отвернулась, уловив краем глаза, что его улыбка превратилась в усмешку.
Явственней прежнего пальцы погладили мою шею, соскользнув в вырез...
- Кристоф! Прекрати немедленно! - мгновенно развернувшись, я увидела его в том же кресле, во все той же позе, талантливо изображающего удивление. - Не трогай меня!
- Что ты имеешь в виду? - он был сама невинность.
- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! - ядовито процедила я, вскакивая. - Ты постоянно прикасаешься ко мне, прекрати немедленно!
На мгновение мне показалось, что он не выдержит и рассмеется, но тут его обеспокоенные глаза наполнились такой заботой, что я сама чуть не поверила последовавшим словам.
- Диана, я понимаю, в последнее время ты пережила такие потрясения... Любой человек на твоем месте не выдержал бы, - участливый голос был просто неподражаем. - Но это очень тревожные симптомы, и если тебя беспокоит еще что-то, думаю, надо пригласить специалиста... Ты не переживай, у меня есть один очень хороший знакомый психиатр...
Зарычав от бессилия, я бросилась вон из библиотеки, сопровождаемая все тем же тихим смехом...
Еле дожив этот нервный день до конца, вздрагивая на каждом шагу от его прикосновений и щекочущего дыхания, я легла спать, понимая, что хитро выбранная им стратегия вынудит меня привыкнуть к этому...
Уже засыпая, на самом краю сознания, я почувствовала, как он коснулся моих губ и тихо прошептал:
- Спи, моя Диана...
** ** **
Замешательство усилилось, когда я поняла, что, помимо всего, мной еще и искусно манипулируют.
Первые пару недель после заключенного перемирия проходили в постоянных конфликтах, возникавших, разгоравшихся и разрешавшихся подозрительно однотипно.
Я становилась свидетелем какой-нибудь жестокости со стороны Кристофа по отношению к прислуге, вступалась за несчастного, и Кристоф с удивительной готовностью шел на уступку,...требуя взамен от меня ответного шага. Как правило, незначительного. Сидеть рядом с ним за столом. Смотреть вместе фильмы («по твоему выбору, Диана!») в домашнем кинозале. Гулять с ним в саду. Каждый раз один мой маленький шаг в его сторону. Да, ума ему было не занимать...
И когда привычный сценарий был разыгран на моих глазах уже, наверное, раз в десятый, я, сложив руки на груди, покачивая головой и еле сдерживая смех, признала поражение:
- Просто скажи, чего ты хочешь в этот раз!
На что Кристоф, сверкнув глазами, с радостной готовностью ответил:
- Ты появишься со мной перед прессой! - и ослепительно улыбнулся, напрочь забыв о «провинившемся» слуге. Больше этот способ получения желаемого он не использовал.
...Позже, разглядывая в глянцевых журналах фотографии «известного бизнесмена и мецената и его прекрасной спутницы», я задалась вопросом, как в очередной раз измениться «обложка» его жизни лет через тридцать, когда уже невозможно будет объяснить свою неменяющуюся внешность чудесами современной косметологии...И буду ли тогда я, постаревшая, ему еще нужна? Ответ был очевиден - вряд ли...
С неудовольствием, я должна была себе признаться, что Кристоф, как и всегда, побеждал - я постепенно привыкала к вещам, которые были бы абсолютно неприемлимы для меня прежней.
Я до такой степени забыла о страхе, который он во мне когда-то вызывал, что иногда после просмотра фильма рядом с ним в уютной темноте, я спрашивала себя, неужели я раньше вообще его боялась.
Мое мстительное нежелание разговаривать с ним постепенно ушло. И если вначале я ограничивалась односложными ответами, то со временем его необыкновенно терпеливое отношение пробудило во мне желание задавать вопросы. Он оказался блестящим собеседником - с всеобъемлющими знаниями, острым умом и бесконечным опытом. Но могло ли быть иначе?...
Я перестала отводить взгляд, когда кто-то из сидящих за столом со вкусом пил из своего большого бокала, наполненного человеческой кровью. Я смотрела на сочный стейк в своей тарелке и понимала, что тоже не могу жить без пищи...Конечно, теперь, с моей защитой, людям в доме жилось намного спокойнее - вспышки жестокости грозного хозяина сошли на нет, но могло ли это послужить оправданием моего смягчившегося отношения к диете Кристофа и его семьи, я не была уверена...
Меня уже не заставляли вздрагивать его прикосновения - стали привычны как ветерок в саду. И они изменились...
Если прежде нужно было сосредоточиться, чтобы ощутить их, то теперь он касался меня так явственно, что сомнений не возникало - Кристоф рядом. Иногда мне казалось, что по аналогии и сам он должен был бы стать хоть наполовину видимым. Но в этом все оставалось по-прежнему: зрительно я была одна.
Когда же в столовой, саду или спальне он появлялся во плоти, то вел себя так безукоризненно невинно, что я понимала - разговор на эту тему неизбежно опять закончится упоминанием психиатра. И великолепный спектакль продолжался к радости его режиссера...
А порой, долго не ощущая его прикосновений, я ловила себя на том, что начинала беспокойно оглядываться. Здесь ли он?
Соблазнительный шепот: «Диана,...ты просто создана для меня...» уже не злил меня.
Я улыбалась...
** ** **
Наконец, наступил день, когда я смогла покинуть стены дома Кристофа - мы выехали в оперу.
Хотя прошло не более двух месяцев с тех пор, как он вернул меня, иногда казалось, что вольный мир отстоял от меня на годы.
Не то, чтобы я мучилась. Моя новая жизнь была настоящим раем по сравнению с прошлым
